Напарники вернулись в свои кабины, задаваясь вопросом, как внести в свои модели такой сигнал, как «свежая кирпичная кладка». В конце концов, кирпичи пока еще не датифицированы. Зато на выполнение любых фасадных кирпичных работ требовалось разрешение городских властей. Эта информация значительно улучшила прогностическую эффективность системы, указывая, какие здания, скорее всего, не представляли особого риска.
Аналитика неоднократно демонстрировала, что некоторые из освященных веками способов ведения дел не были лучшими, равно как скаутам из фильма «Человек, который изменил всё» пришлось смириться с недостатками своей интуиции. Например, раньше количество звонков с жалобами по горячей линии города «311» рассматривалось как индикатор наиболее серьезных проблем: чем больше звонков, тем серьезнее проблема. Но это оказалось ложной предпосылкой. Крыса, замеченная в шикарном Верхнем Ист-Сайде, могла обеспечить 30 звонков в час, но в районе Бронкса понадобилось бы не меньше армии грызунов, чтобы соседи соизволили набрать номер. Точно так же большинство жалоб на незаконное переоборудование могло быть связано с шумом, не вызвавшим каких-либо серьезных последствий.
В июне 2011 года Флауэрс с напарниками «щелкнули выключателем». Все жалобы, подходящие под категорию незаконного переоборудования, были пропущены через их систему на еженедельной основе. Напарники отобрали данные о 5% статистически наиболее пожароопасных зданий и передали их инспекторам для незамедлительной проверки. Полученные результаты ошеломили всех.
До применения анализа больших данных инспекторы в первую очередь проверяли жалобы, которые считали самыми неотложными. Но только в 13% случаев условия оказывались достаточно тяжелыми, чтобы требовать выселения. Теперь инспекторы выдавали ордеры на выселение более чем в 70% случаев проверок. Большие данные позволили пятикратно повысить эффективность рабочего времени инспекторов. И результаты работы улучшились, так как можно было сконцентрировать усилия на самых серьезных проблемах. Обретенная эффективность имела и побочные преимущества. Пожары на незаконно переоборудованных участках в 15 раз чаще приводили к ранениям или гибели пожарных, поэтому новый подход тут же нашел признание в рядах пожарной службы. Флауэрс и его напарники были похожи на волшебников с хрустальным шаром, который позволяет заглянуть в будущее и предсказать, какие места наиболее опасны. Они взяли огромное количество данных, хранившихся долгие годы и практически не используемых с момента сбора, и применили их по-новому, извлекая реальную пользу. С помощью огромного массива информации напарникам удалось сделать ценные открытия, которые были бы невозможны при ее меньших количествах. В этом и есть суть больших данных.
Опыт нью-йоркских «алхимиков» в области аналитики наглядно демонстрирует множество тем, раскрытых в этой книге. Они использовали гигантский объем данных, а не его небольшую часть. Их список зданий в городе представлял собой не что иное, как массив данных «N = всё». Их не смутила беспорядочность данных, например информации о местоположении или записей скорой помощи. Преимущества большого количества данных перевесили недостатки меньшего количества нетронутой информации. Напарникам удалось достичь своих целей, поскольку многие характеристики города были представлены (пусть и непоследовательно) в виде данных, что позволило обрабатывать и использовать информацию для улучшения прогнозов.
Догадки экспертов, будь то напыщенные статистики или государственные служащие, отвечающие за горячую линию для жалоб, были вынуждены уступить место подходу, основанному на данных. Вместе с тем Флауэрс и его напарники постоянно сверяли свои модели с мнением опытных инспекторов, чьи советы помогли усовершенствовать систему. Однако важнейшей причиной ошеломительного успеха программы был отказ от причинности в пользу корреляции.
«Меня не интересуют причинно-следственные связи, если только они не касаются конкретных действий, — поясняет Флауэрс. — Это не для меня. И, честно говоря, все эти разговоры о причинности полны неясностей. Не думаю, что день разбирательства по поводу взысканий по закладной и статистическая вероятность пожара в определенном здании хоть как-то взаимосвязаны. Я полагаю, было бы глупо так считать. И никто бы не объявил об этом во всеуслышание. Считается, что есть основные факторы. Но я даже не хочу в это вникать. Мне нужна конкретная точка данных, которая имеет определенную значимость и к которой у меня есть доступ. Если она значима, мы будем ее учитывать, а если нет — то нет. В общем, нам нужно решать реальные проблемы. И, откровенно говоря, я не могу себе позволить отвлекаться на причинность и прочую ерунду».
