– Они ведут себя так, будто отец не сознавал, что делает, – сказал Баррон. Он добавил, что Конрад был умным и опытным бизнесменом и должен был понимать, что акции, указанные в опционе, могут подняться в цене. Один из партнеров – согласно его воспоминаниям об этой встрече – напомнил, что одно время после смерти Конрада акции подешевели и, если бы они и дальше опускались в цене, Баррон потерпел бы большие убытки.
– Это естественно для рынка акций, – сказал он. – Порой вы выигрываете, а порой проигрываете.
Мэрилин подчеркнула, что раньше акции повышались в цене исключительно благодаря деловому чутью Баррона. После смерти Конрада ни один сотрудник фонда ровным счетом ничего не сделал для процветания гостиничного бизнеса Хилтонов. По ее мнению, цена акций так значительно выросла на данный момент исключительно благодаря стараниям Баррона.
– Так что они должны благодарить тебя, а не наказывать!
– А вы знаете, ведь на самом деле здесь сыграл свою роль, так сказать, фактор Франчески. Вы согласны? – спросил один из партнеров.
– Ну-ну, любопытно узнать, как это у вас получается, – живо отозвался Баррон.
«Фактор Франчески» – так стали называть в лагере Баррона влияние Франчески на раздел состояния. Поскольку Баррон вел борьбу не за накопленное Конрадом состояние, а за большую долю акций, выросших в цене после его смерти, некоторые наблюдатели считали, что фактически Франческа сыграла на руку Баррону. Ведь именно из-за ее иска дело настолько затянулось, что акции успели взлететь в цене. Но Баррон полагал, что, если бы он смог воспользоваться опционом и приобрести акции уже в январе 1979-го, сразу после смерти Конрада, они все равно выросли бы благодаря его руководству, а тогда вся прибыль досталась бы ему, и никто бы не посмел ее оспорить.
– Фактор Франчески не играет здесь никакой роли, – сказал он. Он усмехнулся и добавил, что, если бы Франческа знала, какую борьбу вызвал ее иск, «она бы только обрадовалась».
Вообще же Баррон не осуждал Франческу. С его точки зрения, она боролась за свои права, как она их себе представляла, и боролась честно и упорно, как все Хилтоны. Баррон даже уважал ее за это.
В этот момент один из партнеров высказал весьма непопулярный тезис в близком кругу Баррона.
– А может, Джеймс Бейтс нарочно все это подстроил? Может, Конрад вовсе и не хотел, чтобы ты столько заработал на этих акциях?
Баррон не вспылил. Это было не в его характере – как и Конрад, он всегда умел сдерживать себя.
– Не думаю, – поразмыслив, спокойно сказал он и пояснил, что отец учил его использовать каждую ситуацию, которая может принести доход. Сейчас им как раз представилась такая ситуация, и они просто обязаны ею воспользоваться.
– Я целиком уверен, что таким и было намерение отца. Но не важно, как он себе это представлял. Я не откажусь от своего права.
Затем они заговорили о Конраде, и все признались, что им очень его не хватает.
– Помню, мне было лет тринадцать, – с теплой улыбкой сказал Баррон. – А вы знаете, что отец вечно был занят своим бизнесом. Так вот, у нас с Ники был киоск по продаже лимонада, на котором мы рассчитывали здорово заработать.
Он засмеялся и рассказал, что они предложили Конраду долю от доходов этого нового предприятия – треть от каждых полученных 10 центов. Но ему придется заняться производством лимонада. Конрад одобрил их идею.
– И вот, представьте себе, при всей своей занятости мой старик торчит на кухне и пытается придумать, как приготовить хороший лимонад. Наконец он вышел с кувшином лимонада, гордо наполнил стакан и протянул мне. Я попробовал и… сплюнул. «Господи, какая гадость!» – Все рассмеялись. – Да, хорошее было время, – грустно вздохнул Баррон.
Глава 4
«Мы с тобой – все, что у нас есть»
– Я сделала все, что могла, – сказала Франческа Хилтон. – А теперь все это нужно просто забыть.
Это было осенью 1984 года. Прошло уже два года после того, как была отклонена ее апелляция, тем не менее время от времени она вспоминала об этом, как и ее мать, с которой сейчас Франческа обедала в ресторане. Жа-Жа было шестьдесят лет, она только что закончила фотосессию, связанную с предстоящим праздником в отеле «Беверли-Уилшир». Поэтому она явилась сюда во всем своем блеске – сверкая бриллиантами, в изысканном розовом брючном костюме с вышивкой бисером, с тщательно уложенными золотистыми волосами. Посетители, сидящие за соседним столиком, буквально пожирали ее глазами.
