– Колюшка, что-то не так? – поинтересовалась она, когда отбушевали страсти.
– Ты о чем? – Щукин сделал вид, что не понял вопроса.
– Ты сегодня какой-то не такой в постели, – ответила Лариса, заглядывая любимому в лицо. – Что-то случилось нехорошее?
– Да нет, все в порядке. – Николай изобразил на лице улыбку, именуемую голливудской. – Просто устал немного. Слишком жаркий у меня выдался денек.
– А ты не у женщины был? – мертвым голосом поинтересовалась девушка, пристально вглядываясь Щукину в глаза.
Николая едва не передернуло. Как она смогла почувствовать, как сумела догадаться, что, занимаясь с ней любовью, он думал совсем о другой? О той, которая может и не узнать никогда, что такое руки любимого и любящего человека. О той, на глазах у которой убили отца – пусть и бандита, но отца! – а затем сделали рабыней, лишив даже малейшей возможности на спасение.
Щукин негромко рассмеялся и поцеловал Ларису в переносицу. Это почему-то подействовало на нее сильнее всяких слов. Девушка фыркнула, как кошка, и уткнулась прелестным носиком в плечо Николая. Щукин принялся поглаживать ее по голове, нежно перебирая волосы пальцами. Через десять минут Лариса уже спала. Щукин осторожно слез с кровати и, прихватив по пути пачку сигарет, прошел на кухню.
Утром о зеленоглазой куколке, доставшейся Дыбину в качестве трофея после убийства Лимона, Щукин почти не вспоминал. Время поджимало, а Николаю надо было найти те иконы, ради которых он и приехал в Москву.
Щукин влез в это дело совершенно случайно. Чуть больше недели назад он вернулся в свой родной город из очередной поездки. Он довольно редко бывал тут, хотя и имел собственную квартиру и небольшую мелкооптовую фирму, для руководства которой нанял человека на должность исполнительного директора.
Вот и в этот раз Щукин только день пробыл в офисе своей фирмы, мельком проверив то, как идут дела. Исполнительный директор в целом справлялся со своими обязанностями. И хотя оптовая фирма приносила Щукину не так уж много прибыли, претензий к ее руководству у него не было.
Чаще всего Николай занимался делами, мало связанными с оптовой торговлей. Как, например, это дело с иконами. О нем Щукин услышал случайно, когда разговаривал со своим давним знакомым – Комаром. Некогда зэком из одного с Николаем отряда, а ныне кладезем информации, касающейся преступного мира города и связанной с ним коммерции.
Щукин почти всегда заглядывал к Комару, когда оказывался в родном городке. Он старался поддерживать хорошие отношения с бывшим зэком потому, что придерживался избитого правила – «кто владеет информацией, тот правит миром».
Именно от Комара Николай и услышал, что некий бизнесмен проявляет интерес к двум редким иконам работы Рублева, которые совсем недавно случайно нашли этнографы в одном из древних архангельских монастырей. Как туда попали иконы, никто не знал. Впрочем, осталось тайной, покрытой мраком, и то, куда они исчезли после обнаружения. Известно было лишь то, что обе иконы каким-то образом оказались в Москве. Они стоили пятьдесят тысяч долларов, и бизнесмен горел желанием заполучить их в свою коллекцию.
Несколько дней Щукин пробыл в городе, наводя справки о бизнесмене, интересующемся иконами.
Щукин побывал в тех местах, где проводили свободное время финансовые воротилы. Заводил с ними знакомства и незаметно вытягивал из бизнесменов сведения о человеке, интересующемся иконами. Когда же решил, что информации вполне достаточно, организовал как бы случайную встречу с ним.
Серову, так звали бизнесмена-коллекционера, было все равно, кто именно найдет иконы и поможет ему приобрести их. Поэтому он легко согласился с предложением Щукина. Но условие свое тоже выдвинул. Серов согласился пока не подключать кого-то еще для поиска икон, но заявил, что если через неделю Николай их не найдет, то он обратится к другому специалисту. Поэтому Щукину пришлось срочно отправляться в Москву…
В общем, от вчерашних душевных переживаний на сердце Щукина остался лишь легкий налет сожаления, смешанного с отвращением. Сожаления от того, что смазливой малолетке наверняка придется испытать на собственной шкуре все тяжести жизни путаны. А отвращения от того, что Дыбин смог так гнусно обойтись с дочерью уже поверженного врага.
Прихлебывая лично сваренный кофе, Николай окончательно выбросил все мрачные мысли из головы. Он наслаждался зрелищем того, как Лариса в полупрозрачном халатике хлопочет на кухне, пытаясь соорудить на сковородке нехитрый омлет.
