До встречи, на которую они приехали, еще оставалось время, и Цыганков закурил.
— Серега, зачем тебя Шумилов вчера искал? — спросил он, пуская струю синего дыма в быстро холодеющую темноту.
— Информацию надо было проверить по одному аукциону. Срочно. Его проводили на той неделе и, якобы, результаты подтасовали. Но я сразу сказал Шумилову, что такой информации у меня полно, после каждого аукциона сигнал на Красовскую. Только зацепить её пока не можем.
— Понятно! А для чего тебя Шумилов отправил со мной? Виккерс не опасна, зачем мне прикрытие?
Цыганков говорил о предстоящей встрече с то самой бизнес-вумен, которая подала заявление о вымогательстве в начале мая. С ней они должны были встретиться сегодня вечером.
— Так, на всякий случай! — пожав плечами, ответил Забелин. — Слышал, как Кислицын разговаривал, когда мы лажанулись с задержанием? Лишние проблемы нам не нужны. К тому же, твоя Рита не такая уж и овечка. Сам говорил, что она связана со «Спартаковцами».
— Источник сообщил. Он у меня из воров — псевдоним «Горбушка».
Сергей улыбнулся.
— Сам придумал?
— А то! У него череп лысый, вот я и решил, что такое погоняло будет в самый раз.
Цыганков щелкнул пальцами и недокуренный бычок, прочерчивая едва тлеющим огоньком пологую траекторию, скрылся в темноте. Забелин, чувствуя вязкую сырость холодного вечера, сунул руки в карманы куртки. Он поинтересовался:
— Твой «Горбушка» не сказал часом почему «спартаковцы» решили прикрыться нами, а не вызывать Матвея на стрелку?
Забелина всерьез занимал этот вопрос. Ему казалось, что здесь скрыта какая-то тайна, специальный умысел, призванный подставить их службу.
— Не, не сказал! Бояться, я думаю. За Матвеем длинный шлейф тянется всяких дел. Крови много… Маргариты не было в городе пару недель после нашего прокола. Сейчас приехала из Италии, и я сразу вытащил её на встречу.
Глянув на часы, Саша сказал:
— Ладно, пора! Короче, ты подойди к бару, возьми коктейль и оставайся там. А я за столик, так чтобы контролировать вход, да и тебя будет видно.
Он ушел в бар. Его голова с иссиня черными волосами мелькнула несколько раз между столиками, пока он не нашел свободное место и не пристроился у окна — Забелин наблюдал за ним через стекло с улицы. Цыганков сел лицом к входной двери, как обычно садится любой оперативник, чтобы успеть среагировать в минуту опасности.
Следом внутрь пошел и Сергей. Он устроился, как и договаривался с Сашей, на высоком стуле у барной стойки и медленно потягивал фирменный коктейль «Долина Бекаа», обладающий кисловато-сладким вкусом и запахом каких-то трав, похожих на вермут «Мартини». Это был уже второй бокал.
Забелин изображал из себя одинокого бездельника, не знающего, чем занять время. Вероятно, для окружающих он и был таким бездельником — странным, подозрительным. Никто его не интересовал: ни девицы легкого поведения, шляющиеся вокруг, ни мальчики-геи.
Заметив, что Забелин отверг все возможности для развлечения на вечер, молоденькая барменша — симпатичная брюнета с голубыми глазами, начала поглядывать в его сторону. Она, вероятно, представила, что этот молодой человек, по виду бизнесмен, ищет что-то особенное.
Появление Маргариты Виккерс Забелин не заметил. Сам он заявительницу не видел — с ней работали Шумилов и Цыганков, поэтому, когда Цыганков поднялся и галантно предложил стул, подошедшей к нему молодой женщине, Сергей понял, что это и есть та самая Маргарита.
У неё был тот переходный возраст, при котором девушку под тридцать уже можно называть молодой женщиной. Лицо в этом время теряет шарм беззаботной юности, а его место занимает опыт взрослой жизни с неудачными романами и обманутыми ожиданиями, опыт, накладывающий свой отпечаток на лицо, фигуру, манеру держаться в обществе.
Собеседница Цыганкова была хороша собой. Чувствовалось, что она деловита и энергична, умеет решать дела, не теряя лишнего времени.
— Итак, Санек, — сказала Маргарита Виккерс Цыганкову, бросая пачку сигарет на столик и закуривая, — насколько я понимаю вы облажались. Такая крутая контора и вся в дерьме. Хорошо еще в городе никто ничего не знает. Все думают, что я всё-таки заплатила реальные бабки за «крышу» как будто, так и нужно. Но уговор то наш был совсем другим. Не правда ли Саня?
Маргарита выпустила струю дыма и жестом подозвала официанта:
— Дай что-нибудь, что сносно готовят в вашей забегаловке. Только смотри, туфту не неси, выкину со стола, потом будете по полу подбирать!
