бы батальон. Солдаты стояли и обсуждали находку, потом к ним подбежал офицер, и они снова что-то стали обсуждать. Наконец офицер махнул рукой и пошел к дрезине. Солдаты подняли какой-то обрывок крапивного мешка и сбросили с насыпи вниз. Через минуту дрезина снова тронулась в путь. Шелестов облегченно вздохнул.
Когда дрезина уехала, Буторин толкнул командира под локоть.
– Я пошел?
– Давай, Виктор! Махнешь, если все нормально. Я пройду полотно, а потом дашь отмашку и Пашке.
Казалось, что теперь оставшийся путь должен пройти гладко. Следовало преодолеть железную дорогу, пройти чащобой несколько километров и к вечеру выйти в район, где обосновались партизаны. А уж там попытаться по каким-то признакам их найти. Пашка уверял, что знает, как найти партизан. Шелестов приготовился к переходу железной дороги, приказав Пашке внимательно смотреть и ждать сигнала. Буторин постоял на одном колене с автоматом на изготовку на краю насыпи, потом махнул рукой. Можно! Шелестов вскочил и побежал. Огибая кусты, подныривая под низкие ветки деревьев, он сбежал вниз к насыпи, перебежал на другую сторону железнодорожного полотна и упал на землю за ближайшими кустами.
Максим лежал, прислушиваясь. Кажется, все тихо. Вот и Пашка по приказу Буторина сорвался с места и бросился к железной дороге. Паренек успел добежать до Виктора, но тут справа раздались крики, гортанные приказы на немецком языке. Шелестов сразу же развернулся с автоматом в ту сторону, но никого не увидел. Первая же очередь «шмайсера» заставила Буторина и Пашку броситься на землю и укрыться за насыпью. Шелестов видел, как среди рельсов вздыбливаются фонтанчики земли, поднятые пулями, даже на таком расстоянии он слышал, как пули, рикошетя, с визгом отлетают от металла.
Откуда они взялись? И ведь появились неожиданно. Шелестов понял, почему не увидел немцев. Они вышли из-за густого сосняка метрах в ста севернее. А автоматов там било по полотну, судя по звукам, не пять и не десять. Ясно, что Виктору с пареньком головы не поднять. Им не дадут перебраться на эту сторону. Их охватят с трех сторон и постараются взять живыми. И пока немцы не знают, что в лесу прячется третий партизан, это свое преимущество Шелестов решил использовать.
– Виктор, я отвлеку! – закричал он Буторину. – Ждите момента и перебегайте на эту сторону. Уходите, я вас догоню!
Максим не переживал за Виктора. Буторин в состоянии вытащить Пашку и выбраться сам. Он сможет найти партизан. Буторин опытный сотрудник разведки. Он в состоянии закончить операцию, если с Шелестовым что-то случится. Довести дело до конца он сможет. И Максим вскочил и, озираясь по сторонам, побежал в сторону немцев. Он пригибался, замирал на несколько секунд за каким-нибудь толстым деревом, вглядываясь в чащу леса. Шелестов нисколько не сомневался, что немцы охватывать будут неизвестных с двух сторон. И сейчас какая-то группа идет ему навстречу. Большой сюрприз будет фашистам, когда они попадут в засаду. И тогда их командир забеспокоится. Обязательно подумает, что столкнулся не с двумя партизанами, а с гораздо большей силой. И этих сомнений ему хватит минут на пятнадцать. И когда он поймет, что ошибся, что ему морочат голову, Буторин и Пашка будут далеко. Не сунутся фашисты в лес, не решатся их преследовать. Они и сейчас идут не из леса, а вдоль железнодорожного полотна по опушке.
Шелестов очень спешил. Сейчас все решали факторы времени и неожиданности. И как только Максим увидел в просвете между деревьями первого немца, он сразу остановился и лег за толстым стволом дерева. Он смотрел и прикидывал варианты своих действий. Шестеро, нет восемь. Это не автоматчики, обычные «шуце», стрелки. Вооружены карабинами. Но кто-то стреляет и из «шмайсеров». Значит, группа большая, возможно, две группы из разных подразделений. Здесь восемь и там штук десять автоматчиков поливают огнем железнодорожное полотно. А еще кто-то будет обходить «партизан» справа. Черт, их тут не меньше взвода. Только бы не больше. С ротой им троим не справиться! Хорошо, что Шелестов и Буторин с Пашкой вооружены немецкими автоматами. По звуку выстрелов фашисты не сразу поймут, кто в кого стреляет. «Ну, вперед и с песней», – сказал сам себе Шелестов и прижал к плечу откидной металлический приклад «шмайсера».
Немцы, озираясь, вышли из-за деревьев. Сейчас всего метрах в шестидесяти перед Шелестовым было шестеро. Двое чуть отстали и еще были за деревьями. Он повел стволом автомата и стал бить короткими очередями. Свалил двоих, потом еще двоих! Третий, раненный, потому что оказался на линии огня за спинами товарищей, повалился на землю. Очереди из автомата Шелестова вплелись в общий шум боя. Он хорошо видел, как оставшиеся в живых три немца бросились назад и упали за деревьями. Еще двое тоже залегли, не понимая, кто и откуда в них стреляет. Воспользовавшись замешательством, Шелестов перекатился за кусты и, низко пригибаясь, отбежал вправо метров на семь.
Оставшиеся в живых немцы открыли огонь по кустам, откуда в них только что стреляли. Раненый, держась за окровавленное бедро, что-то кричал и тыкал пальцами в сторону дерева, за которым недавно лежал Шелестов. Хорошо, что они не видели его маневра. Но если это опытные солдаты, они не кинутся бежать, они быстро оценят ситуацию и начнут охватывать его с двух сторон. И пока никто не отдал такого приказа, пока фашисты не стали перемещаться, Шелестов сам пополз к ним навстречу, придерживаясь высокого кустарника. Ему удалось преодолеть несколько метров, когда трое немецких солдат вскочили и побежали как раз в его сторону.
Две короткие очереди, и Шелестов снова откатился в сторону. Немцы свалились как подкошенные, их товарищи развернулись и начали стрелять по кустам. Максим быстро сменил пустую обойму в автомате и бросился к большому дереву. Он высунулся из-за ствола и несколькими очередями свалил еще одного врага. Двое других не выдержали и бросились из леса к железной дороге с истошными криками: «Partisanen, partisanen!» Шелестов заорал им вслед и разрядил остаток патронов в обойме, стреляя умышленно выше их голов, чтобы пули достигли опушки и сбивали по пути побольше веток. Пусть и у дороги подумают, что здесь много партизан и что здесь идет большой бой.
Максим, не выпуская из поля зрения ту часть леса, куда убежали
