Стропа направил в его сторону автомат, но тут же узнал и поднял ствол вверх. Палатка брызнула в звездное небо снопом искр и погасла. На том месте лишь осталось пульсирующее алое пятно. Спецназовцы включили фонари. Сложивших оружие солдат сразу осветили с трех сторон.
– Дрон, – позвал Антон, подходя к пленникам.
– На связи, – ответил майор.
– Как наши? – имея в виду беседовавших у джипа коротышку и длинного, спросил Антон.
– Отдыхают.
– Пусть за ними присмотрит Лавр, а ты вынеси туда рюкзаки.
– Понял.
Неожиданный выстрел и вопль отчаяния заставил Антона присесть. Он успел заметить справа от себя вспышку. Стреляли из положения лежа. Наверняка это был раненый. Не раздумывая, Антон послал туда три пули. Раздался вскрик. Луч света одного из фонарей резко переместился с пленных на то место, откуда стреляли. Антон увидел уткнувшегося в приклад винтовки солдата. Он лежал на животе и еще пытался поднять голову. В два прыжка оказавшись рядом, Антон толкнул носком ботинка винтовку, присел перед раненым и осветил его фонарем. Он уже был мертв.
– Кот! – Антон выпрямился и направился к пленникам.
Спецназовцы уже обыскали их и уложили на землю, заставив широко развести ноги и положить руки на затылок.
– Здесь я, – раздался сбоку голос заместителя.
– Что в капонире?
– Еще не смотрел. – Кот развел виновато руками. – Там Шаман с Джином работают.
– Это Джин. – Спокойный, немного с хрипотцой голос чеченца, который понял, что интересует командира, заставил Антона остановиться. Кот последовал его примеру. – Здесь пять машин «Хаммер». Нашли одного груза. Прятался, ишак. Понимает русский. Уже старый. Пока молчит, но, возможно, он здесь главный.
– Давай его сюда, к остальным пленным. – Антон посмотрел на часы, потом на Кота: – Займись допросом этой шайки. Можешь использовать переводчика ГБУ. Я побеседую с их командирами. Надо эти две категории опросить отдельно друг от друга. Подберите у них по размеру форму.
– Там, рядом с палаткой, тюк с обмундированием. – Кот показал рукой в направление сгоревшего душа. – Наверное, не придется всех раздевать.
– Так или иначе, но надо переодеться. – Антон вышел на дорогу. – Дальнейшая задача – это установление точного местонахождения лагеря, в который собирались отправить этих людей.
– В смысле? – не понял Кот.
– По информации, полученной от находившегося в охранении солдата, здесь лишь промежуточный пункт сбора групп, действующих до сегодняшнего дня на территории Осетии. Его оборудовали, чтобы собрать небольшой отряд из подготовленных диверсантов, умыть и переодеть тех, кто уже успел поучаствовать в боевых операциях, и ночью перебросить в район Омало. – Антон выдержал паузу.
– Знакомые места. – Кот кашлянул в кулак.
– Работай, надо уложиться в пятнадцать минут. – С этими словами Антон направился к Дрону.
Сразу за джипом лежал коротышка. Чуть дальше, у переднего колеса, сидел его напарник.
– Стой! – неожиданный оклик Дрона заставил замереть.
– Свои. – Антон кашлянул, пытаясь определить, откуда раздалась команда. – Это Филин.
В нескольких шагах от Антона раздался шорох, и из кустарника поднялся Василий.
– Ты с ними не разговаривал? – едва слышно спросил Антон.
– Как?! – удивился Василий. – А если кто сзади подойдет?
– Логично, – согласился с ним Антон. – Ладно, продолжай наблюдение, я сам поговорю. – С этими словами он снял с головы гарнитуру, потер взмокшее от резинки ухо и присел на корточки перед коротышкой.
– Мм-ы! – промычал тот и замотал головой.
Антон включил фонарик и осветил его лицо. Рот был старательно заклеен скотчем. Причем Дрон не пожалел ленты и наложил его от уха до уха.
Не церемонясь, Антон взял ее за уголок и с силой потянул на себя.
От боли коротышка засучил ногами. Еще бы, его можно было понять. Клейкая сторона скотча стала черной от вырванных с корнем щетинок.
– Липосакция, – не выдержал Дрон и хохотнул.
– Фамилия, имя, звание и должность, – растягивая слова, проговорил Антон.
– Георги Капанадзе, майор, – промямлил коротышка.
– Должность. – Антон схватил его за отворот куртки и тряхнул.
– Мы раненых собираем и убитых, – едва слышно проговорил Капанадзе.
– Похоронная команда? – съязвил Антон.
– Мы никого не убивали. Нам оружие не положено.
– Ага. – Антон даже повеселел. – А парни сейчас, значит, по нам из рогаток стреляли?
– На время война дали.