Веселье Ларисы чуть омрачилось тогда, когда она вспомнила, что сегодня нужно снова идти на работу и она до самого вечера не увидит Щукина. Николай утешил подругу. В этот раз ловить такси, чтобы отвезти Ларису на работу, ему не пришлось. Девушка удивленно вскрикнула, увидев, что Николай сажает ее в сверкающий «Опель», но Щукин объяснил наличие машины тем, что взял ее на время у друга.
Николай подвез Шевцову прямо к дверям офиса. Как раз в то время, когда они остановились, к конторе подходили две сослуживицы Ларисы, и девушка нарочито медленно выбралась у них на глазах из сверкающего «Опеля» и, нагнувшись, поцеловала Щукина. А затем, довольная собой, плавной походкой поплыла к подругам. Те от удивления даже рты открыли. Николай, видя их реакцию, усмехнулся. Теперь у Ларисы будет чем хвастаться до конца рабочего дня. Так что за ее хорошее настроение Щукину волноваться не было нужды.
Николай же отправился в ресторан «Прага». Заказав себе нормальный завтрак, он решил во время еды обдумать план действий на сегодняшний день. Времени на то, чтобы найти иконы, оставалось не так уж много. Конечно, было одно решение этой проблемы, которое напрашивалось само собой, – обратиться за помощью к Дыбину. Николай и раньше не особо доверял этому человеку, а после вчерашнего инцидента и вовсе перестал верить в его порядочность. Хотя воровских понятий Дыба никогда не нарушал!
Существовал и еще один способ, пользуясь которым Щукин мог бы отыскать иконы. Судя по всему, эти произведения Рублева были украдены у экспедиции. Значит, милиция должна была непременно заняться поисками похищенных икон.
Теперь, благодаря случайной встрече с Виктором Мелешко на Павелецком вокзале, у Щукина появился способ выяснить, кто именно вел дело о пропаже икон. Эта мысль мелькнула в голове Николая почти сразу после того, как Мелешко остановил его на вокзале, но Щукин отбросил ее, решив обратиться за помощью к следователю только в крайнем случае. Еще до поездки в Москву Николай навел справки о тех людях, кто мог бы интересоваться иконами. Он не был уверен, что человек, получивший в свою собственность произведения Рублева, будет афишировать свою страсть к древним ликам святых. Но в любом случае этот человек должен был обратиться за помощью к какому-нибудь эксперту, чтобы элементарно удостовериться в подлинности икон.
Данных Николай получил не так уж много. В основном адреса тех экспертов, кто всегда был на виду. Однако они не слишком интересовали Щукина.
Сегодня же собирался побывать на всех недавно открывшихся выставках и в картинных галереях. Он не сомневался, что где-нибудь непременно удастся найти человека, как свои пять пальцев знающего всех столичных экспертов по живописи, иконам и прочей исторической ерунде. А уж убедить его дать нужную информацию Щукин сумеет без труда!
Приняв такое решение, Николай закончил завтрак и вышел из ресторана. Он целый день мотался по всевозможным выставкам и экспозициям, частным салонам и музеям искусств. Заводил новые знакомства, кадрил женщин и участвовал почти в каждом диспуте, который разгорался поблизости от него. Николай даже купил парочку никчемных картин, но если и привлек чье-то внимание к своей особе, то только лишь аферистов, пытавшихся всучить ему дешевые подделки. А вот никого из тех, кто мог бы оказаться ему полезным, Николай так и не встретил.
И Щукин решил попытаться получить у Мелешко информацию о пропаже икон из экспедиции. А уж затем решать, что предпринимать дальше.
* * *
Все попытки Аксененко установить личность голубоглазого блондина, так любезно встреченного Дыбиным на крыльце собственного особняка, с треском провалились. Ни один из осведомителей Дмитрия не знал его. Все стукачи с одинаково недоуменным выражением рассматривали фотографию, которую сделал ночью Аксененко, и качали головами.
– Нет… Не знаю… Не видел, – твердили осведомители в один голос. Аксененко оставалось только тяжело вздыхать.
Дмитрий целый день ломал голову, пытаясь догадаться, кто этот странный блондин и что он делал в особняке Дыбина в момент дележа добычи. Может быть, неизвестный посетитель был наемным киллером, убравшим Лимона? Аксененко, отвечая сам себе, отрицательно качал головой. Не стал бы Дыбин приглашать к себе домой убийцу, да еще и отпускать его в город на собственной машине. К тому же вещи из квартиры убитого принесли в особняк боевики Дыбина и Роговского. Значит, они были на месте преступления и принимали непосредственное участие в устранении конкурента их боссов. Поэтому надобности в наемном киллере не было!
