Антон поставил задачу и стал короткими перебежками отходить к оврагу. На левом фланге усилилась стрельба. Это активизировались Джин и Стропа. Кто-то совсем близко вскрикнул, словно к нему прикоснулись раскаленным железом. Антон присел. Он уже научился не вздрагивать от таких стонов и воплей. Когда ранят своего, то звуки, как правило, дублирует переговорное устройство. Очередная атака захлебнулась, и теперь боевики переговаривались между собой, уточняя потери.
Неожиданно Антон инстинктивно пригнул голову. Его взгляд наткнулся на молодого боевика, который практически подобрался к его дубу. Минуту назад он еще укрывался за стволом этого дерева. Осторожно передвигая конечностями, чеченец полз, словно большая ящерица, уверенный, что он еще там. Антон разозлился. Неужели этот сопляк решил, что ему удастся взять его живым? Он даже не видит, что там уже никого нет. Антон поднял ствол. Еще мгновение, и пуля войдет в висок этого негодяя, вместе с мозгами вышибив глупые мысли. В этот момент чеченец, словно почувствовав, вдруг посмотрел в его сторону. Встретившись взглядом, он замер. Рот открылся, словно челюсть стала неимоверно тяжелой. Глаза стали круглыми. Кожа на лице побледнела.
«Ну и что толку, если я сейчас отправлю его на тот свет? – неожиданно мелькнула мысль. – Он мгновенно отмучается, оказавшись там, куда в конечном итоге отправляются все без исключения».
Непроизвольно Антон переместил ствол правее и плавно надавил на спуск. Пуля вошла аккурат в бедро бандита. Вздрогнув как от удара током, парень вдруг стал подниматься. Однако в этот момент боль, преодолев все шоковые пороги, как раз достигла мозга. Он сморщился и рухнул на спину.
Антон решил на этом не останавливаться. С каким-то юношеским задором он еще дважды выстрелил в эту же конечность. Уверенный в том, что тупые пули до конца никчемной жизни создадут проблемы этому боевику, он стал пятиться задом.
К треску автоматных очередей, хлопкам винторезов, возгласам боевиков прибавился протяжный вой раненого духа.
Со стороны ручья ухнула граната. Донеслось несколько коротких очередей. Звуки удалялись. Это уходили Джин и Стропа. Нужно было торопиться. Антон добрался до обрыва и посмотрел вниз. Лавра и Кота уже видно не было. На том месте, где они лежали, остались обрывки бинтов да скомканные упаковки патронов. Вверх по дну оврага тянулись следы волочения. Антон не собирался спускаться вниз. Тогда не будет видно, что творится на поверхности. Приподнявшись на руках, он огляделся и перебежал к поваленному дереву. Посмотрел в начало оврага и сразу увидел Дрона. Он помогал Москиту вытянуть Кота. Лавра уже вытащили наверх. Теперь он сам, с исступлением работая локтями, отползал в направлении дороги.
Антон развернулся и увидел крадущегося по дну оврага бандита. Едва хотел выстрелить, как появился еще один. Антон растянулся на земле. Продолжая держать в правой руке направленный в сторону бандитов винторез, левой нащупал клапан кармашка с гранатой. Через кольца был пропущен шнур, позволявший бросать их одной рукой. Рванув РГН, он метнул ее вниз. Удивленный возглас заглушил разрыв.
Антон подтянул под себя ноги, встал на четвереньки и снова заглянул вниз. Один боевик лежал неподвижно. Камуфляж, лицо, руки покрыл толстый слой земли и пыли. Второй бандит корчился, но молчал. Антон не стал его добивать, а устремился вслед своим.
Пока Садо с Вероной собирали вещи и относили их в гараж, Бамат осмотрел дом и нашел труп охранника. Злоумышленники перерезали ему горло и свалили за стол, на котором стояли мониторы камер видеонаблюдения. Чеченец проверил в ускоренном режиме запись, обошел двор, осмотрел улицу и сделал заключение, что истязателей отца было всего двое. Они оставили машину в переулке, через дорогу. Об этом Бамат рассказал, когда сел на переднее сиденье «БМВ», которую его отец подогнал к воротам.
– Надо убрать трупы, – выслушав Бамата, спохватился Садо. – Неприлично оставлять грязь в чужом доме.
– Отец, скоро станет совсем светло, – с нотками тревоги в голосе заговорил Бамат. – Неужели ты хочешь, чтобы нас схватила полиция?
– Разве для тебя неважно, что подумают люди, давшие ночлег? – расстроенно проговорил Садо.
– Отец! – почти взмолился Бамат. – Ты хочешь потерять единственного сына? Поехали, я все объясню по дороге.
Верону поразили отношения между отцом и сыном. Она знала, что на Кавказе слово старшего – закон. Бамат позволил себе перечить отцу. Это неслыханно.
