Владимир Шитов - Собор без крестов - 2

— Ты же меня с ним знакомил.

—  Не помню, давно было. Так вот, мы с покойным Ла- пой наших козырных свели со свояками из-за океана. С ними у нас сейчас тесная связь и сотрудничество.

—  Вот оказывается, какой ты у нас тихоня, — не скры­вая восхищения, произнес Туляк. — А я, дурак, все думаю и удивляюсь, чего это такие фартовые ребята ходят перед то­бой на полусогнутых.

—   Кончай заливать, я не люблю, когда начинают леща давить. Возьми себе на вооружение мой принцип «тише едешь, дальше будешь». Я свои проблемы решаю тихо, накатиком и без крови, поэтому в нашей среде у меня кровников практически нет. Не потому, что я боюсь их иметь, а просто я так приучил себя работать, после покаяния. Если ты будешь постоянно придерживаться моих принципов, то в один пре­красный день, когда у меня дома соберутся в достаточном количестве «законники», я смогу подписаться за тебя, чтобы они взяли тебя в свои ряды. Но ты больше не должен делать таких ошибок, какую допустил с пацаном Голдобеева.

— Сколько времени мне ждать такого момента? — вос­кликнул Туляк, не скрывая своей заинтересованности.

—  Я за тобой давно наблюдаю. Как увижу, что ты со­зрел, так я без твоего напоминания сам скажу, что твое вре­мя пришло.

—  А вдруг с тобой что-нибудь случится? — не решив­шись сказать, что Лесник уже старый и может в любое вре­мя умереть, спросил Туляк.

— Ничего со мной не случится, можешь не переживать.

—  Но никто из нас не гарантирован от трагической слу­чайности.

—   Я понимаю, что ты хочешь сказать, и уверяю тебя, что в ближайшее время откидывать копыта не собираюсь. Но на всякий случай, сообщаю тебе, что если окажусь плохим предсказателем в отношении себя и косая меня все же заберет, то тогда тебе придется держаться за Тихого. Он по нашей линии ботает отменно, имеет обширную связь сре­ди законников.

—  Откуда у него такие способности и блат?

—   В зоне у хозяина червонец на положении тянул, — пояснил ему Лесник. — Притом, учти, руководить при­шлось полосатиками.

—  Да, действительно, он прошел академию высшей пробы, — согласился с мнением Лесника Туляк. — Ты меня можешь с ним поближе познакомить?

—   Без проблем. Думаю на днях нанести ему визит, но хочу после поездки в Штаты отдохнуть пару дней. Как пое­ду к нему, так могу и тебя прихватить с собой.

—  Не забудешь? — не скрывая личной заинтересован­ности, спросил Лесника Туляк.

—   Я хоть и пожилой человек, но пока склерозом не страдаю,— успокоил его Лесник. Видя, что тема беседы на­чинает иссякать, он предложил Туляку: — Давай будем раз­бегаться. У нас с тобой сегодня будет горячий день.

—   Мне бежать некуда, я на своем рабочем месте, а вот тебе, Виктор Степанович, действительно сегодня придется по-молодецки побегать, — пожимая Леснику руку на про­щание, заметил Туляк.

«Уважает мой возраст, сильно руку мне не стал жать», — покидая ресторан, удовлетворенный беседой с Туляком, подумал Лесник.

Возвратившись к себе домой, Лесник счел необходи­мым позвонить Голдобееву, чтобы сообщить ему о резуль­тате своей беседы с Туляком. Трубку подняла его супруга Антонина Алексеевна, она сообщила ему, что ее муж в настоящее время находится на работе. Леснику пришлось звонить Голдобееву в офис его фирмы:

—  Юрий Андреевич?

— Да!

—  Узнаете, кто вас беспокоит?

—  Конечно, Виктор Степанович, я слушаю вас.

—    Юрий Андреевич, у меня есть друг, который хочет получить у вас на фабрике работу. Вы не могли бы подъехать ко мне домой и с ним побеседовать. Сможете сами опреде­лить его деловые качества и на месте решить — будете брать его к себе на работу или нет.

Голдобеев понимал, что Лесник хочет с ним немедлен­но встретиться, тогда как весь остальной разговор Лесника был чистым блефом.

—   Сейчас подъеду, — слишком заинтересованно для работодателя ответил глава фирмы «Стимул».

