отсеку – вотчиной самого главного повара.
Заметив его, Дайс кивнул и, отодвинув бумаги, вышел.
– Я узнал про хозяина красного «Форда», – проговорил он, пытаясь перекричать кухонную суету.
– И кем же оказался этот лихой ковбой? – спросил Игорь, вдыхая кухонные ароматы.
– Это один частный корреспондент, поселился в один день с вами.
– Вот как? – сокрушенно вздохнув, проговорил Захаров.
– Да, его номер как раз под вами и забронирован был одной пригородной редакцией заранее.
– И что же он собрался освещать?
– Собрание психоаналитиков, – разведя руками, отозвался Дайс. – Имеет право!
– Живет в номере один?
– Да, совершенно верно.
– Джон, мне нужен ключ от его номера минут на десять.
– Я узнавал, он не оставляет ключей, разве что воспользоваться запасным.
– Всего на десять минут, это не корреспондент, я уверен в этом.
– Хорошо, сделаем. Теперь, что касается знакомого Гэса, который якобы работает на пищеблоке.
– Так, так, очень интересно, – насторожился Игорь.
– У Хомски не было друзей из работающих на кухне. Увы, – развел руками Джон, видя разочарование на лице собеседника. – Увы, но это так, я говорил, что Хомски был человеком замкнутым.
– Он что же, вообще никогда не появлялся на кухне?
– По служебным обязанностям он с кухней дел не имел, приходил сюда лишь во время авралов.
– Только когда были авралы?
– Ну да.
– Стоп! А в каких случаях возникали авралы?
– Когда случались большие мероприятия.
– Как, например съезд психоаналитиков? Да?
– Совершенно верно, они уже две трети номеров забронировали.
– Это значит, опять будет ажиотаж на кухне?
– Верно, опять будет.
– А скажите, Джон, как влияет ажиотаж на работу всего пищеблока? Ну, на персонал то есть.
– Штат наших кухонных работников не справляется с работой, и мы вынуждены набирать дополнительно временных рабочих на кухню, официантов в залы. Постойте, Дэвид, – запнулся управляющий. – Вы хотите сказать, что знакомый Гэса мог и не являться работником пищеблока постоянно?
– Очень даже может быть, – подхватил Игорь задумчиво. – Если бы он работал постоянно, то об их отношениях знали бы наверняка.
– Но что это меняет?
– А меняет это то, что при таких мероприятиях, когда номера отеля трещат от проживающих, увеличиваются и доходы, как самого отеля, так и служащих, начиная от рядового посыльного или швейцара и кончая администрацией отеля. Верно?
– Это действительно так, – подтвердил Дайс. – И что из этого следует?
– А следует из этого то, что увеличивается спрос и на девочек по вызову, а вот из этого следует, что люди таскавшие девиц в номера при Гэсе, должны будут появиться вновь. Это же бизнес, Джон! Или активизировать свою работу, если они работают в отеле на постоянной основе.
– Мы сейчас рассматриваем заявления от желающих временно поработать у нас.
– Они, что же, сами приходят за ответом?
– Нет, мы обычно вызываем их открытками по почте.
– А как бы мне посмотреть эти списки?
– Нет проблем, они у меня в кабинете на столе вместе с регистрационными книгами.
– Дайс, вы сокровище! – проговорил Захаров, пожимая управляющему руку. – Вам памятник при жизни надо ставить.
– Я бы предпочел что-то более материальное, – усмехнувшись отозвался тот. – Вот ключи от моего кабинета, закройтесь изнутри и никому не открывайте, на звонки тоже отвечать не обязательно.
Вторую половину дня Захаров провел в кабинете Дайса, изучая списки, выписывая фамилии, которые нужно было проверить. Скрупулезность в изучении анкетных данных требовалась, потому что любой из списка мог оказаться фигурантом, принимавшим участие в той давней истории. К удивлению Игоря желающих подработать оказалось большое количество.
К концу рабочего дня в кабинет зашел Дайс, и молча положил на стол ключ с брелком, направился к бару.
– Это красный «Форд», – односложно проговорил он, наливая себе виски. – Вы, Дэвид, просили ключ от номера на десять минут, ваше время пошло. Хозяин номера уехал.
– Я все понял, – кивнув, отозвался Игорь. Поспешно пряча свои записи.
Поднявшись на лифте на свой этаж, он привычно непринужденно проверил коридор, и только после этого постучал в двери своего номера. Предупредив детектива, что он скоро уйдет, Захаров заперся в ванной комнате. И достав из-под унитаза коробку с мастикой, сделал оттиски с ключа. Теперь, когда на руках были оттиски, можно было не сомневаться, что опытный слесарь сделает точно такой же ключ.
– Никто не приходил? – спросил он Ноума, направляясь к двери.
– Нет, сэр, к вам никто не приходил.
– Хорошо, я вернусь поздно, так что не теряйте меня.
– Меня скоро сменят, желаю вам приятно провести вечер в обществе какой-нибудь дамы.
– Спасибо, – ответил Игорь, выходя.
План, как найти Хомски, уже детально прокручивался им не единожды в голове. Ехать до района, где обитает Гэс, он решил вначале на машине, затем ему предстояло оставит ее на стоянке, а добираться до улицы, где находится ночлежка подземкой.
Он понимал, что в предстоящем разговоре, можно было полагаться только на экспромт, так как было пока не ясно, кто теперь – этот мистер Хомски. Насколько его психику могла деформировать нищета, грязь, алкоголь. Ведь прошло столько времени, с того момента, как он вышел из дома, и не вернулся к семье.
Полупустые гаражные боксы утопали в неоновом свете, где-то переговаривались дежурные механики, заканчивающие техобслуживание машины очередного постояльца.
Захаров вывел машину на улицу и, заняв свой ряд, пустился в очередной, который уже по счету, забег, где, как и раньше, цена ставки была слишком высока. Положение усугублялось тем фактом, что кто-то, а в этом уже не оставалось сомнений, решил, как минимум понаблюдать за ним. И все это было так некстати, накануне начала работы форума оккультистов, на работу которого он возлагал определенные надежды, а, точнее, на некоторые персоны, которые могли всплыть среди приезжих гостей.
«Конечно, в самой встрече врачей не могло быть ничего предосудительного, – думал он, – врачам как впрочем, и ученым нужно, периодически встречаться, обмениваться мнениями, заявить о своих достижениях. Тем более, что работа с душами человеческими – работа кропотливая и многогранная.
Захаров прекрасно понимал, что в различные периоды мировой истории, на тот-же гипнотизм, как явление, смотрели по-разному. В дошедших до наших дней сочинениях древних врачевателей говорили о сне в инкубациях или, попросту, храмах. Храмы эти были своего рода лечебницами, где содержались больные, где перед лечением проводилось особое приготовление, которое заключалось в молитвах, курении благовоний, принятии ванн.
Видимо все это и пытался перенять Назаров, когда создавал свой салон «Аленушка». Разве что по назначению это были абсолютно разные заведения. Так как клиенты Шамана не исцелялись, а становились больными людьми, или просто «Наташками», которые уж точно в знак благодарности не оставляли бы у стен «Аленушки» памятные доски.
Да, врачам