Между тем чеченцы продолжали рассуждать на родном языке. Наконец Садо повернул ключ в замке зажигания.
Когда они выехали за город, восток уже занимался багряным светом. По обе стороны аккуратной дороги потянулись свежевспаханные поля, чередуясь с дубовыми рощами.
Убаюканная сонным урчанием мотора, Верона уснула на заднем сиденье. Она не помнила, что ей приснилось, но пробуждение наступило от внезапной тишины. Верона открыла глаза. Почти одновременно Садо и Бамат вышли из машины. Ее обдало жаром. Пугали любые изменения в обстановке. Больше всего девушка боялась остаться одна. Ей казалось подозрительным все. Вдруг чеченцы решили избавиться от нее как от ненужного свидетеля? Если на квартире, откуда уехали ночью, успела побывать полиция, то машину уже ищут. Они же, судя по ярко светившему солнцу, проехали на ней несколько часов. Конечно, Верона не напрашивалась, Бамат сам вынудил поехать с ним. Но тогда он не знал, что его ждет дома. Возможно, он планировал устроить ее в одно из своих заведений. Теперь вынужден окончательно бежать. Только куда они держат путь? Неожиданно у Вероны появилась мысль, от которой ей стало совсем нехорошо. Из всех троих она – настоящий монстр, с легкостью бывалого киллера застрелившая в притоне албанцев, а в доме Садо – двоих чеченцев! Бамат убил лишь водителя. И то в этом опять же ему помогла Верона. Чего стоит сейчас чеченцам сдать ее полиции? Им даже не надо ничего придумывать. Бамат пришел расслабиться в притон. В это время туда ворвались бандиты. Верона открыла по ним огонь. Потом вынудила Бамата везти ее к себе домой. Однако, как выяснилось, у застреленных ею бандитов оказались дружки. Они смогли выследить машину Бамата и проникли в дом. Как раз в это время она искала деньги в кабинете Садо… Глупо, примитивно, но складно. В России даже слушать не станут такой бред. Но здесь Европа.
Верона торопливо дернула на себя ручку и толкнула дверцу. Оказавшись на улице, огляделась. Машина стояла перед шикарным домом на небольшой бетонной площадке посреди ухоженной лужайки. Несколько деревьев, подстриженные в форме шара кусты казались искусственными.
По мраморным ступенькам крыльца навстречу чеченцам спускался высокий, с большими залысинами на рыжеволосой голове мужчина. Правую щеку украшал бордовый шрам.
– Салам алейкум, Садо! – мужчина вытянул перед собой руки.
– Алейкум ассалям, Мутуш! – Садо обнялся с рыжим. Потом Мутуш так же, но немного сдержанней, поприветствовал Бамата.
– А кто это? – Мутуш посмотрел на Верону. Потом на Садо.
– Это, – Садо замялся. – В общем, ей помог Бамат. Он все расскажет.
Верона поняла, чеченец не хочет, чтобы Мутуш узнал, кто она на самом деле. Более того, стало очевидным: они никогда не признаются в том, что обязаны жизнью женщине.
Неожиданно на помощь отцу пришел Бамат.
– Ты не поверишь, но она мой телохранитель.
Брови Мутуша поползли на середину лба.
– Как ты сказал?
– Ты что-нибудь слышал про женщин-телохранителей? – Бамат выжидающе уставился на Мутуша.
Между тем взгляд хозяина дома сделался колючим:
– Это только неверный может доверить свою жизнь женщине. Я не ожидал от тебя такого.
– Ты не так понял, – засуетился Садо и вновь перешел на чеченский.
Верона продолжала стоять с отсутствующим взглядом, пытаясь по интонации и мимике понять, о чем говорят чеченцы. Несколько слов показались ей знакомыми. Это были «курьер» и «шахид». Услышав их, она заволновалась.
Между тем мужчины направились в дом. Не зная, как поступить, Верона вернулась в машину. К своему удивлению, она обнаружила, что ключи остались в замке зажигания. К голове подкатил жар. Она посмотрела в сторону въездных ворот. Они не могли быть серьезным препятствием. Но куда она поедет? До первого полицейского. Тогда пришьют еще и угон автомобиля. Ее охватило отчаяние.
От размышлений отвлек звук шагов и звук открывшейся дверцы. На переднее сиденье сел уже немолодой мужчина.
– Иди к той женщине, – он показал толстым, похожим на сосиску пальцем в направлении дома.
Верона увидела щуплую женщину в платке и зеленом платье. Это была чеченка.
– Как тебя зовут? – негромко спросила женщина, когда она подошла к ней.
Верона назвала свое имя.
– Пойдем со мной, – с этими словами чеченка направилась в дом.
Она провела Верону в небольшую комнатку на первом этаже. Здесь были кровать, шкаф для белья и небольшой журнальный столик.
