— Ммм, Гарри? Привет, — в ее голосе скользило удивление, вызванное моим появлением, вероятно.
— Привет… Гермиона, — я открыл книгу и начал листать ее в поисках требуемой информации, начиная с первых страниц — не слишком хотелось перечитывать огромный фолиант в две тысячи страниц.
— Эм, ты готовишься к первому туру? — девушка пыталась разглядеть, что за книгу я читаю.
— Вроде того. Пытаюсь поглотить, как можно больше информации на различные случаи.
— И-и о чем ты решил почитать? — голос гриффиндорки немного дрогнул. Вообще, разговор не слишком клеился и, кажется, девушка чувствовала себя не в своей тарелке.
— О драконах, — честно ответил я. Я заметил, как пара пятикурсниц бросила на Грейнджер испепеляющие взгляды, отчего та еще больше стушевалась. Теперь понятно, что происходит. Возможно, за моей спиной многие бросают такие взгляды на любого, кто заговорит со мной. Я вытащил палочку из кобуры и, молча, навел чары искажающие картинку, чтобы никто не мог рассмотреть происходящее за нашим столиком. Три года почти успешно старался быть не на виду, чтобы меня не преследовали всякие фанаты, но, похоже, тому времени пришел конец.
— О драконах?! — восклик Гермионы, возможно, достиг бы ушей мадам Пинс, если бы не установленные мной заклинания для обретения личного пространства, — Ты думаешь, Дамблдор позволит подобному случиться?
— Ну, умудрились же организаторы использовать василиска в последнем Турнире, хоть и давно это было. Да и виверны уже были. На одном из Турниров вроде как даже оборотней использовали. В общем, разумность организаторов во все годы существования Турнира оставляла желать лучшего.
— Просто… ну, драконы ведь очень опасны… один человек не сможет справиться с ними… — закончила девушка несколько неуверенно.
— Это вполне могут быть не драконы. Просто готовлюсь к худшему. Если будет что полегче, так оно и лучше.
— А тебе не страшно? — прошептала девушка, видимо боясь моей реакции.
— Я никогда не видел взрослого дракона, чтобы представить себе реальную угрозу, так что пока мне все равно, но, возможно, если это будет все-таки дракон, то при личной с ним встрече я и испугаюсь, кто знает, — спокойно ответил я совершенно искренне.
— Надеюсь, что все будет хорошо, и ты ошибся с драконами, — тихо пробормотала Гермиона, возвращаясь к своим свиткам с эссе.
Я же размышлял над ее словами и не мог сказать наверняка, что опаснее, столкновение с известным препятствием в виде дракона или нечто менее опасное, но пока неизвестное? Скорее, как по мне, то лучше пусть будет дракон, так я хотя бы нервничать начну лишь только перед самим выступлением, в противном же случае я буду не в себе все время до самого тура.
***
На занятиях я нынче летал в облаках, все еще пытаясь выстроить наиболее успешную версию по борьбе с огнедышащими вредителями. Возвращался в себя я лишь, чтобы понять, может ли помочь мне в моем плане то, о чем в данный момент говорит преподаватель. Пока, правда, ничего путного я не услышал, но надежда еще не гасла.
На занятиях у Хагрида появились соплохвосты. Судя по всему, у полувеликана имелись не слабые способности в химерологии, что само по себе впечатляло. При желании с такими умениями можно и армию существ заделать. К счастью, новые тварюшки росли медленно, но их было достаточно много, чтобы предположить, что кто-то из них-таки доживет (мелкими они дохли, как мухи) к концу Турнира.
На рунах мы перешли от применения рун в создании артефактов к закреплению с помощью рун различных чар, проклятий или превращений. Самые сложные комбинации были направлены на незаметные ловушки и различные воздействия на разум человека. Закрепит кто-нибудь ряд рун с постоянной их подпиткой твоей же магией на, скажем, твоей зубной щетке, и будет она каждое утро вдалбливать в твой мозг, что ты ничтожество, недостойное жить, а потом БАЦ, и покончил жизнь самоубийством. Правда, это лишь грубая версия и ее легко вычислить по беспричинному возникновению мыслей именно во время чистки зубов. Довольно просто можно сделать бы было подлянку ненравящемуся тебе однокурснику: вырезать ряд рун в самых незаметных уголках его кровати и готово — ночные кошмары обеспечены. В общем, это целая отрасль проклятий. Единственной слабостью рунных проклятий и чар будет возможность обнаружения следов магии в области наложенных рун, так что более-менее сильному магу под силу с легкостью заметить изменения в средствах личного обихода и окружающих его постоянно предметах.
