- Я ему в обычном темпе вальса стал грузить нашу поэму. - Денис говорил, будто исповедовался, как его обобрали в наперстки. - Мол, для того, чтобы с большой долей вероятности быть избранным в Законодательное Собрание, по оценкам экспертов требуется затратить на предвыборную борьбу около трехсот тысяч зеленых. Ну, думаю, сейчас душиться начнет по полной схеме. А он легко так говорит: «Даю лимон, но если не проканает, я тебя на донорские органы за бугор раздербаню!» И я… Ну, в общем… Это… Лимон долларов… Не знаю, как… В общем, я согласился… Завтра бабки упадут на наш счет!
Глава пятая
ЗАПЕКШАЯСЯ НЕФТЬ
Да, мы бываем в крупном барыше,
Но роем глубже - голод ненасытен.
Порой копаться в собственной душе
Мы забываем, роясь в антраците.
Воронками изрытые поля
Не позабудь и оглянись во гневе.
Но нас, благословенная земля,
Прости за то, что роемся во чреве.
Двое шли по ресторану. Мэтр, который при входе в зал, лучезарно улыбаясь, разбросал руки и хотел произнести предельно уважительную фразу про пальто, которые следует сдать в гардероб, с застрявшим в горле словом «господа» и разбитыми губами отшелестел в угол.
- Эй, парни, минуточку! - не то чтобы крикнул, скорее громко и не нагло позвал вышибала. А потом почему-то предпочел не догонять плохих посетителей. Вместо этого сочувственно склонился, доставая платок, над нокаутированным мэтром.
Официант, вынырнувший с подносом из подсобки, на свою беду очутился поперек пути у хмурой пары в черных кашемировых пальто и, получив ногой по ребрам, влепился в стену. Звон расфигаченной посуды мало кто услышал - оркестр на полную вламывал по струнам заводной музон. А кашемировые пальто уже рассекали пестрорядье танцующих, их черные полы лупили по колготкам и брюкам. Какой-то плясун, получивший плечом в плечо и попробовавший вякнуть «Вы чего? Совсем…», получил кулаком в зубы.
Двое в черном кашемире вышли на середину зала, завертели башнями.
- Вон он, за угловым, у кадки с фикусом. - Палец, обтянутый черной перчаточной кожей, вытянулся, указывая путь.
Танковой походкой нетерпеливые клиенты двинулись к цели.
За столом лакомились ресторанной хавкой под красное вино и разговор тоже двое. Но не в пальто и не одни лишь представители мужской половины.
Слаженно хрястнули дружно оседланные стулья.
- Привет, Шрам,- сказал первый «кашемировец».
Второй промолчал, и как-то делалось ясно, что будет молчать и впредь. Он словно бы задвинулся назад, глубоко, на позицию номер «два».
- Столик занят, Карбид, - наколол на вилку кусок антрекота, ножом намазал соус и отправил в рот Шрам. Равнодушный, холодный, собранный.
Карбид по-хозяйски поерзал на стуле:
- Теперь занят.
Спутница Шрама, испуганно сжавшаяся после последних слов незнакомцев, и взгляда-то ихнего пока не удостоилась. А напрасно. Ли Чунь - симпатичная вьетнамочка. Как и все вьетнамки - маленькая, чернявенькая, узкоглазая, с подростковой грудью, но, в отличие от большинства соплеменниц, лицом мила, нос и губы тонкие, нога стройные, а попка аппетитная. А уж верткая! Но что «кашемировцам» смотреть на бабу? Маруха и маруха, полно их шастает.
- Извините, Сергей Владимирович, я бы хотел спросить…- Это подоспел мэтр в робком сопровождении вышибалы.
- Вали, халдей! Живо!
Но мэтр ждал распоряжений не хама в кашемировом пальто, а Шрама.
- Нормально, Петрович. Я сам утрясу. - Сергей посмотрел на метрдотеля, задержав взгляд на разбитой губе.
Главный над официантами пожал плечами и с грустной покорностью отвернулся от стола.
- Просто так людей обижать не следует, Карбид. - Шрам продолжил резать антрекот. - Когда-нибудь обязательно аукнется. Сразу видно, что ты зону не нюхал, первейших правил не знаешь. Ну так ведь ты же у нас из спортсменов.
Если «у нас» прозвучало иронически, то «спортсменов» - гнойным плевком.
- Зоной понтуешься, Шрам? Парашей хвастаешься? Туберкулезом еще пофорси.
Шрам знал о вчерашнем сходняке. Вензель позвонил и напел, только из гостиницы высвободился. Упомянул за генеральный облом Карбида. Намекнул, что Карбид с придурью и гонором. И вот Карбид здесь. Логика Карбида простая, спортсменовская: он почуял, что выпал с делового уровня в аут. Теперь его по-тихому, по-быстрому замнут-загасят. Воевать со всеми он не осилит. Или, вернее, сможет, только если овладеет списками. А подход к спискам у Шрама - и вот Карбид здесь.
