Как сегодня выглядит расстановка сил в сфере публичных выступлений? В число спикеров входят политики и общественно-политический авангард, бизнес-тренеры и инфобизнесмены, а также преподаватели и руководители. Я намеренно не включаю в этот список людей искусства, так как многие из них имеют специальное образование и иначе подготовлены к публичным выступлениям. Тем не менее взять на вооружение актерские задачи и решения было бы самым простым и верным способом. Единственное, что не всегда и не все задачи можно решить с помощью искусства перевоплощения. Современная бизнес-практика требует от спикера быть психологом, актером и бизнесменом, то есть уметь понимать и любить людей, стараться быть интересным, а также хорошо планировать и продавать.
За счет чего можно развить в себе эти навыки – психологические, актерские и предпринимательские? Начать можно с развития сенситивности – профессиональной специфической чувствительности. Высокая сенситивность является также необходимой предпосылкой успешного творчества.
Отечественный психолог Б. Г. Ананьев в своих работах по исследованию психологии искусства отмечал, что у артистов, как правило, наблюдается разнообразие чувственных ассоциаций. Одни «видят» музыку, другие воспринимают ее через кинестетический канал, то есть эмоционально, безо всяких зрительных образов или ассоциаций.[1]
Часто на занятиях по развитию творческой составляющей в речи я прошу участников выполнить следующее задание: представить себе, как может выглядеть аудитория в пятьсот человек. Интересно, что чем больше среди участников представителей бизнеса, чем больше опыт проведения презентаций, выступлений и чтения лекций, тем суровей становится картина образов: участники представляют стадо свиней или гусей, бушующий океан, поле битвы с трупами, кладбище, хлебные крошки на земле, зал с пустыми креслами. То есть в работу включается правое полушарие, однако образы имеют, скорее, деструктивный характер.
Попробуйте и вы выполнить это упражнение. Что вы увидите, какие ассоциации у вас возникнут? Будет ли это один образ или несколько, сменяющих друг друга? Это упражнение подробно описано в книге «Говори красиво и уверенно. Постановка голоса и речи» в главе, посвященной развитию творчества в речи.[2]
Выразите словами мысль, рожденную сознанием. Большинство людей восприимчивы к образам, поэтому, отвечая на вопрос аудитории, вам нужно лишь четко высказать мысль, нарисовав подходящий образ. Однако часто оказывается, что когда нам нужно облечь мысль в слово, этих самых слов у нас не находится… У большинства современных спикеров образное мышление не развито, а словарный запас беден. Добавлю, что штампованность речи в нашей стране долгое время считалась нормой. Поэтому сенситивность, вместо того чтобы накапливаться в общественном сознании, как приданое у богатой невесты, с годами лишь таяла. Мы привыкли к высказываниям, состоящим из слов, похожих на глухой звук, который не находит отклика в наших сердцах. Или же, наоборот, в этих словах столько эмоций, что мы вовлекаемся, лишь через какое-то время понимая, что за эмоциями не было ничего ценного. Сделать образ основой своего высказывания – большой труд. Этот навык можно формировать последовательно посредством литературы, передачей как в устной, так и в письменной форме информации от поколения к поколению, или же он приобретается через саморазвитие, наблюдения и тренировки. Бедность словарного запаса неизбежно указывает на наличие клише в мыслях. Почему большинство современных публичных выступлений оказываются невнимательно выслушанными, непонятыми и лишь формально принятыми? Потому что они лишены образности, которая получила бы отклик в сознании современной аудитории.
Однако мало создать образ, нарисовать картинку, важно, чтобы эта картинка совпала с той, которая имеется в сознании аудитории. Возьмите, к примеру, фразу: «Я вижу жирафа в пижаме». Что вы себе представляете? Вариант номер один: «Я вижу жирафа, одетого в пижаму». Вариант номер два: «Я в пижаме, при этом я вижу жирафа». Представление, таким образом, может быть совершенно разным.
Форма мысли – конечный продукт деятельности сознания, разума, рассудка стала в нашей стране в последнее время скудной, однообразной и неинтересной. Из-за непонимания многих слов и слабой подачи мысли мы обедняем и свой язык, и свой быт, и свое будущее.
Между тем общее количество знаний в современном мире за последнее десятилетие существенно выросло, большое количество людей не мыслят себя вне социальных сетей и широкого круга общения. Люди стали знать и понимать больше, поэтому удивить, вдохновить и подвигнуть их на действие все сложнее. Аудитория в России разделилась на два лагеря – те, кого можно заинтересовать, стали более требовательными, а другая половина еще более непробиваемой, невосприимчивой.
В России последнего десятилетия формируется зрительское отношение к жизни. Мы все сидим в огромном кинозале и ждем, когда нам покажут что-то новое, способное действительно нас захватить. И неважно, что сюжет будет не нов или актеры те же, что и двадцать лет назад. Главное – мы должны быть удивлены. Людей в большей степени волнует не сущность, а динамика, повороты сюжета и смены картинок. Однако количество искушенных зрителей накапливается, поэтому массовое сознание может тронуть лишь интересное, мудрое, динамичное кино. При этом зрителю нужен главный герой – тот, к кому будет приковано внимание и за судьбу которого он будет переживать. То есть спикер в России должен и вызывать эмоции, и быть их источником, и проживать свое выступление вместе с аудиторией.
Форма подачи информации в современном контексте может быть представлена как формула «сюжет превалирует над фабулой». «Фабула – это то, что было на самом деле, сюжет – то, как узнал об этом читатель».[3]
Понимая, что простым перечислением фактов зрителя или слушателя уже не увлечь, спикеру необходимо выстраивать события в сюжет, создавать образы, рисовать картины, причем вместе со своими зрителями, активно привлекая их к совместной работе, чтобы между фактами обнаруживалась новая, неожиданная связь, чтобы в обычном открывалось вдруг необычное, интересное, чтобы аудитория воспринимала речь как откровение.
Наша устная и письменная речь живут по разным законам. Так принято считать, и филологи со мной согласятся. Тем не менее еще один тренд последних лет – это проникновение письменной речи в устную и наоборот. В российской традиции эти две формы речи всегда были довольно четко отделены друг от друга. Письменную речь мы обычно тщательно продумываем, имеем возможность что-то переписать или хранить идею довольно долго и лишь через какое-то время, иногда весьма протяженное, реализовать ее на бумаге, в отличие от устной, как правило, спонтанной: слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Устная речь линейна, в отличие от письменной, мы говорим здесь и сейчас. Мыслительные и речедвигательные процессы сопряжены.
