– Дурацкая затея. Хотя чего еще от тебя ожидать.
– Боишься, что мордаху чинить придется? – спросил Иван.
– Нет. Но в наши времена повышенной политкорректности только дикари и варвары способны получать удовольствие от боев без правил. Они пробуждают в людях низменные инстинкты.
– А я этими самыми низменными инстинктами по самую маковку напичкан, – признался Иван, проведя ладонью над головой. – Считай меня дикарем, а подраться люблю. Жаль только, что нас не против друг друга выставят. Уж я бы с тобой за кросс по пересеченной местности поквитался. – Подумав, Иван добавил: – И за Таню Токареву.
– Она-то здесь при чем? – удивился Олег, гоня джип по шоссе.
– Не нравится мне, что ты к ней с первого дня клинья подбиваешь, понял?
– Тю-ю! Влюбился, Ваня? Заочно? Как писал поэт: «Посмотрел на твое фото, стало грустно отчего-то».
– Доболтаешься, – предупредил Иван коротко.
Олег покосился на его окаменевший профиль и примирительно произнес:
– Ладно, не дуйся. Критику признаю и обязуюсь сдерживать чувства. Сказано же: «Души прекрасные порывы». Вот и буду душить. Наступать на горло собственной песне.
– Песни твои мне известны. – Иван поиграл желваками. – Сплошные серенады с руладами.
– Говорю же: замечание к сведению принял. Если Таня сама на шею не бросится, обещаю держаться на пионерском расстоянии. – Олег замедлил ход, перестроившись в правый ряд. – Куда дальше? Командуй, штурман.
– Направо, на следующем перекрестке налево и по прямой до Дворца спорта «Железнодорожник». – Иван принял расслабленную позу. – Что касается Токаревой, то она нам боевая подруга, а не подстилка. Жениться вздумаешь, слова поперек не скажу. Кобелировать станешь, не спущу.
– Ах, как страшно! – Олег на секунду отпустил руль, чтобы театрально всплеснуть руками. – Какие мы грозные, какие благородные! Слушай, ты мне случайно не родственником приходишься?
– Каким еще родственником?
– Дядей. Который самых честных правил, но не на шутку занемог. Нет? Тогда смени пластинку. Давай вкратце о правилах. А то я ни в зуб ногой… – Олег почесал затылок. – Хотя в зуб ногой очень даже могу. Настроение располагает.
Иван сообщил, что поединки длятся по пятнадцать минут, и объяснил, что правилами МСА запрещены удары в затылок лежащему противнику, доведение силовых приемов до логического завершения и раздавливание мошонки.
– А хребет ломать можно? – деловито осведомился Олег.
– Вообще-то единых правил не существует, но за тяжелые увечья противнику можно под суд попасть, – предупредил Иван. – Сейчас не те времена, когда бои подпольно устраивались и, случалось, заканчивались смертью под аплодисменты почтенной публики. Так что не увлекайся. И сам будь начеку. Кадык перебьют – комплименты бабам говорить станет затруднительно.
– Я их не словом беру, а делом, Ваня. Спортивную форму бесплатно выдадут или раскошеливаться придется?
– Какая там форма! Наколенники из эластичного бинта да боксерские трусы, вот и весь наряд. Дерутся босиком. Ну и без всяких там цепочек и перстней, естественно.
– А перчатки?
– Некоторые надевают такие, знаешь, без пальцев, как у гонщиков, – поморщился Иван. – Чтобы руки не повредить.
– Ринг?
– Десятиугольная площадка.
– Капы?
– По желанию. Как и паховые раковины.
– Нужна чистая победа или можно выиграть по очкам?
– Если ты, Олежка, – вздохнул Иван, – вздумаешь все три раунда на ринге отплясывать, то я тебе не завидую. Как ни крутись, а все равно достанут. Как потом на курорт поедешь? С фингалами да шишками?
Олег усмехнулся:
– Лучше с деньгами. Нам заплатят?
– По три тысячи рублей за победу, – ответил Иван.
– Не густо.
– Ага. Особенно в сравнении с теми десятью тысячами, которые я за право участия выложил.
Олег присвистнул:
– Вот так сделка! Мы же в убытке, Ваня. Семь тысяч псу под хвост.
Кожа на лбу Ивана собралась в гармошку.
– Как это? Десять минус шесть будет четыре.
– Минус три, – поправил Олег. – На твою победу рассчитывать не приходится. – Он притворно вздохнул. – У некоторых пенсия не за горами, а они на бойцовскую арену лезут. Чего, спрашивается? Чем удивить хотят? Песком, который из них вот-вот посыплется?