Большие данные имеют огромное практическое значение как технология, которая служит решению животрепещущих повседневных проблем, но при этом порождает еще больше новых. Большие данные способны изменить наш образ жизни, труда и мышления. В каком-то смысле мы упираемся в больший тупик, чем во времена других эпохальных инноваций, значительно расширивших объем и масштабы информации в обществе. Мы стоим на зыбкой почве. Старые факты подвергаются сомнению. Ввиду больших данных необходимо пересмотреть понятия природы принятия решений, судьбы и справедливости. Мировоззрение, сотканное из понимания причин, теперь оспаривается доминированием корреляций. Обладание знанием, которое когда-то означало понимание прошлого, постепенно преобразовывается в способность прогнозировать будущее.
Эти вопросы намного важнее тех, которые возникали по мере запуска интернет-магазинов, повседневного использования интернета, входа в эпоху компьютеров или введения в обиход абака. Мысль о том, что стремление понять причины может быть переоценено и в большинстве случаев выгоднее отказаться от вопроса почему в пользу вопроса что, предполагает, что эти вопросы оказывают существенное влияние на наш образ жизни и мышления. Однако они могут оказаться риторическими. По сути, эти вопросы — часть вечных дискуссий на тему места человека в мире и его поисков смысла жизни в суматохе хаотичного и непостижимого мира.
Большие данные ознаменовали момент, когда «информационное общество», наконец, начало оправдывать свое название. Всю собранную цифровую информацию теперь можно по-новому использовать в инновационных целях, открывая новые формы ценности. Для этого нужен иной тип мышления, который бросает вызов нашим учреждениям и даже нашему чувству идентичности. Ясно одно: объем данных будет неуклонно расти, равно как и возможности их обработки. Но если большинство людей рассматривают большие данные как технологический вопрос, сосредоточив внимание на аппаратном или программном обеспечении, мы считаем, что акцент необходимо перенести на то, что происходит, когда данные «говорят».
Мы можем собирать и анализировать больше информации, чем когда-либо. Нехватка данных отныне не определяет наши усилия для познания мира. Мы можем использовать значительно больше данных, а в некоторых случаях даже все. Но для этого придется взять на вооружение нестандартные способы обработки и, в частности, изменить свое представление об идеале полезной информации.
Вместо того чтобы ставить во главу угла точность, чистоту и строгость данных, мы можем — и это даже необходимо — несколько ослабить свои требования. Данные не должны быть заведомо ошибочными или ложными, но их беспорядочность не представляет особых проблем при многократном увеличении масштаба. Она может быть даже выгодной, так как, используя лишь небольшую часть данных, мы упускали из виду широкое поле подробностей, где обнаруживается масса знаний.
Поскольку корреляции можно найти гораздо быстрее и с меньшими затратами, чем причинность, им нередко отдается предпочтение. В некоторых случаях (например, при тестировании побочных эффектов препарата или проектировании важнейших частей самолета) по-прежнему понадобятся исследования причинно-следственных связей и эксперименты в контролируемых условиях с тщательным контролем данных. Но для многих бытовых нужд вполне достаточно знать ответ на вопрос что, а не почему. Кроме того, корреляции больших данных способны указать перспективные направления для поиска причинности.
Быстрые корреляции позволяют экономить на покупке авиабилетов, прогнозировать вспышки гриппа и определять люки и перенаселенные здания, которые следует осмотреть, в условиях ограниченных ресурсов. Они же позволяют медицинским страховым компаниям принимать решения по страховой защите без медицинского осмотра и снижают стоимость напоминаний больным о приеме лекарств. На основании прогнозов, сделанных с помощью корреляций среди больших данных, выполняются переводы и создаются системы автоматического управления автомобилем. Walmart может узнать, какой сорт печенья Pop-Tarts положить сразу у входа в магазин, когда надвигается ураган (ответ: со вкусом клубники). Конечно, причинно-следственные связи не лишние, когда их удается уловить. Проблема в том, что зачастую их выявить непросто, и мы нередко обманываем себя, считая, что нам это удалось.
