Наконец, в свете не так давно анонсированного сервиса Google Public DNS, логичным будет упомянуть о существовании программы DNS Jumper, выполняющей мгновенное переключение DNS в настройках windows. В составе приложения предусмотрены соответствующие бенчмарки для измерения времени отклика серверов и прочие механизмы, позволяющие хоть на толику, но ускорить обработку запросов к интернет-ресурсам и конвертирование доменных имен в IP-адреса. Для кого сэкономленные доли секунд имеют значение, тому определённо стоит взять на вооружение DNS Jumper.
На сим закончим. Для читателей, которым захочется высказать свое мнение, напомним о существовании рубрики ReaDitorial. В ней, отправив письмо по адресу [email protected], можно не только изложить поток собственных мыслей на сайте «КТ-Онлайн», но и получить за проделанную работу очень даже неплохой презент. Если желания творить нет, то всегда можно черкануть пару строчек в форумах нашего портала. Как добраться до них, полагаем, рассказывать нет необходимости.
К оглавлению
Василий Щепетнёв: Преждевременный полковник
Человек, сказавший, что История повторяется дважды, сначала как трагедия, а затем в виде фарса, должно быть, смотрел её, Историю, из ложи. Из неё, ложи, всегда можно без помех уйти — если фарс вдруг надумает опять обернуться трагедией. Из партера выбираться уже менее удобно — соседи мешают, шикают. Впрочем, где обычно брал места Гегель, не знаю, театр он любил, посещал по мере возможности, но, вероятно, старался соблюсти умеренность и деньги тратил сообразно своему положению. Но тратил не зря, одно лишь сравнение Истории с пьесой окупило все его театральные издержки.
Выражение стало крылатым, и его стали пускать в ход даже вовсе не театралы, а люди, смотрящие спектакли и кинофильмы совсем уж отстранённо, дома, на экранах телевизоров и мониторов — в трениках на голое тело, под пиво, раки и чипсы. Всё бы это ничего, я и сам не прочь бы пива с раками откушать, но подобный просмотр порождает отчужденность от истории с маленькой буквы, той, которую рассказывает фильм, и от Истории собственно, той, что играет в нас. Сидишь, значит, дома или на даче, среди мебели девятнадцатого века, смотришь «Волгу-Волгу» или там диснеевские мультики с помощью шестнадцатимиллиметрового кинопроектора и акустической системы «Телефункен». Или блюрейную версию «Аватара», так даже удобнее: в любую секунду можно сделать паузу, посмотреть особо понравившийся эпизод в замедленном темпе, отвлечься на что-нибудь. Думаешь, что история в твоих руках, как вдруг заваливаются к тебе чёрные ангелы и везут не куда-нибудь, а прямо в Сухановскую тюрьму, не дав ни раков доесть, ни пиво допить. А в Сухановке ты, твердокаменный большевик, прошедший тюрьмы и каторгу, быстренько признаешься, что завербован тремя разведками, японской, сиамской и германской, с целью покушения на Великого Вождя Партии. Только и успеваешь удивиться в последние мгновения: "И это называют фарсом"?
Для зрителя — может быть и фарс, для участника же — определённо нет.
Нам только кажется, и то лишь иногда, что мы — зрители. А мы — участники, пусть большинство из нас дальше массовки и не пробивается.
Итак, История.
Начало века. Не нынешнего, а того самого, века Гигантов (кто, правда, знает, что выползет из неизвестности и в нашем веке, какой вурдалак или пророк поведет за собой человечество?).
Повсюду, как в столицах, так и в провинции, появляются всякого рода очаги гниения и распада, которые требуется срочно вычистить, стерилизовать, иначе всей птичке — двуглавой — пропасть. Не хватает ни рук, ни ног, ни голов, чтобы истреблять всю эту крамолу. И тут бывший телеграфист, коллежский секретарь (чин небольшой, равный мичману во флоте или поручику в армии) говорит высокому начальству: чем трудиться, гоняясь за чужими революционерами, не лучше ли создать революционеров наших?
— Как — наших? — не поняло высокое начальство.
— Буквально. Наших с ног до головы. Мы их будем создавать, мы их будем направлять, и из силы разрушительной, противоправительственной, превратим в силу созидательную, за правительство готовую всяким ненашим бока намять — если на то, разумеется, будет дано соответствующее распоряжение.
— А евреи? — допытывалось начальство.
— А что евреи? Они такие же подданные государя-императора, как и всякие другие, и мечтают о тишине, спокойствии и достатке не менее русских, татар или, там, армян.
— О достатке все мечтают, в достатке всяк спокоен будет, да где ж его на всех взять, достаток?
