Установленная Сергеем техника соответствовала всем самым современным требованиям. Она должна была оказать колоссальную помощь в разоблачении террористической деятельности. Мощные веб-камеры на экономных батареях постоянно работали в режиме онлайн. Они обеспечивали передачу весьма качественного видеоизображения с морских глубин. Радиус их действия составлял не менее десяти метров. Помимо камер Полундра установил на дне разнообразные сонары и датчики. Они предназначались для фиксирования звуковых, температурных и иных изменений среды. Совокупная информация, получаемая из-под воды с помощью всего оборудования, не оставляла преступнику никаких шансов сохранить инкогнито.
Весь комплекс монтажных работ старлей завершил в точности к восходу солнца. Едва забрезжил его первый лучик, как Сергей Павлов поднялся на катер. Последняя точка теперь тоже была оборудована. Аквалангист наконец сбросил с себя гидрокостюм. Затем он стал неспешно маскироваться под рыбака. Впрочем, никаких особых рыбацких атрибутов у него под рукой не имелось. Все свелось к обычной гражданской одежде вкупе с ветровкой и резиновыми сапогами. Телескопическая удочка на катере присутствовала всегда. Однако ею мало кто пользовался.
Когда переодевание закончилось, Полундра припрятал все аквалангистские принадлежности. Никто не должен был заметить их с берега. Ведь именно к берегу старлей и планировал вернуться. Безусловно, он собирался направиться не к базе ВМФ, откуда прибыл. Его целью являлся ближайший пирс. Именно там, среди суденышек, катер не выглядел бы подозрительным. С другой стороны, в случае срабатывания техники слежения можно было довольно быстро вернуться к «тревожным» точкам.
Оставляя за собой белый пенный след, катер мчался к пирсу. Солнечный свет разогнал последние остатки тумана. Море и приморский город заметно оживились. Сергей спешил пришвартоваться раньше, чем жизнь побережья закипит в полную силу. Высмотрев еще издалека свободное место, он порулил туда.
Катер причалил. Полундра заглушил мотор и взялся за телескопичку. Он сел боком к берегу и забросил в воду леску без наживки. О настоящей рыбалке не могло быть и речи. Это только рассеивало бы внимание. Ведь предстояла весьма непростая работа. Пловец положил на колени ноутбук и включил его. Компьютер загрузился. Сергей принялся отлаживать связь с оборудованием, установленным в море. Техника не капризничала, и вскоре все было готово к началу мониторинга. Старлей выбрал режим полиэкрана. Данный режим позволял просматривать изображения, поступавшие сразу с восьми подводных камер. Информация с других установок считывалась автоматически при помощи специальной программы.
Несколько первых часов наблюдения ничего не принесли. Веб-камеры бесконечно фиксировали ставридок и морских бычков. Сонары и датчики чутко реагировали на шум моторок. Информация об этом тут же выводилась на экран ноутбука.
Полундра неоднократно имитировал поклевку и поднимал удочку. На пирсе расхаживало немало людей. Среди них хватало праздношатающихся зевак, любящих высматривать, вынюхивать и задавать глупые вопросы. Волей-неволей приходилось на них как-то реагировать. В таких случаях Сергей отвечал, не поворачиваясь. У зевак никак не выходило разглядеть «рыбака». Его голова пряталась под капюшоном, а ответы отличались чисто рыбацкой лаконичностью.
– А рыба твоя где? – звучал вопрос с пирса.
– В Вологде, где резной палисад, – слышался ответ с катера, пресекавший возможность продолжения беседы.
Ожидание с каждым часом становилось все более тягостным. Фальшивая рыбалка осточертела. Мониторинг своей безрезультативностью заставлял вскипать мозги. Отсутствие результатов, конечно, еще ни о чем не свидетельствовало. Стоило делать скидку на первый день наблюдения. Вражеский пособник мог проявить себя позже. Да и сам Полундра мог ошибаться в выборе места. Сомнения закрадывались в его голову. Однако лейтенант старался их гнать прочь.
На пирсе продолжали мелькать разные лица. Сергей иногда посматривал на них из-под капюшона. Попадались весьма забавные экземпляры. Так, ему сильно бросился в глаза какой-то суетливый бородатый мужчина. Он вроде и старался идти спокойно, но все равно в его движениях ощущалась нервозность. Старлею он напомнил капитана, у которого угоняют судно, а ему в это время надо маршировать на параде. Бородач направлялся к месту, где швартовались моторки. Полундра проводил его долгим взглядом и усмехнулся про себя: «Этот явно не капитан. Просто, наверное, в кредит отдыхает». Собственное замечание его слегка развеселило. Но оно нисколько не скрасило тяготы ожидания. Говорят, ждать и догонять – хуже всего. Но в данных обстоятельствах Полундра скорее предпочел бы догонять, чем сидеть и ждать у моря погоды.
