что никакого выхода нет. Совсем не та обстановка, в которой хочется продуктивно работать и добиваться результата» [571].
Сара проводила общие собрания на всех уровнях компании, чтобы заново подключить персонал к бизнесу и сдвинуть дела с мертвой точки, порожденной годами жесткой иерархии, парализовавшей общение и обмен идеями. Она посещала все местные отделения, чтобы представиться и рассказать о перспективах и амбициозных планах для NCB Capital. Вот с какой реакцией она столкнулась на одном общем собрании в 2015 году: «Я им сказала, что планирую удвоить наши активы под управлением к следующему году, и все на меня посмотрели как на полоумную. Я сказала им: просто поверьте мне и сосредоточьтесь на создании качественных продуктов» [572].
Не только они считали, будто она всех разыгрывает. Наиф аль-Меснед, новый глава управления частным капиталом, вспоминал, как впервые обсуждал с Сарой свои финансовые цели. «Когда мне назвали первичные цели, я не удержался от смеха. Я сказал: “Сара, вы серьезно? Это план провала? Это абсолютно нереально!” Теперь, оглядываясь назад, я вижу, что она заставила нас понять, что вещи, казавшиеся нам недостижимыми, в реальности возможны. Мы научились верить в свои силы и выкладываться ради достижения целей» [573].
Под руководством Сары к концу первого года NCB Capital снова оказался в плюсе и даже заработал 86 миллионов долларов. В 2019 году доходы составили около 122 миллионов, а на момент написания этой книги в 2020 году NCB Capital — лидер в национальном секторе банковских инвестиций и управления активами почти по всем основным показателям. Сара аль-Сухайми недаром завоевала славу компетентного и внушающего доверие руководителя.
Мотивы
Мотивы — это причины, по которым компания, или в нашем случае руководитель, поступает так, а не иначе. Нас волнуют мотивы руководителей, потому что мотивы объясняют, чьим интересам те служат. Руководители все время балансируют между нуждами своей организации (порой с собственными внутренними противоречиями) и потребностями других лиц и групп, чьи интересы могут вступать в конфликт.
Ушедшая от нас Кэтрин Грэм, будучи издателем Washington Post, столкнулась с дилеммой, поставившей под сомнение ее мотивы. В глазах окружающих ее формальная легитимность была, мягко говоря, непрочной. Ее отец приобрел Washington Post в 1933 году, а муж стал издателем газеты в 1946-м [574]. После смерти супруга в 1963 году Кэтрин Грэм унаследовала контрольный пакет акций Washington Post [575]. Важно помнить, что она жила в те времена, когда в бизнесе не было женщин — руководителей высшего ранга.
В отличие от Сары аль-Сухайми у Кэтрин Грэм не было стажа работы, который бы внушил доверие к ее компетентности. Кэтрин получила весьма ограниченное журналистское образование и явно скромный опыт предпринимательства. После окончания колледжа в 1938 году она год работала репортером в San Francisco News. После этого вернулась в Washington Post и трудилась в редакционном отделе и в отделе распространения, но ушла из газеты и занялась семейными делами в сентябре 1945 года, когда ее муж вернулся с войны на Тихом океане [576]. Занявшись издательской деятельностью, Грэм прошла изнурительный путь. Она постоянно училась и постигала тонкости своей работы в Washington Post, принимая советы сотрудников любого уровня — и высших руководителей, и репортеров. «В основном я была занята тем, что делала шажок, еще шажок, закрывала глаза и сваливалась с края. Как ни странно, приземлялась я на ноги», — писала она годы спустя в своих мемуарах [577].
О чем Кэтрин из скромности не упоминает — так это о том, что далеко не каждому дано завоевать доверие и уважение уже сложившейся группы управленцев, особенно если вы приходите без солидного опыта за плечами. Понятно, что она мастерски выстраивала хорошие взаимоотношения, разбиралась в сильных и слабых сторонах людей и знала, к чьим советам стоит прислушиваться и относиться серьезно.
В течение двух сложных периодов Кэтрин завоевала особую известность за ее острый взгляд и глубокую уверенность в своих сотрудниках: решение опубликовать документы Пентагона и расследование Уотергейтского скандала [578].
В 1971 году военный аналитик Дэниел Эллсберг передал документы Пентагона в New York Times. Документы, получившие впоследствии название бумаги Пентагона, представляли собой исследование в сорока семи томах — несколько тысяч страниц об американском присутствии в Индокитае с конца Второй мировой и до переговоров о прекращении войны во Вьетнаме [579]. После двух публикаций в New York Times правительство подало иск, ссылаясь на национальную безопасность, и судья издал в адрес газеты судебный запрет на публикацию других материалов [580]. Путь в New York Times был закрыт, и Эллсберг передал документы в газету Washington Post, перед которой встала дилемма, требующая срочного решения [581]. Надо ли публиковать материалы? В то время Washington Post была в процессе IPO. Получить судебный запрет значило бы распрощаться с планом выхода на рынок [582]. Кроме того, публикация привела бы в ярость администрацию Никсона. Однако редакция и журналисты Washington Post хотели последовать примеру New York Times и опубликовать материалы, даже несмотря на запрет, наложенный на их предшественников. Они считали, что обнародовать информацию — их обязанность перед американским обществом. Отказ от публикации стал бы «вечным клеймом на имидже Washington Post» [583].
Кэтрин дала газете разрешение на публикацию (что было ярко изображено в фильме 2017 года The Post, в российском прокате — «Секретное досье»), невзирая на шаткое положение издания. Согласие владелицы бизнеса стало поворотной точкой. Это показало, что она привержена принципу: газета должна в первую очередь служить народу Америки, а деловые интересы и нежелательные юридические последствия вторичны. Годы спустя главный редактор Бен Брэдли писал:
Когда в ушах прозвучали слова Кэтрин: «Окей… публикуем», — я даже не понимал, что отныне нравственный облик газеты изменился и что издатели и журналисты во всем мире узнали, насколько независимой, твердой и уверенной в своих целях стала Washington Post. В последующие дни это чувство лишь окрепло. Газета, которая смело встречает обвинение в госизмене, газета, которая сохраняет спокойствие перед обвинениями со стороны президента, Верховного суда, генерального прокурора. Газета с высоко поднятой головой, твердо приверженная своим принципам [584].
Всего лишь через год после публикации документов Пентагона газета разоблачила Уотергейтский скандал. Началом истории стало описание взлома в штаб-квартире демократической партии в жилом комплексе «Уотергейт» в Вашингтоне, округ Колумбия [585]. Администрация Никсона яростно отрицала причастность, однако журналисты Washington Post начали свое расследование. Теперь Грэм предстояло принять решение [586]. Насколько глубоко надо копать и каким образом? В тот период Washington Post была единственной газетой, освещавшей эту новость. Никто не представлял, как далеко зайдет дело и найдут ли журналисты еще что-нибудь стоящее.
Washington Post ввела строгие правила в отношении уотергейтских материалов.
