– Света, это я. – Голос у Варяга внезапно охрип.
– Кто – я? – почти сердито переспросила она.
– Ты меня забыла? – Варяг вдруг испугался, что она его не узнает. – Может, вспомнишь вагон, станцию?..
– Владик!
У Варяга отлегло от сердца:
– Он самый.
– Почему тебя так долго не было? – Он слышал, как она заплакала. – Я так тебя ждала… Ты ведь давно вышел… Мне показалось, что ты меня бросил…
– Нет, но, в общем, со мной кое-что произошло.
– Что-нибудь серьезное?
Он слушал ее родной голос и чувствовал, как в груди у него согревается сердце.
– Нет, это лучше рассказать при встрече. Когда мы с тобой встретимся, то ничему не удивляйся. – Варяг вдруг испугался мысли, что, возможно. Света – заложница его новой жизни. Тем, с кем он сейчас знается, не составит труда свернуть ей шею, как цыпленку. Она может быть опасной уже потому, что знала его прежнего. Он почувствовал, как мокрая рубашка неприятно прилипла к лопаткам. – К тебе никто не заходил?
– Нет.
– Не было ли неожиданных звонков?
– Не было. Владик, что произошло, ты меня пугаешь.
Может, он и вправду впадает в панику. Зачем им конфликтовать с ним, когда они собираются хлебать из одной миски.
– Ничего не произошло. И все-таки ты сейчас быстро одеваешься и уходишь. Когда тебе возвращаться в эту квартиру, я скажу…
– Но это же моя квартира…
– Я знаю, что это твоя квартира. Она останется за тобой, но пока ты будешь жить в другом месте, я дам тебе денег. А сейчас уходи!
– Но куда мне идти?
– Только не к родителям, тебя там найдут.
– Владик, кто найдет?
– Расскажу, все потом. Иди к своей подруге, как ее… Галя, кажется?
– Да, Галя.
– Будь у нее, я появлюсь на этой неделе.
Варяг повесил трубку и вернулся в зал. Девушка, сидя за столом, задумчиво курила, держа сигарету холеными пальцами. Глядя на нее, Варяг подумал, что предпочел бы сейчас деревенскую девку вместо этой лощеной красотки, у которой все – от кончиков наманикюренных ногтей до изящно закрученных локонов – предназначалось клиенту, проще говоря – на продажу. Он молча разглядывал ее до тех пор, пока она, почувствовав его взгляд, не обернулась.
– А мы тебя заждались, – кокетливо улыбнулась она.
– Неужто я так долго отсутствовал? – сумел Варяг изобразить изумление.
– Долго, – нарочито капризным голосом сказала красавица. – Я соскучилась… – И длинные холеные руки обвили его шею.
Он почувствовал прохладу ее тонких пальцев. Ангел уже забыл о существовании Варяга, полностью был занят своей девушкой: беззастенчиво тискал ее крепкое тело, укрывал ее крепким объятием, а потом, отстранив слегка, с интересом смотрел.
От былого великолепия на столе не осталось и следа. Недоеденные салаты облиты вином, в тарелках валялся пепел и сдавленные окурки, да и небольшой зал стал напоминать Варягу тесную камеру, где невыносимо зловонило прелой парашей. На воздух хочу! На воздух!
– Владик, почему ты такой грустный? – жеманилась прелестница.
Девушка была красивой и очень молодой. Наверняка она могла бы посоперничать за престижное звание «Мисс». На сцене она выглядела бы загадочной и недосягаемой. А сейчас он мог мять ее тело, сколько хотел. За все уплачено. Сколько же ей лет? Восемнадцать, от силы двадцать. Кожа на лице неправдоподобно гладкая и чистая, и никакого намека на будущие морщины.
– Если бы я рассказал о всех своих переживаниях, ты бы наверняка приняла бы меня за сумасшедшего, – попробовал отшутиться Варяг.
Варяг видел, что Ангелу давно наскучило застолье и он готов перейти к следующему этапу развлечений.
– Пойдем, оставим их вдвоем, – потянул он девицу за руку.
Уже у самых дверей его остановил голос Ангела:
– Владик, здесь по соседству комната. За нами приедут завтра.
Варяг кивнул и прикрыл за собой дверь. Несколько раз он ловил на себе настороженные взгляды Ангела. Может, они ему не доверяют, но ведь его жизнь вся на ладони. А может, они просто хотят, чтобы задуманный ими эксперимент проходил в более стерильных условиях? Только этим можно объяснить, почему они запретили ему увидеться со Светой.
Комната была уютной, с зелеными обоями, как и зал. Кроме небольшого стола здесь еще был и диван с кушеткой. Варягу сейчас хотелось одного: чтобы его не трогали. Он разжал объятия девушки и стал раздеваться.