Волну гнать Карбид предпочитает по-спортсменовски, тупо, на два хода: наехать и напугать, не отдадут - месить, пока не отдадут. В ресторан он заявился, чтобы надавить на Шрама, показать, дескать, достанет, когда захочет, и тут же предложить скорешиться на списках против всех. Не добившись желаемого, олимпийский резерв должен начать взрывать машины, стрелять по окнам, гасить по очереди ближний круг Шрама и каждый раз после наезда звонить: «Не передумал еще?». Спортсмен, одно слово.
- А ты туберкулеза не боишься? - Шрам, прожевав антрекот, запил красным вином. Настоящим грузинским вином, разлитым в городе Хашури. - Ах да! Ты у нас здоровый! Типа, ничем не подорванный. Значит, ты здоровее чахлого, прокуренного и прочифиренного зека. - Шрам вытер губы салфеткой.
- Хватит пурги, Шрам! Базар у нас будет серьезный и конкретный.
- А чего ты по фене пыжишься выдавать, если не мотал. Давай ботай по-спортивному. Может, ты тогда со мной и чифирь будешь пить, кто кого перепьет? Я же, как ты верно напомнил, из сидевших. Ресторан чифирем заканчиваю. Или слабо? Или здоровья не хватит?
Никто не запрягается «на слабо» так легко и просто, как матросы, спортсмены и дети.
Сергей поднял руку, приглашающе махнул рукой. Будто черт из табакерки, у стола вырос официант.
- Нам чайничек чифиря. И чтоб наготове всегда пыхтел новый, пока не дам отбой. Чай индийский, из пачек со слоном. Бульонить из расчета полпачки на кружку. Кружки алюминиевые. Вопросы?
- Со слоном? - переспросил официант для того, чтобы взять паузу и уяснить, всерьез они делают заказ или прикалываются над ним.
- Со слоном, со слоном.
- Сейчас будет, сделаем. - Отбегая, официант услышал, как один клиент другому сказал:
- Ну что, Карбид, засрешь чифирь со мной на равных глотать?
В ресторанном закулисье, где официант чувствовал себя, как боец в родном тылу, он наткнулся на мэтра, уныло бродящего по помещениям.
- Петрович, эти чифирю захотели.
- Чего ты мне докладываешь? - взвился всегда спокойный Петрович. - Иди делай! Делай все, что скажут.
Мэтр, отняв от губы салфетку в размытых красных точечках, прошел к выходу в зал. Прислонившись к косяку, он оглядел свои владения. Другими, невсегдашними глазами оглядел. Как чужую территорию в бинокль оглядел. И отсиживаться ему сегодня в засаде, руководить отсюда, лишь в экстренных случаях выбираться в зал, пугая клиентов разбитой физиономией.
Мимо начальника багетными кузнечиками проскакивали подчиненные с подносами и без. Наконец и Ромка потащил чайник козлобаранам этим, а еще зачем-то две алюминиевые кружки. Эх, подпортил себе репутацию Сергей Владимирович в глазах мэтра. Такой хороший клиент, и такие паскудные друзья.
Ясно, что сейчас спрашивает у клиента услужливо склонившийся Ромка - «Вам разлить?». Отослали. Может, с чифиря своего им поплохеет. Не в ресторане, конечно, а в машинах, летящих на полном ходу… И мэтр; отлепившись от косяка, пошел жаловаться на жизнь Шуне-повару.
- Ну поехали, спортсмен.
Оторвались от стола алюминиевые кружки. Не чокаясь, пришвартовались к губам. Обжег кожу нагретый металл. Зажурчала по пищеводам жидкость цвета гуталина.
Чифирь знакомо врезал по мотору и по шарам. Ек-ек-макарек - стало бить чечетку сердечко. Нервишки выстроились по струночке, хоть «Мурку» вместо.балалайки на них бацай. И сосудики-то, сосудики оттяжно расширились, стали будто жерла у гаубиц. И заплескалась кровушка вдоль по сосудикам с запрещенной ГИБДД скоростью. А Карбиду чифирек должен вмазать незнакомо. Он-то думает - фигня. Что ему, каэмэсу, сделается? Шрам черканул взглядом по одному из ресторанных столиков, за которым дыбилось двое его парней, Витек и Колобок. Они, ясен дуб, не въезжают, что закручивается. Но раз шеф не призывает ронять Карбида или чего другое чудить - значит, следует ждать.
- И эту погань вы хлещете на зоне? - морщась, отхлебывал из кружки Карбид. - Погань из веников заместо водки, жопа заместо п…ы. Есть зачем туда попадать.
- Нехорошо, Карбид, при даме выражаешься. При моей даме, - процедил Шрам. Многозначительный, расчетливый, коварный.
- Где дама? - Карбид впервые подарил вьетнамке поверхностный осмотр. - Китайка! Сказанул тоже «дама»!
- Ну давай тогда, Карбид, выпьем за то, чтобы тебе никогда на зону не попасть.
Двусмысленности в тосте под чифирь Карбид не уловил. И влил в себя, смело влил хорошую порцию медленно остывающего чифиря. А официант уже подбегал к столу с новым чайничком.
