выиграть. Итак, Ростов, а затем – Крым, и лежбище до самой весны.
Здесь-то, в Ростове, Никита и решил расстаться с Пахомычем. Никита мыслил так: теперь он – профессиональный игрок, благодаря Пахомычу он изучил все какие есть уловки и хитрости в игре, он, оказавшись в незнакомом городе, легко может найти в нем подпольную бильярдную, а, следовательно, для чего ему нужен нахлебник в лице Пахомыча? Спасибо, конечно, Пахомычу за то, что он ввел Никиту в круг профессиональных бильярдистов и научил его всяческим премудростям, – но ведь он, Никита, за это Пахомычу и заплатил! Щедро, не скупясь, половину всех своих выигрышей! А дальше-то за что ему платить? Для чего ему такая обуза, как Пахомыч?
На такую мысль Никиту натолкнул некий субъект, с которым он случайно познакомился в одной ростовской бильярдной. Была чудная осенняя ночь, Никита ждал своей очереди, чтобы сразиться с очередным соперником, Пахомыч куда-то отошел. В это самое время к Никите и подошел тот самый субъект.
– Надо бы нам поговорить, – сказал ему субъект.
– Мне с тобой? – удивился Никита. – А кто ты такой?
– Это – неважно, – сказал субъект. – Потому что речь будет идти не обо мне, а о тебе.
– Обо мне? – удивился Никита.
– Именно так, – подтвердил субъект.
– А что, у нас есть общая тема для разговора?
– Ну, это смотря как повести разговор, – туманно выразился субъект.
– Тогда говори коротко и прямо, – сказал Никита. – А то мне некогда. У меня скоро игра.
– Знаю, – кивнул субъект, помолчал и спросил: – Значит, работаешь на пару с Пахомычем?
– Какое тебе дело, с кем я работаю? – дернул плечом Никита.
– В общем-то никакого, – зевнул субъект. – Это ты с ним маешься, а не я. Отдаешь ему деньги… А за что? Ты играешь, а он богатеет. Разве это справедливо?
– И что же? – осторожно спросил Никита.
– А то, что не будь этого Пахомыча, ты был бы богаче в два раза, – сказал субъект. – Простая арифметика!
– Мои деньги – кому хочу, тому и отдаю! – не очень уверенно парировал Никита.
– Оно конечно, – согласился субъект. – Да вот только…
– Что? – насторожился Никита.
– Кинет тебя Пахомыч, вот что, – сказал субъект. – То есть обманет. Подставит. Сдаст.
– Это как так? – не понял Никита.
– А вот так, – исчерпывающе пояснил субъект.
– Ну, – засомневался Никита, – это вряд ли. Для чего ему меня подставлять и сдавать? Я плачу ему деньги!
– Так ведь ты не знаешь Пахомыча! – возразил субъект. – А я – знаю.
– И что же? – глянул Никита на субъекта.
– Мутный он тип. Ненадежный. Ты видел его левую руку?
– Ну…
– А спрашивал, отчего она такая?
– Спрашивал, но он не сказал.
– И не скажет, – ухмыльнулся субъект. – С чего бы ему об этом тебе говорить? С этой рукой когда-то вышла интересная история! Покалечили ему ладошку добрые люди, чтобы он никогда больше не мог держать кий в руках! Ты спросишь – за что? А я тебе отвечу так: за хорошее дело никто никого не калечит. Значит, было за что. А именно – за жульничество. Поймали его на жульничестве раз, поймали другой, по-хорошему предупредили: смотри, мол, если поймаем и в третий раз! И что ты себе думаешь? Уличили и в третий раз! Ну, и того… С той-то поры он и живет с искалеченной рукой… И, значит, кормится с таких талантливых и зеленых, как ты. А потом сдаст!
– Да кому же? – с недоумением спросил Никита.
– Известно кому, – ответил субъект. – Каким-нибудь бандитам. Да и не просто сдаст, а продаст за деньги. Вот ведь какое дело! Так, мол, и так, скажет, есть у меня один богатенький, но глупенький игрочишка. Сверчком кличут. И подскажет, как тебя получше обчистить. А то и отправить на тот свет. Ну, а бандиты ему за это и отстегнут… Знаешь, скольких таких, как ты, он сдал?
– Откуда мне знать? – буркнул Никита.
– Вот и я не знаю в точности, – вздохнул субъект. – Но поговаривают, что многих…
– Так отчего же его терпят? – спросил Никита. – Почему он вхож в разные места?
– Потому, что нет прямых доказательств его вины, – сказал субъект. – А без доказательств это будет поклеп и поношение. Есть и другая причина… – субъект помолчал, будто собираясь с мыслями, и повторил: – Есть и другая причина… Не меня же сдают, а кого-то другого! Для чего же мне беспокоиться? Вот когда будут сдавать меня, тогда, конечно, я и начну волноваться. А так-то – каждый зарабатывает на хлеб как может. Каждый за себя.
– Ну, а у тебя – что же за причина беспокоиться? – спросил Никита.
– Так ведь тут как… – замялся субъект. – Я же говорю – кушать хочется всем. Стало быть, и мне тоже. Вот я и подумал…
– И за что же мне тебе платить? – жестко спросил Никита. – За те слова, которые я сейчас от тебя услышал?
– Можно, конечно, и за них, – сказал субъект. – Потому что я выдал тебе ценную информацию. Предупредил. А предупрежден – значит вооружен. Слышал или нет такую мудрость? Слова иногда дорого стоят. А поступки – еще больше…
– Какие такие поступки? – не понял Никита. – Ты это о чем?
– Я мог бы помочь тебе избавиться от Пахомыча, – пояснил субъект.
– Это как же? – насторожился Никита.
– Ни-ни! – замахал руками субъект. – Никакого душегубства и даже ни малейшего кровопролития! Все будет чинно и благородно! Просто на какое-то время Пахомыч исчезнет из твоей жизни. Может даже так статься, что и надолго.
– И куда же это он исчезнет?
– Сядет в тюрьму.
– И кто же его туда посадит? Ты, что ли?
– Разумеется, не я, – кротко ответил субъект. – Но с моей скромной помощью…
– Это как так? – не понял Никита.
– А вот так… Да и зачем тебе знать? Тебе нужен результат, не так ли?
– Допустим…
– Вот я его тебе и обеспечу. А ты мне за это заплатишь. И мы будем квиты. И разбежимся навсегда.
– А если обманешь? – с подозрением спросил Никита.
– Вопрос правильный, – кивнул