Последний, уже восьмой брак Жа-Жа с актером, играющим характерные роли, Фелипе де Альбой, в который они вступили год назад, был расторгнут уже через 24 часа, поскольку Жа-Жа не знала о том, что ее брак с предыдущим мужем Майклом О’Харой официально не был расторгнут.
– Да, грустно, что так получилось с Фелипе, – заметила она с огоньком в глазах. – Ты представляешь, со сколькими мужчинами мне придется переспать, чтобы забыть его?
Казалось, в жизни Жа-Жа Габор будут постоянно происходить драмы с высокими ставками – и благодаря им она всегда будет в центре внимания публики.
В то время как Жа-Жа процветала при любых обстоятельствах, для Франчески последние годы были тяжелыми. Хотя она показала себя такой же Хилтон, как и остальные члены семьи, проявив упорство и настойчивость в своей борьбе за признание. Пожалуй, Конрад мог бы ею гордиться. Разумеется, он никогда бы не одобрил намерение Франчески оспорить его завещание, но, безусловно, приветствовал бы ее решение бороться за свои права в ее понимании. Ведь у него были свои убеждения, касающиеся как деловой, так и личной жизни. И Франческа по-прежнему была и всегда будет дочерью Конрада Хилтона. Ведь иное не было доказано, не так ли?
Вместе с ними за столиком сидел новый личный секретарь Жа-Жа – молодой человек Тимоти Барроуз.
– Позвольте поинтересоваться, Франческа, какую сумму завещал вам отец? – спросил Барроуз.
Франческа неприязненно взглянула на него:
– Простите, но кто вы такой, чтобы спрашивать?
– О, это мой новый секретарь, – ответила за него Жа-Жа и объяснила, что за последние полгода он уже четвертый; ей «ужасно не везет с помощниками». Затем, обернувшись к Барроузу, она веско приказала: – Не лезьте не в свое дело. Сидите здесь и помалкивайте!
– Ну, это были его деньги, и он имел право распоряжаться ими по своему усмотрению, – сказала Франческа, как вспоминал Барроуз, стараясь быть объективной. – Что сделано, то сделано.
– Ну а лично я не удовлетворена, – возразила Жа-Жа. – Думаю, мы все-таки можем что-то сделать…
Франческа покачала головой:
– Нельзя же всю жизнь превращать в борьбу, мама. Войну нужно выигрывать. – Хотя она старалась выглядеть равнодушной, Барроуз говорил, что по ее печальному лицу было видно, что поражение в борьбе оставило в ее душе глубокий след.
Жа-Жа кивнула.
– Может, ты и права, Фрэнси, – согласилась она и притянула к себе руку дочери. – У меня к тебе предложение. Давай дадим обещание больше никогда не ссориться, – сказала она и объяснила, что она «слишком стара и ей надоело ссориться с собственной дочерью». – Судя по искреннему выражению ее лица, Жа-Жа говорила серьезно. – Ведь мы с тобой – это все, что у нас есть, – внезапно растрогавшись, добавила она. – Ну, Франческа, что ты на это скажешь?
Франческа удивленно посмотрела на нее.
– Скажу, что, пожалуй, ты слишком много выпила. – Она усмехнулась. – А еще скажу: «Женщина, вы мечтательница!»
– Ну а я скажу. выпьем за это! – И Жа-Жа подняла свой бокал с вином.
Мать с дочерью от души рассмеялись. Да, их отношения всегда были сложными. Но они по-прежнему были близки и любили друг друга.
Глава 5
Эрик и Пэт разводятся
В 1985 году прошло уже шесть лет со смерти Конрада. За это время его сын Эрик развелся с Пэт, с которой прожил двадцать девять лет и имел четырех детей; развод был официально расторгнут в 1983 году. «Мы отдалились друг от друга, – сказала Патрисия Скипворт Хилтон об их разводе. – Эрик замечательный человек, и я про него слова худого не скажу. Но, признаюсь, мне было очень грустно. Всегда тяжело расставаться с человеком, с которым прожил столько лет, но что поделаешь… Жизнь продолжается».
Пэт Хилтон больше не выходила замуж и живет в Хьюстоне, Техас.
– У меня была счастливая жизнь, – говорит она. – Моя жизнь как жены Хилтона давно позади, но я по-прежнему люблю вспоминать моих невесток Мэрилин и Триш и братьев мужа Баррона и Ники. Да, мы были в центре всего, во всяком случае, так нам казалось. А сейчас я очень довольна своей тихой и спокойной жизнью в Техасе.
У нас с Эриком сохраняются дружеские отношения. Ведь у нас есть дети и семья, что всегда очень важно для Хилтонов. Поэтому ради наших детей мы поддерживаем с ним добрые отношения.