Иван насупился. Он понимал, что напарник мстит ему за вмешательство в личную жизнь, но все равно было досадно. Он ведь действовал из лучших побуждений. Когда в маленькой группе, отправляющейся на задание, начинаются всякие сюси-пуси, риск провала значительно увеличивается. Так что отнюдь не в ревности было дело. Хотя если разобраться в чувствах…
Иван не захотел разбираться в чувствах, опасаясь, что они окажутся чересчур запутанными. Заставил себя думать о предстоящем поединке, замкнулся, умолк и почти не открывал рта, пока джип не остановился возле Дворца спорта. И лишь поднимаясь по ступеням, счел нужным предупредить Олега:
– Не зарывайся, прошу. Нельзя недооценивать противника. Среди участников соревнований есть и десантники, и бывшие спецназовцы, вроде нас с тобой. Мы приехали размяться, а не за увечьями. Помни об этом.
– Не учи ученого, – осадил Ивана Олег. Его лицо сделалось сосредоточенным. Мысленно он уже вступил в схватку. Привычное состояние для прирожденного бойца.
Дожидаясь своей очереди, Иван и Олег разминались в небольшом зале, где было слишком мало места и кислорода, чтобы тренироваться в полную силу. Их обнаженные торсы лоснились от пота, мышцы мало-помалу разогревались, становясь эластичными, как бинты, перетягивающие коленные чашечки.
Монитор в углу зала показывал происходящее на ринге. Когда Иван и Олег сели на лавку, уступая место другим участникам соревнований, объявили схватку Амира Искандерова из Краснодара и Тиграна Аветисяна из Кисловодска. Обменявшись рукопожатиями, борцы попятились, принимая боевые стойки. Каждый развернул ступни под углом 45 градусов относительно линии атаки, слегка присел, прикрыл подбородок плечом и наклонил голову вперед.
– Краснодарец чересчур кисти рук напрягает, – прокомментировал Иван. – И плечи. Проиграет.
Он угадал. Аветисян сразу захватил инициативу, демонстрируя безупречную технику кикбоксинга, без труда взломал защиту Искандерова и завершил бой серией точных ударов. Затем на площадку вышли каратист из Тбилиси и представитель школы джиу-джитсу из Карелии. Пока они вели разведку боем, Олег принялся разминать пальцы. Общее количество болевых приемов, известных ему, близилось к сотне, но основных было около полутора десятков, и все они строились на тычках, нажатиях и щипках пальцами. Благодаря им можно было без труда освободиться от захвата или деморализовать противника перед нанесением нокаутирующего удара. Отсутствие одежды значительно облегчало задачу. Хотя достаточно зацепить пальцами лицо, уши или кадык противника. Эффектное воздействие оказывают также раздирание рта или надавливание на основание носа.
Однако в арсенале грузинского каратиста нашелся совершенно уникальный прием. Очутившись в партере на двенадцатой минуте, он, недолго думая, прокусил сопернику щеку, за что был удален с ринга и подвергнут дисквалификации.
Объявили выход Ивана Долото. Подмигнув Олегу, он покинул тренировочный зал.
Его не встречали овациями и приветственными криками. Очередной безвестный боец с неблагозвучной фамилией и неприметной внешностью. Вышедший против Ивана украинец Почепий смотрелся куда внушительнее: почти девяносто килограммов молодой живой плоти, желто-синие трусы, выполненные в той же цветовой гамме татуировки. Судя по боковой стойке, он был кикбоксером-тяжеловесом. Иван, ограничившийся тем, что развернулся к Почепию вполоборота, выглядел в сравнении с ним стареющим дилетантом, от которого не ждали ничего хорошего.
– Кореш твой? – спросил парень, опустившийся на скамью рядом с Олегом. Услышав утвердительный ответ, он ткнул пальцем в экран и авторитетно заявил: – Через пару минут он или ляжет, или его унесут. Знаешь, как этот хохол по верхам лупит?
– Не-а, – честно признался Олег.
– Сейчас увидишь.
И действительно, изрядный вес не помешал Почепию продемонстрировать почти балетную легкость, с которой он налетел на Ивана, выбрасывая ноги то слева, то справа. Град ударов обрушился на подставляемые плечи. Публика взревела, предвкушая скорую развязку.
Но что это? Неожиданно пошедший на сближение Иван бегло прошелся кулаками по мощному торсу Почепия, после чего тот утратил прыгучесть и отступил подальше, переводя дыхание. Только специалист мог оценить эту серию точечных ударов, нанесенных по печени и селезенке. Собравшиеся в зале не поняли, отчего украинец сбавил темп, и принялись подбадривать его свистом и улюлюканьем.
– А он, оказывается, может, – удивился парень, предрекавший Ивану скорое поражение.
– Мы все учились понемногу, – пробормотал Олег.