Цыганкову было неловко оправдываться перед молодой женщиной.
— Случай, Рит, накладка вышла. Такое бывает в нашем деле — планируешь одно, а потом раз и «листья клена падают с ясеня». Короче, ты права, лажанулись — наша вина!
— Самое главное, вопрос не решен, — покрутила головой Виккерс, — эти козлы в следующем месяце ко мне снова завалятся. Все бы ничего, да клиентов распугают своим дебильным видом.
— Рит, а ты знала, что это люди Матвея?
— Не знаю я никакого Матвея. Здесь в городе «сельмашевцы» да «спартаковцы» всё поделили, ну есть Ваха с чеченцами. Еще кто-то пожаловал?
— Да, есть такой бандит, из авторитетных. Недавно с зоны откинулся. Хочет что-то подгрести под себя — то, что плохо лежит.
— В таком случае, город в ближайшее время получит маленькую войну, — обеспокоено произнесла Виккерс, — а нам это совсем ни к чему.
— Риточка, тебя мы в обиду не дадим!
— Ну-ну, — сказала, холодно улыбаясь Виккерс, — уже дали. От вас пользы как от козла молока, надо было к ментам идти.
— Ну и пошла бы! — несколько обиженно отозвался Цыганков.
— Да, пошла бы, если бы не знала, что меня там могут сдать этим же бандюкам.
Маргарита замолкла. К столику подошел официант и начал расставлять блюда. Когда он отошел, бизнесменша продолжила:
— Что теперь? Как в следующий раз будете решать проблему? Честно говоря, платить этим уродам за «крышу» не хотется. Сейчас большие расходы: надо платить за отвод земли, за проекты, составлять смету. Так что думайте, как меня отмазать.
— Что-нибудь придумаем, — сказал Цыганков, принимаясь за еду, — знаешь, может тебе, на всякий случай, охрану выделить?
— Ты серьезно? Нет, охрана мне сейчас не нужна. Попробую сама договориться через знакомых.
— Знакомых бандитов что ли?
— Какая разница?
Маргарита лениво потыкала вилкой в принесенный мясной салат. Было видно, что есть ей не хотелось — она о чем-то раздумывала. Цыганков в свою очередь решил, что его предложение об охране все-таки заинтересовало её.
— Нет, охрана мне сейчас не нужна, — словно прочитав его мысли, сказала Виккерс и игриво добавила, — а если бы я согласилась, кого бы выделили, надеюсь молодого и симпатичного?
— А я что, не гожусь? — засмеялся Цыганков, — мужчина в самом расцвете сил, без вредных привычек. Как говорил Бельмондо в фильме «Чудовище»: «у меня взгляд орла, а тело барса, я им владею в совершенстве».
Маргарита оценивающе на него посмотрела:
— Да вроде ничего. Только ты, наверняка, женат, хоть и не носишь кольцо на пальце. И потом, у вас там, в конторе все правильные, положительные, дисциплинированные…
— Скучные что ли?
— Именно.
— Ну, это ко мне не относится.
— Ты с точностью наоборот?
Цыганков с усмешкой констатировал:
— Тебе палец в рот не клади, оттяпаешь всю руку.
— А мы нынче все такие, выращенные в кооперативной заводи маленькие пираньи капитализма. Не будешь огрызаться — сожрут по ходу и не вспомнят, как звали. Официант, — позвала она, — принеси кофе с коньяком!
Забелин у стойки бара заказал уже четвертый стакан коктейля. Молодая девушка-бармен, на груди у которой висел бейджик с надписью «Полина», спросила, подавая коктейль:
— Что-нибудь еще закажете?
— Если только танец с вами, — ответил Забелин, решив, что вид флиртующего у стойки бездельника ему подойдет лучше, чем, если он будет всего лишь стоять и глупо озираться по сторонам, как Шарапов в ресторане из фильма «Место встречи изменить нельзя».
— Я сейчас не могу, — улыбнулась девушка — только после смены.
— Ну, Поля, после смены это долго, — также шутливо улыбнулся ей в ответ Забелин.
Цыганков между тем попивал свой кофе и внимательно смотрел на Виккерс.
— Значит, Матвея ты не знаешь? — внезапно спросил он, вернувшись к началу разговора.
— Я же тебе ответила на этот вопрос. Саша, к чему эти повторы? Ты мне не веришь?
Её большие карие глаза смотрели без фальши, абсолютно честно и правдиво, где-то даже с возмущением. Цыганков по опыту общения с женской половиной человечества, и в первую очередь со своей женой, прекрасно знал, что женщины могут великолепно притворяться, значительно лучше, чем мужчины.
— Как не верить? Конечно, верю! — произнес он, невольно подыгрывая её притворству.