– Хватит темнить. – Антон осветил ему лицо, снова приклеил скотч на место, встал, снял «ВСС» с предохранителя и выстрелил чуть ниже правого колена.
От неожиданности грузин выгнулся. Раздался звук, как будто он высморкался, мычание, после чего окрестности огласил нечеловеческий крик. Уже один раз использованная лента не выдержала и отлетела, освободив пленнику рот. Антон знал, пока Капанадзе кричал от отчаяния и обуявшего ужаса. Но сейчас придет боль. Он резко наклонился и двинул грузина кулаком в голову. Тот икнул и завалился на бок. Антон лихорадочно ощупал карман на правом боку разгрузочного жилета и вынул оттуда небольшой брикет клейкой ленты. Оторвал от нее кусок, потом встал на колени, нащупал лицо пленника и снова заклеил рот. Вытер перепачканные слюнями руки об одежду Капанадзе, после чего перешел к его дружку и осветил ему лицо:
– Ну а ты русский язык знаешь?
Грузин кивнул.
Антон наклонился к нему и освободил рот.
В отличие от Капанадзе длинный не стонал, и даже, как показалось Антону, не поморщился.
– Не вздумай шутить, как твой друг. – Антон повернул на фонарике кольцо, делая свет немного слабее. – Те же вопросы. Фамилия, имя, должность?
– Левон Барбакадзе, капитан. – Он облизал губы. – Командир специальной диверсионной группы «Белый волк».
– Какую задачу имели на территории Осетии?
– Сначала парализовать движение на одном из участков дороги Цхинвал – Владикавказ.
– Какой именно? – насторожился Антон.
Всего несколько дней назад группа Филиппова занималась поиском и уничтожением диверсионных групп.
– Севернее пятнадцать километров от Джава. Там ручей есть, – пояснил тот.
– Ясно, и как?
– Нас обнаружили, – грузин вздохнул. – Половина погибли. Мы по руслу ушли в горы и с трудом оторвались.
– Значит, навредить вам не дали?
– Мы сами не хотели. – Левон отвернулся. – Но со стороны командования был контроль...
– Ясно. – Антон догадался: этот человек не врет. – Дальше рассказывай. Как здесь оказался? С какой целью?
– Пришла команда покинуть район и выйти к штабу в Гори. – Он вздохнул. – Когда пришли туда, в городе уже наших не было. Его обошли, связались со своим командованием. Нам прямо по радио приказали выдвигаться сюда и сказали пароль. Здесь этот встретил. – Левон кивком головы показал на скулящего Капанадзе. – Говорит, теперь он старший секретной команды, а я его заместитель. Едем в горы, на базу. Там много чеченцев. Переходим с ними границу. Как окажемся в Дагестане, во взаимодействии с местными отрядами моджахедов, которые будут нас ждать, делаем диверсию.
– И вы купились? – усмехнулся Антон.
– Нет. – Левон сокрушенно вздохнул. – Я рассказал ему, что мы воюем со всем Кавказом. Там, в окрестностях Цхинвала, я видел чеченцев, дагестанцев, осетин и другие национальности. Нас просто бросили умирать. Была мысль на той стороне бежать и сдаться.
– Кому вы подчинялись?
– Генерал Мерабидзе.
– Кто приехал на этой машине? – Антон осветил джип.
– Не знаю точно. – Левон огляделся по сторонам, словно надеясь увидеть этого человека. – Зовут Дэви. Появляется, исчезает. Все время в гражданской одежде, но говорят, он военный из Англии, и связан с разведкой. Перед тем как вы пришли, он был рядом. Потом исчез.
* * *
Дэви не спеша прогуливался вдоль ряда машин, состоящего из пяти «Хаммеров». Автомобили укрыли от воздушной разведки русских в глубоком прямоугольном капонире, поверх которого была натянута маскировочная сеть.
На фоне грузинских военных, «упакованных» в американскую форму и бронежилеты, Дэви выглядел жалким замухрышкой. Близорукий, уставший взгляд, впалые щеки. Сразу и не скажешь, что это представитель английской разведки и один из основных военных советников в Грузии по проведению специальных операций. Конечно, глубоко законспирированных. Никто даже в высших эшелонах власти Грузии толком не знал его настоящей фамилии и имени. Но это воспринималось здесь как данность. Военные чиновники и политики, имеющие представление о миссии Дэви в республике, при встрече заискивающе улыбались, почти бегом бросались выполнять любую, даже мелкую просьбу и с преданностью смотрели в глаза, когда он что-то говорил.
Это раздражало. Он много раз пытался объяснить, что таким образом они просто выдают его значимость, а это обязательно привлечет внимание журналистов, разведку русских и просто оппозиции. Начнут копать, значит, на карьере можно ставить жирный крест. В затылок дышат оставшиеся в Лондоне более молодые сотрудники.