На зельях мы начали проходить противоядия от несильных ядов, но, учитывая мою появившуюся невнимательность на занятиях, и без того невысокие способности в «тонкой науке зельеварения» проявили себя просто блестяще, в переносном смысле этого слова.
— Нет, Гарри, сейчас надо положить листья жгучей антенницы, а не восточного пустынника… — к моменту, когда слова Драко добрались до той моей части мозга, которая еще была способна что-либо анализировать, было немного поздно, так как пальцы мои уже разжались и я успел увидеть, как глаза Снейпа расширились при виде упавших в жидкость котла парочки темно-красных листьев. На моих глазах котел забурлил, словно собирался выплеснуть все содержимое. Сам котел раскалился до максимальной степени белизны металла, а меня обдало сильнейшей волной горячего воздуха, так что у меня аж обожгло глотку, когда я попытался сделать глоток свежего воздуха. Все-таки не зря мне всегда казалось, что олово слишком легкоплавкое для занятий с зельями — слишком не безопасно. Котел мой поплыл по столу и уже готов был выплеснуть всю свою жидкость на студентов в радиусе пары метров, но внезапно был заключен в магический кокон. Я заметил, как Снейп удерживал содержимое кокона с некоторым трудом. Магическая составляющая зелья определенно желала разгуляться. Последовавшие еще несколько взмахов палочкой превратили котел вместе с тем, что норовило достать учеников в классе, в огромную глыбу льда. Резкий перепад температур даже на уровне магии не прошел без следа — лед, в который Снейп попытался заключить котел, испарился мгновенно вместе с тем, что было в котле, сам же кусок олова просто осыпался кусками металла на пол, больше не сдерживаемый магической преградой. Несколько проветривающих заклинаний развеяли сгустившийся смрад испарений моего котла. Все происходило так быстро, что я еле успевал понимать, что же именно я видел. Единственное, что я успел предпринять в этой ситуации, так это выставить полусферический щит, достаточно большой, чтобы укрыть и себя и ближайших студентов.
Взглянув в лицо своему декану, я понял, что грядет не просто буря, а дикий необузданный шторм. Взмокшее лицо Снейпа определенно говорило о том, что приложенных усилий с трудом хватило, чтобы сдержать беду.
— Минус пятьдесят балов со Слизерина, — процедил сквозь зубы профессор, и класс шумно выдохнул — когда такое видано, чтобы Снейп снимал столько балов со своего факультета, — Вон из моего класса. Неделя отработок у мистера Филча.
Казалось, переполнявшие профессора чувства не позволяют ему мыслить более связанно, и даже произнесенное им сейчас было сказано лишь на автопилоте. Но как бы там не было, проверять искренность слов мне сейчас было не с руки, иначе боюсь, Снейп меня просто проклянет. Я быстро ссыпал свои вещи в сумку и выскочил из класса. Всю вторую половину занятия я решил провести в Выручай-Комнате, дабы успокоиться и настроиться на требуемый лад для нормального завершения дня. Из-за моей повышенной рассеянности чуть не пострадала толпа народу. Думаю, настало время задуматься об этом, как о проблеме.
Чтобы хоть немного расслабиться, я решил провести физическую тренировку чуть раньше времени и, когда слишком ушел глубоко в свои мысли, не заметил проникновения в мой храм покоя.
— Привет, Гарри, — раздался голос надо мной, пока я пытался отсчитывать свои отжимания, но от внезапности смог только перекатиться и застыть с палочкой наперевес. Сердце колотилось, как бешенное. Передо мной стояла всего лишь светловолосая когтевранка. Я постарался привести дыхание в порядок, сделав несколько облегченных вдохов-выдохов. Нервы вообще ни к черту стали.
— Привет, Луна. Не стоило меня так пугать, — посоветовал я.
— Прости, но ты не услышал, когда я пыталась привлечь твое внимание покашливанием, как меня учила Джинни.
— Джинни учила тебя покашливанию?...
— Да, она сказала, что так будет деликатнее, хотя я по-прежнему не слишком ее поняла, — задумчивая девушка склонила голову набок, накручивая один из своих светлых локонов на палец. Взгляд ее был устремлен куда-то в пространство, собственно, как и всегда. Весь ее вид говорил о том, что ее что-то беспокоит.
О чем не знает Олливандер...
Глава 83.
Чтобы было понятно, проявляющая какие-либо эмоции Луна Лавгуд — знамение о чем-то более серьезном, чем, скажем, школьные экзамены или смена власти в Министерстве, так что беспокойство Луны — это, можно сказать, проявление ее способности собрать малозначительные факты в одну кучу для получения одной картины, почти интуиция.
