Самое же интересное в том, что даже будь заклинание известно ныне многим, то воспользоваться им могли бы от силы два процента магов. Беовульф изменил заклинание так, что оно не просто делит на большее количество равных частей, оно делит с невероятной силой, которую невозможно снизить. То есть, если я обычным Бифариамом смогу ровно пополам поделить смокву на зельях, то применив Мульто Бифариум и влив в него силы для активации, получу лишь магическое истощение, а если сил хватит, то еще и погребенные под камнями подземелья. Весь Хогвартс, конечно не рассыплется, защита его действительно хороша, но внутреннюю незащищенную часть стен порушит серьезно…
После тренировки я возвращался в гостиную, чтобы смыть с себя трудовой пот, и уже освеженным принимался читать материал по Гоэтии. Сам язык мне давался трудно, как и прежде, но вот с помощью одного артефакта, подогнанного Сириусом, дело пошло на лад. Артефакт назывался «Вавилон» и выглядел как простая книга, но он был действительно ценен. Его основная функция в помощи изучения языка. В него были встроены чары самопишущего пера, только без самого пера… Я произносил текст на Гоэтии, как мог, а на страницах Вавилона проступали чернила с тем текстом, что я произнес, при этом ошибочно построенные фразы и слова выводились отдельным цветом, а сверху появлялась правильная запись, и я вновь повторял текст, но уже с исправлениями.
Естественно я занимался этим не в гостиной Слизерина, но и не в Выручай-Комнате. Тащиться на седьмой этаж из подземелий после всего дня мне было лень. Так что я просто пользовался каким-нибудь пыльным классом, накладывая на помещение с десяток различных заглушающих, и создавал голема-слухача из сломанной мебели…
Создавать небольших големов я научился после того, как появилось время после раскрытия загадки шара. Я даже предпринял попытку выйти на разведку в лес, но там перед лесом расположились подозрительного вида магические конструкты, кажется усовершенствованные сигналки, основа похожа. Спасибо Глазу Друида, а то уже волокли бы меня к директору на коврик организаторы. Можно было бы попробовать зайти в лес со стороны Хогсмида, но для этого мне было уже лень… Вот как Хагрид ходит через эти чары? Или на него они не распространяются? Я бы попытался отключить их, если бы был уверен, что об этом тут же не узнает их автор.
Так вот, свободное время я решил посвятить одной книжонке по некромантии для начинающих, которую мне Блэк перевел, пока я учу язык. Оказывается, создание големов — это результат первых попыток создать гомункула, искусственное тело. В книге подробно рассказывалось про то, как маги пытались сделать живое тело. Франкенштейн не только у магглов был…Но прежде, чем приступить к работе с живыми тканями, маги учились оживлять различные материалы, спаивая в одно единое целое несколько предметов посредством трансфигурации, добавляя в конце конструкт по управлению телом. Такой вариант никого не устраивал, так как действовать этот механизм будет только исходя из заданных команд. А вот если создать гомункула, не вкладывая в него чью-либо душу, то есть вероятность, что он будет учиться на своих ошибках, но при этом останется подконтрольным создателю. Неплохая такая армия могла бы быть. Почти самостоятельные создания, подчиняющиеся одному человеку… Вот только никто из некромантов так и не смог создать обучаемого гомункула. Идея потерпела крах на этом поприще, но гомункул нашел свое призвание в Магии Душ. Созданное тело отлично подходило для вселения души, что не отправилась на перерождение по определенным причинам. Том должно быть немного знает, как создать гомункула. Вот только слуги его не умеют, видимо, так что все, что они ему смогут создать, это небольшой зачаток ребенка и то корявенько так. Для создания полноценно тела взрослого мага нужно много сил и терпения. Согласно описанию на это уходит до трех суток безотрывной работы, даже на сон и еду. У меня возник вследствие этого вопрос, едят и спят ли некроманты вообще, или у них есть специальные методики, чтобы подолгу не обращать внимания на физиологические потребности? Надо будет обязательно расспросить Игнотуса, он должен быть в курсе. Если что-то подобное есть, то это непременно следует изучить.
Големов создавать оказалось проще, чем я думал. Главная сложность в трансфигурации. Использовав старую парту, я трансфигурировал ее в подобие человечка с парой локаторов, вместо ушей и навесил управляющий конструкт, чары для которого исполнялись на двух языках. Помимо Гоэтии использовалась латынь. Пришлось просто зубрить наизусть. Сириус проверял мое произношение латыни, чтоб я случайно чего лишнего не намагичил. Крестный оказался просто кладезем полезных умений. Оказалось, что латынь учат в каждой магической семье с детства.