— Достаток есть вещь относительная. Если вчера у меня не было ничего, а сегодня завелся медный грош, я и грошу буду радоваться год или два. А там — ещё грошик подвернется.
— Ну ладно… Попробуй, — разрешило высокое начальство.
И Зубатов попробовал. Он создал зависимые профсоюзы, профсоюзы, негласно руководимые агентами охранки. Это сейчас звучит обидно — агент охранки, а переведите на современные реалии, то вовсе не обидно, а даже почетно, их, агентов, можно отнести к паладинам государственности. И рабочие в зубатовские союзы не пошли — побежали! Почему нет? Пятьдесят тысяч рабочих бок о бок с великим князем Сергеем Александровичем участвовали в панихиде по царю-освободителю Александру Второму. Не просто участвовали, а в рабочее время! И — никаких прогулов, напротив, Зубатов настаивал, чтобы участникам был выплачен среднесменный заработок. Более того, в трудовых спорах зубатовцы практически всегда отстаивали интересы рабочих, не брезгуя и забастовками.
Среди прочего Зубатов настаивал, чтобы у фабричного рабочего был клочок земли, на котором тот в выходные дни выращивал бы что-нибудь полезное и которым бы кормился в случае безработицы или ухода на покой.
Но и в своем традиционном деле, деле охраны государственной безопасности, Зубатов был птицей высочайшего полёта. Методы его работы с агентурой стала легендарными, провалы у не примкнувших к Зубатову «р-р-революционеров» были делом обыденным.
И потому Ленин крайне злобно отзывался о «зубатовщине», предрекая ей, впрочем, жизнь яркую, но короткую.
Так и вышло. Титаны бизнеса, финансовые воротилы слышать ничего не хотели о дне завтрашнем, тем более — послезавтрашнем. Создавать условия для рабочих? Повышать зарплату? Вводить страховую медицину? Да это вредительство, если не сказать хуже.
И Зубатова быстренько оттеснили на второй план, а потом и вовсе отправили в отставку — в сорок лет, в расцвете физических и духовных способностей. Он был всего лишь полковником из незнатной семьи, а время таких полковников ещё не пришло.
Вот тут-то и начинается самое интересное. Для Истории Зубатов после его отставки — никто, пешка, снятая с доски. Но неужели при обширнейших связях — от банкиров и фабрикантов до террористов и карманников — человек его калибра, ума, культуры, инициативы мог вести унылую жизнь пенсионера, "пикейного жилета", изредка пописывая в газеты и бранясь с кухаркой на уроках управления государством? Или его серая жизнь была лишь прикрытием иной деятельности?
Клио отходит в сторону и курит сигарету за сигаретой, четыре затяжки — и в пепельницу, четыре затяжки — и в пепельницу.
Мельпомена садится за письменный стол, запускает текстовый редактор и смотрит в потолок, где сестра её, Урания, расставляет небесные светила в одной ей понятном порядке.
Начнем же:
"Лето одна тысяча девятьсот пятого года Сергей Васильевич провёл в разъездах. Он побывал в Софии и Вене, Женеве и Лондоне, даже завернул в Кристианию, где, по непроверенным данным (агентура в Норвегии — слёзы), вёл переговоры о фрахте крепкой шхуны, намекая на полюсную экспедицию. Для человека с ограниченными средствами подобный вояж был делом необычным, и в иное время на него обратили бы особенное внимание, но сейчас ограничились тем, что распорядились: "наблюдение усилить" — и только. А как его усилить, если каждый агент и без того за троих работает?"
(далее пишите пятьсот тысяч знаков сами…)
К оглавлению
Кивино гнездо: Тайны внутри секретов
БЕРД КИВИ
ЦРУ США впервые решилось, наконец, раскрыть хотя бы некоторую часть информации об одной из самых засекреченных в своей истории операций, носившей кодовое название "Азорский проект" (Project Azorian). Под этим именем, которое и само по себе было тайной на протяжении десятилетий, скрывался весьма амбициозный и феноменально дорогостоящий комплекс разведывательно-технических мероприятий для поднятия из тихоокеанских глубин советской атомной подлодки K-129, затонувшей при неясных обстоятельствах весной 1968 года.
В середине февраля нынешнего года "Архив национальной безопасности" при Университете Джорджа Вашингтона, методично добивающийся от правительства США рассекречивания важных исторических документов, опубликовал на своем сайте большую — на 50 страниц — статью " Project Azorian: история корабля Hughes Glomar Explorer ". Впервые эта статья появилась в 1985 году на страницах внутреннего сборника ЦРУ "Исследования по разведке", издаваемого под грифом "Секретно".