Когда Голдобеев приехал домой к Леснику и, сопро­вождаемый Угрюмым, поднялся к нему в кабинет, Лесник, пожимая ему руку, сообщил:

—  Сегодня в восемь часов вечера вы должны вместе со своим шофером, на своей машине подъехать к моему дому. Я поеду вместе с вами за вашим внуком.

—  Он жив, здоров?

—  Как мне сообщили, его содержат в сносных услови­ях, и он жив и здоров.

— Я вам благодарен за такое радостное для меня сооб­щение. Сколько мне надо будет взять с собой денег для его выкупа?

—  Нисколько!

—   Как так нисколько? Зачем же было тогда бандитам его похищать?

— Я их уговорил добровольно отказаться от своей глу­пой затеи.

—  А вам я тогда сколько буду должен за вашу услугу?

— Тоже ничего.

—    Ничего не понимаю. Никто не хочет у меня брать взятку. Как будто в дурдом попал. Говорят, что только там взяток не берут, да и то — не врачи, а больные. Как вам уда­лось уговорить налетчиков вернуть нам нашего Михаила без. каких-либо условий?

—   Видите ли, Юрий Андреевич, у воров, я имею в виду настоящих, имеются свои принципы, гордость. Мне уда­лось такому вору раскрыть глаза и доказать тот факт, что захват ребенка заложником и требование за него выкупа позорят честь настоящего вора. Таким своим поступком он изменит своей масти.

—   Неужели вор ради своей масти может отказаться от реального, крупного денежного выкупа?

—   Может, но не каждый. Тот, с кем я имел дело, как раз относится к такому малочисленному воровскому ис­ключению.

—  Пока Михаила не буду держать в руках, не смогу по­верить в существование таких идейных воров.

—  Это ваше право. Я только хочу вам сказать, что у на­стоящих воров принципы дороже даже жизни, не говоря уже о деньгах. Когда после войны воры раскололись на два лагеря, на сук и воров старой закваски, то они в зонах реза­ли друг друга тысячами, при этом каждая сторона до пос­леднего отстаивала свои принципы и устои, в которые они верили. На эту тему есть много документальной и художес­твенной литературы. Если вам захочется более подробно ознакомиться с данной темой, то почитайте литературу, и вы тогда поверите в то, что я вам сейчас сообщил.

— Обязательно восполню этот пробел.

— А теперь давайте, Юрий Андреевич, расставаться до вечера.

— Мне можно будет дома поделиться с близкими своей новостью?

—  Можно, но не желательно.

—  Почему не желательно? Это ведь все равно через не­сколько часов произойдет!

—  Я выражаю не только ваши интересы, но и преступ­ников. Если кто-то из работников милиции, у которой во многих местах есть свои уши, узнает, что вы сегодня вече­ром вместе со мной поедете получать своего внука, то они могут, в интересах закона, попытаться задержать налетчи­ков. В свою очередь, те, обнаружив засаду, устроенную им работниками милиции, не пожелают рисковать собой и от­кажутся от встречи с нами. Если сегодня по вашей вине встреча заинтересованных сторон не состоится, то я буду вынужден уйти в сторону. Как говорится, сами варитесь в собственном соку.

Понимая, чем он рискует, если проговорится о полу­ченной от Лесника новости, Голдобеев вымученно заверил Лесника:

—  Мне будет тяжело не поделиться с близкими радост­ной новостью, так как хочу облегчить их страдания, но я даю вам слово, что выдержу и о вечернем событии от меня никто ничего не узнает.

На этом они расстались. Несмотря на заверение Гол­добеева, Лесник, в свою очередь, тоже предпринял меры предосторожности, чтобы операция по возвращению Голдобееву внука завершилась успешно. Что именно он пред­принял, мы узнаем из следующей главы.

Как бы Голдобееву ни хотелось пораньше поехать к Леснику домой, чтобы с ним отправиться за внуком, он не мог себе позволить несдержанность, а поэтому лишь в во­семь часов вечера, как требовал Лесник, подъехал к его дому на черной «волге», управляемой Василием Филипповичем. Лесника практически не пришлось ожидать. Как только машина остановилась около дома, к ней немедленно вышел из двора Лесник со свертком в руках и забрался на заднее сиденье. Голдобеев спросил у него: