проникновении высокоскоростной пули в биологические ткани. Высокоскоростная пуля — это что-то около 800–900 м/с. При контакте с тканями пуля вызывает компрессионную волну, распространяющуюся со скоростью звука (в тканях эта скорость равна 1500 м/с), вызывая волновой фронт с откликом в микросекунды и перепадом давления в 1 МПа с постепенным падением частоты. Интенсивный волновой фронт длится микросекунды, поэтому он не играет критической роли, но важно то, что после него — низкочастотные колебания. Вот эти самые низкочастотные колебания ответственны за основные повреждения при попадании пули. Происходит пульсация тканей, вызывающая их контузию, то есть непосредственно травматический некроз (отмирание), расслоение и разрыв. По причине временной пульсирующей области хирургам приходится не просто извлекать пулю, но ещё и вырезать отмершую ткань вдоль всего раневого канала — это почти всегда лютый геморрой, скажу я вам, потому что там есть свои нюансы. Ещё говорят, что попадания в тазовую область — это вообще вешайся, потому что пульсация будет интенсивно отражаться от сложных костей и человека можно тупо не суметь спасти, ведь все ткани там отмерли.
Временная пульсирующая область — это штука, которая радикально делит военную медицину на ДО и ПОСЛЕ. Во время Второй мировой о временной пульсирующей области особо не задумывались, потому что осколки были медленнее (после ВМВ изобрели более мощные взрывчатки и осколки стали гораздо шустрее), пули преимущественно со скоростями до 700 м/с, а после по-настоящему быстрых крупнокалиберных пуль обычно в госпиталь никого не везли. Но всё изменилось, когда разработали малоимпульсные патроны типа 5.56×45 и 5.45×39 мм. Любой служивший в армии хорошо помнит, что пуля из АК74 вылетает из ствола со скоростью 900 м/с, а это можно считать высокоскоростной пулей, которая гарантирует образование временной пульсирующей области в теле жертвы. Всё, что военные медики наработали за время Второй мировой вдруг стало отчасти бесполезно, ведь ранения этими, на первый взгляд, маленькими и лёгкими пулями имели более тяжёлые последствия для жертвы и требовали иного подхода к оперированию. Поэтому на поле боя важно носить бронежилет, даже противоосколочный или противопистолетного класса бронезащиты — куда лучше будет, если эта маленькая пуля зайдёт в тело со скоростью около 300–400 м/с, чем на полной скорости, ведь последствий от этого ранения будет куда меньше. Слышал байку, дескать, лучше пусть пуля пройдёт навылет, а вот бронежилет её замедлит и придётся её потом извлекать — не лучше. И теперь ты, уважаемый читатель, знаешь почему именно.
О Гаагской конвенции — кто-то особо придирчивый может сказать, что разрывные и зажигательные пули попытались запретить в Санкт-Петербургской декларации 1868 года, но Дмитрий — он ведь не эрудит, возможно, об этой декларации даже не слышал никогда. К сведению: Гаагская конвенция 1899 года дополнила список запрета, который чтобы совсем ни-ни, внеся, в дополнение к запрету для использования во время боевых действий зажигательных и разрывных пуль, сплющивающиеся (экспансивные) пули. Надо понимать, что во время локальных конфликтов различных конвенций придерживаться легко, а вот когда начинается настоящая заварушка, стороны обычно склонны забывать о каких-то там давних соглашениях. Например, во время Второй Мировой войны всеми сторонами широко применялись «пристрелочно-зажигательные» патроны, содержащие в себе взрывчатку. Чисто технически это разрывной патрон, но все плотно закрывали глаза и усердно ничего не видели.
Есть один индивид, схлопотавший такую пулю под конец Советско-финляндской войны — Симо Хяюхя, финский снайпер, по его словам убивший около пятисот противников. Сразу как-то невольно веришь в такие цифры типа «около 500», «где-то между 505 и 542», но это неважно. Важно то, что Хяюхя был настоящим счастливчиком, потому что есть современные эксперименты, наглядно демонстрирующие, что советская пристрелочно-зажигательная пуля реально способна буквально снести голову человеку. В общем-то, ПЗ пули использовались всеми сторонами, у кого они вообще стояли на вооружении, преимущественно снайперами. И вроде как формально их использовали для лучшего прицеливания или борьбы против легкобронированной техники, неформально их юзали так, как было удобно.
Блицкриг — стратегию, ныне известную как «блицкриг», никто так изначально не называл, даже сами немцы. Чисто технически, эта штука не являлась, на момент применения, чем-то концептуально новым, потому что это, фактически, хорошо известная тогда маневренная война, получившая нехилый буст в виде радикального ускорения перемещения пехоты на грузовиках, бронетранспортёрах и массированного применения танков. Нечто вроде блицкрига немцы пытались применить ещё в Первую мировую, но перемещение пехоты на своих двоих и на телегах с конной тягой не позволило добиться подходящего темпа наступления, чтобы противники охренели и потом не выхренели.
Афазия — от др. — греч. ἀ— отрицательная частица и φάσις — проявление, высказывание — отсутствие или расстройство уже сформировавшейся речи. То есть человек умеет говорить, способность речи у него есть, но что-то происходит, после чего он уже не может внятно выражать свои мысли, потому что слова на выходе смешиваются в хаотичную кашу, хотя в голове у человека всё формировалось складно. Но так бывает не всегда. Есть виды афазии, при которых человек не способен даже сформировать высказывание ещё на этапе внутренней речи, но это уже совсем плохой расклад. Возникает афазия, как правило, при органическом поражении головного мозга, при инсультах, при опухолях, травматических повреждениях, а также прогрессирующих заболеваниях центральной нервной системы.
Зумеры — поколение людей, именуемое «Поколением Z», родившихся в интервале между 1997 и 2012 годом, согласно Теории поколений Штрауса и Хоува. И, как обычно заведено, старички побрюзжали и поворчали, поэтому это поколение некоторые иногда называют «поколением снежинок», то есть всех под одну гребёнку — якобы поколение людей, считающих себя уникальными и неповторимыми, исключительными, а на деле типа да, исключительными, но столь же бесполезно уникальными и неповторимыми, как снежинки. Объективно — они просто другие. Я, например, отношусь к миллениалам, комп у меня появился в 2004, а личная мобила-кирпичикус осела в моих руках лишь в 2007 году. Я часть жизни прожил в те благословенные времена, когда если тебя нет у рабочего телефона, то тебя нет совсем, можешь не искать, не найдёшь! А вот зумеры буквально родились уже в стремительно набирающую обороты цифровую эпоху, обречены жить и работать в условиях тотальной цифровизации, заводить друзей в виртуале, общаться с друзьями там же, иногда учиться дистанционно, работать дистанционно и так далее.
В 2000 году кто-то сказал бы мне: «Бро, лет через 20 люди будут работать из дому, не приходя в контору!» Я бы рассмеялся этому человеку в лицо: «По телефону,