– Я лягу здесь, – кивнул он в сторону кушетки.
– А разве мы ляжем отдельно? – искренне удивилась девушка. Для нее это было сюрпризом, она привыкла отрабатывать деньги честно. – Я тебе не понравилась? – Она вздернула подбородок и сразу стала похожа на девочку-подростка. – Что же во мне не так?
Варяг внимательно посмотрел на нее и неожиданно для себя спросил:
– Ты с родителями живешь?
– С дочкой, – машинально ответила она и спохватилась: – А что, это имеет какое-нибудь значение?
– Да нет, – пожал плечами Варяг, удивленно ее разглядывая. – Сколько же лет твоей дочке?
Девушка сразу помягчела, улыбнулась:
– Четыре годика.
– Четыре? А тебе?
Она торжествующе посмотрела на него:
– Двадцать три.
Варяг хмыкнул:
– Выходит, я ошибся… Я думал, тебе лет восемнадцать, ну от силы двадцать. И, хотя это тоже не возраст, выглядишь ты значительно моложе.
– Спасибо, мне все так говорят.
Варяг бросил рубашку на стул, неторопливо стал стягивать брюки.
– А как тебя зовут-то? – спросил он.
– Ирина. – Она с интересом его разглядывала. – А что это такое у тебя на груди?
Он мысленно чертыхнулся, вспомнив про наколку.
– Да так… в детстве баловались, – сказал он и увидел, как недоверчиво сузились ее глаза:
– Это воровская наколка.
Варяг улыбнулся и посмотрел ей прямо в глаза:
– Разве я похож на вора?
Немного подумав, она отозвалась:
– Не похож.
Смешно, по-собачьи наклонив голову набок, она продолжала его разглядывать. Варяг лег на кушетку. Помолчав, спросил:
– Тебе нравится твоя… работа?
Она снова задиристо посмотрела на него:
– Работа как работа. Не хуже других.
Он вдруг расхохотался. Ирина обиженно спросила:
– Ты чего?
– Какая ты… забияка.
Она фыркнула, потом тоже рассмеялась:
– Я всегда такой была. В школе вечно с синяками ходила… А ты?
– Что – я?
– Ты – забияка?
Он задумался.
– Пожалуй.
Он даже залюбовался теперь девушкой. Она была совсем другая, живая, что ли. Сидела, поджав ноги, на кушетке и хохотала сама над собой, как девчонка.
– Иди сюда, – вдруг позвал Варяг.
Она, продолжая улыбаться, встала с дивана и, смешно прихрамывая на своих длинных ногах, подошла к нему. Снова фыркнула, пояснив:
– Отсидела ногу.
– Какую? – заинтересовался он.
– Левую.
– Ну, давай сюда свою бедную ногу, сейчас мы ее приведем в порядок.
Он осторожно снял с нее чулки с кружевами наверху и прикоснулся пальцами к шелковистой коже ноги.
– Здесь чувствуешь? – напустив на себя строгость врача, спрашивал он. – А здесь?
– Чувствую… – отзывалась она, и голос ее становился все тише. – И здесь чувствую.
Он слышал, как сбивается ее дыхание, его руки двигались все смелее. Одним движением девушка скинула платье, и он увидел, что под ним на ней надеты только черные узкие трусики. Глядя на ее вздрагивающий плоский живот, торчащие вверх тугие груди с затвердевшими горошинами сосков, Варяг почувствовал, как долго сдерживаемое желание заставляет его тело напрягаться. Почти грубо схватив ее за волосы, он притянул девушку к себе и припал губами к ее горячему рту.
Медведь внимательно слушал Ангела. Первая часть операции прошла именно так, как они задумывали. Медведь сосредоточенно рассматривал фотографию Варяга и не узнавал его. Это был совершенно другой человек.
– У него остались на лице шрамы?
– Честно говоря, я этого не заметил, – отвечал Ангел. – Доктор сказал, что останется один под подбородком, но он практически не будет виден.
– Это хорошо. Особые приметы ему совершенно не нужны. Наколки вывели?
– Все перстни на его пальцах вывели. Не осталось даже точки, но доктор сказал, что с наколкой вора в законе Варяг расставаться не захотел. Он убедил его, что наколки не будет видно даже в том случае, если он расстегнет на рубашке верхние пуговицы. Доктор звонил. Я согласился.
Медведь улыбнулся. Ему определенно этот парень нравился все больше. Если он и посмел ослушаться, то только потому, что не хотел нарушать воровской кодекс, который был для него превыше любой молитвы. Да, им нужен именно такой человек.