У непарадных ворот виллы Вахтанга Геладзе приостановился грузовой автомобиль. Водитель посигналил, призывая пропустить машину во двор. Видеокамера внешнего наблюдения повернулась и взяла грузовик на прицел. Шофер нетерпеливо повторил свои действия. Наконец ворота стали медленно открываться. Автомобиль осторожно въехал за ограду. Его встречал техагент скульптора. Жестами он указал место остановки.
Водитель заглушил двигатель и неспешно вышел из кабины. Перебросившись несколькими фразами с Кондриковым, он пошел открывать задний борт кузова. Нанятые бородачом грузчики караулили неподалеку и ожидали распоряжения начать работу. По их поведению было понятно, что трудились они на вилле уже не в первый раз.
– Прежде чем вы приступите к разгрузке, я хотел бы вам еще раз кое-что напомнить, – обратился к ним Алексей. – Разгрузку нужно производить с максимальной осторожностью. Груз ни в коем случае не ронять. Если почувствуете, что выбились из сил, лучше предупредите. Я дам вам возможность отдохнуть. Вы все поняли?
– Да поняли. Ты же нас знаешь. А мы работу свою знаем. Так что отнесем твой груз, как пушинку. И отдыха нам никакого не надо. Лучше пару лишних монеток к оплате подбрось. Будем только рады, – ответил за всех один из грузчиков, которого наниматель называл про себя бригадиром.
Они подтянулись к открытому заднему борту кузова. В грузовике, в тентовой будке, стояли два больших ящика. Техагент кивнул рабочим, и те взялись за работу. «Пушинка» оказалась не самой легкой. Впрочем, грузчики старались этого не показывать. Лишь напряженность их лиц и струйки пота на висках свидетельствовали о трудности работы. Бородач это быстро заметил. Когда ящики были удачно спущены на землю, бородач предложил устроить небольшой перекур. Прозвучал вполне предсказуемый ответ: «Перекурим тогда, когда закончим работу».
Кондриков суетливо сопровождал каждый шаг рабочих. Попутно он продолжал напоминать об осторожности обращения с грузом. Эти напоминания казались им совершенно лишними и к тому же докучливыми.
– А что в ящиках-то находится? Если не секрет, конечно… – поинтересовался бригадир.
– В принципе это, безусловно, секрет. Его не положено разглашать. Но вы ведь хлопцы хорошие, поэтому я вам расскажу. В этих ящиках находится бронза. Она необходима гениальному скульптору нашей современности господину Геладзе, – проговорил Алексей голосом рекламного зазывалы. – Он сейчас как раз работает над изготовлением новой скульптуры. Модель из пластилина уже создал. Теперь нужно воплотить ее в бронзе. Так что можете считать, что и вы приложили свою руку к появлению в скором времени нового шедевра отечественной скульптуры.
Грузчики покосились на техагента, пытаясь понять, не шутит ли он. Однако их наниматель выглядел абсолютно серьезным. Тогда не выдержал один из рабочих и с заметной издевкой уточнил:
– И кто же стал новой жертвой его гениальности? Памятник Ивану Грозному у него просто обалденно красивым получился. Настоящий шедевр. Вот только до сих пор никто не может понять: где там лицо, а где задница. Школьники не знают, с какой стороны цветы возлагать.
Рабочие дружно захохотали. Оказалось, что и несомая тяжесть не стала препятствием для смеха. Алексею всеобщий хохот не понравился. В чем-то он мог с ними согласиться, но только мысленно. Вслух же он сказал другое:
– Это авангард, и ничего смешного здесь нет. А вот новая скульптура будет вполне реалистичной. Это изваяние известной лыжницы Юлии. Изваяние создается специально как один из символов сочинской Олимпиады. Вы еще гордиться будете, что имели косвенное отношение к этому творческому акту.
– Творческие акты – всегда хороши. Особенно с творчески мыслящими женщинами легкого поведения, – с улыбкой заметил бригадир, а затем грустно добавил: – Вот только с Олимпийскими играми дело может совсем швах выйти. Из-за этих распоясавшихся террористов, о которых по телику говорят, мы вообще можем их и не дождаться.
– Да-да, черт знает что творится. Да еще и прямо у нас под боком, – поддержал его негодование один из грузчиков. – Я вообще не понимаю, что террористам от нас надо. Сидели бы они лучше у себя на родине да друг друга взрывали. А то нашли место для военных прогулок. Если бы мне такой подлец попался под руку, то я его точно грохнул бы.