Мой голем был предназначен лишь для того, чтобы уловить вибрацию шагов на расстоянии около тридцати метров, после чего он начинал подавать сигналы по обратной связи через управляющий элемент. Так пару раз мне приходилось прерывать занятие в виду того, что Филч делал обходы по самым заброшенным местам. Благо шарился он тут редко. Мы с ним хоть и в хороших отношениях, но кто его знает, сквиба. Попросит его Дамблдор или Снейп отчитываться обо всех студентах в подозрительных местах в связи с безопасностью гостей и все, потом доказывай, что не боггарт…
Заканчивал я свое чтение ровно за час до отбоя, чтобы провести этот час в гостиной с Трейси, которая до этого момента обычно проводит время с подругами. Вообще, странные у нас с ней отношения были. Мы могли вместе болтать о различных видах теста для пирога и о его начинке, спасибо Кикимеру, который постоянно объясняет, из каких ингредиентов он делал очередной шедевр. Правда, Сириус его за это гоняет, но тот даже и не думал изменять своей привычке. Мы никогда не спорили с Трейси, лишь мирно болтали, обнявшись в кресле у камина, либо занимали целый диванчик, выгоняя первые и вторые курсы с него, чтобы один из нас мог уютно расположить голову на коленях у другого на весь вечер. Чтобы не ссориться, так как каждому из нас нравилось прилечь таким образом, да чтоб тебе еще в волосах рукой копошились, мы пользовались игрой «камень-ножницы-бумага», которая была известна даже в магическом мире. Но если кому-то из нас везло три дня подряд, то на четвертый автоматически менялись местами, чтобы не было обидно никому.
Оказывается, Трейси обожает, когда ей водишь пальцами по ладошке, да и остальной части руки. Она рассказывала мне, как они с Роджером в детстве чудили. Например, однажды они подкупили домовика, чтобы он накладывал чары приклеивания на обувь гостям, как только те сядут за стол. Но после того, как один из гостей при падении сломал себе нос, а у их отца из-за этого сорвалась сделка по доставке древесины, их выпороли так, что сидеть не могли неделю. Как оказалось, в детстве она была очень дружна с Роджером, а после того, как он пошел в Хогвартс, все изменилось и только ухудшалось с каждым годом. Хуже стало только, когда она попала на Слизерин. Роджер за те три года, что учился в школе до сестры, успел обзавестись огоньком межфакультетской исключительности, на основе которой считал, что слизеринцы коварные твари. И, как следствие, он был уверен, что его сестра станет такой же. Придурок.
Первый магический выброс Трейси произошел из-за Роджера, когда ей было пять лет. Они играли во дворе дома, когда к ним забрел соседский ротвейлер. Пес, скорее всего, хотел поиграть, но из-за своих размеров не слишком рассчитывал силу, и Роджер сильно испугался, когда собака схватила его за куртку и стала таскать по траве, а Трейси была слишком мала, чтобы понять. Она подумала, что пес хочет утащить брата и съесть, из-за чего сильно испугалась и отбросила магией пса в сторону, сломав тому две лапы. Как позже оказалось, она использовала свой Личный Дар, который люди называют Фокус. Глупое название, на самом деле, да и появилось сравнительно не так давно, так как дар сильно редкий и раньше не описывался вовсе ни в одной книге. Ее способность в том, что она может усилием воли творить мелкие чары, не используя даже движения рук. Только взгляд. Посмотрела — и вуаля! Перекрасила волосы Драко в бирюзовый. Малфой даже не понял, что произошло. Снова напряженный взгляд — и все, привычный цвет. А вот на нечто большее она оказалась неспособна. Самое лучшее, что мог предложить такой дар — это леветировать небольшие предметы взглядом, то есть телекинез. Только предметы не могли превысить вес, который бы она могла поднять руками. С собакой произошел единственный случай-исключение. Тогда был именно выброс, так что ненадолго ее способности превысили допустимые пределы. Не самый полезный дар, конечно, но если отточить его достаточно, чтобы левитировать предметы даже без взгляда, а только мыслью, то он может стать неплохим подспорьем в каком-нибудь деле с кучей инструментов, например, в зельеварении. Если научиться левитировать несколько предметов сразу, то можно просто в воздухе нарезать один ингредиент, пока ты сам занят другим. Но какой нужен для этого контроль, невообразимо…
