– Не надо! – закричал мужчина и отскочил от него. Но, неожиданно передумав, снова заговорил: – Темнишь ты что-то. Ну, да ладно, помогу тебе. Только не трогай меня. Молчать буду и забуду эту встречу как страшный сон. – Савелий скинул тулуп, под которым оказалась тряпичная куртка, и направился к машине.
– Значит, Доброходов проходит как свидетель преступления, – задумчиво глядя, как исчезают, превращаясь в мокрые пятна на теплом капоте, снежинки, задумчиво проговорил Матвей.
– Тяжкого преступления, – уточнил Мысов.
Дешину стоило больших трудов уговорить следователя встретиться на нейтральной территории. Ссылаясь на занятость, тот предлагал обсудить вопрос у него в кабинете. Но у обоих друзей были свои причины не появляться в ГУВД. Дешин опасался попасться на глаза начальству, которое здесь частенько бывает. Ведь сразу вскроется обман. А то, что доклад по телефону о якобы высокой температуре – вранье, в прямом смысле слова написано на лице. В свою очередь Матвей вне стен этого учреждения чувствовал себя хозяином положения. Не заладился разговор – развернулся и уехал. А там могут возникнуть самые разные ситуации. Взбредет в голову следаку, будто частный сыщик что-то скрывает, возьмет да и оформит под надуманным предлогом на пару суток.
– Можно предположить, что подошедший к нему в баре пансионата человек и есть убийца, – напомнил о себе с заднего сиденья Дешин.
– Только как он его там нашел? – недоумевал Мысов. – И какого черта Доброходов вообще делал в пансионате?
– Неужели непонятно? – удивился Матвей. – Там работала его мать, и он решил использовать его в качестве убежища.
– В небольших городках легче найти человека, – сомневался Мысов. – Почему бы ему в Москве не затеряться? В соседний район переехал – попробуй, найди.
– А что, если Сухарь как раз там и обитает?! – выдвинул предположение Дешин. – И назначил ему там встречу.
– А потом убежал, – хохотнул Матвей. – Не вяжется.
– Тогда какая у него могла быть еще причина?
– Вы же сказали, что ищете не его, а машину, на которой он уехал, – напомнил Мысов. – Может, скажете, что в этом корыте такого, чтобы платить за ее розыск частному сыскарю?
Матвей думал. Он и так нарушил все данные Шатуну обещания. О деньгах знает Дешин. Конечно, он никому не расскажет, но все же это тяготило. А теперь еще и Мысов хочет узнать причину.
– Коллега, – посмотрел на Дешина в зеркало заднего вида Мысов, – нехорошо!
– Не моя тайна! – развел тот руками.
– Ты понимаешь, что мне ничего не стоит связать угон с исчезновением свидетеля? – повернулся Мысов к Матвею.
– Если бы мы тебе не сказали, ты бы еще долго был в неведении того, что Добрый в бегах.
– Он не в бегах, – возразил следователь. – А узнал бы я уже завтра, поскольку собирался вызвать его.
– Зачем? – спросил с заднего сиденья Дешин.
– Провести опознание.
– Разве вы Сухаря уже поймали? – опешил Матвей.
– Это опознание по фотографиям, – ответил за Мысова Дешин.
– Да, я через паспортный стол получил его портрет, – подтвердил Мысов.
– А что, в базе его нет? – удивился Дешин.
– Представь себе, чистый.
– Так, может, все же не он? – осторожно предположил Матвей. – Сейчас можно любые документы сделать.
– Дело в том, что на записи, – постучал по крышке лежащего на коленях ноутбука следователь, – одно и то же лицо.
– Понятно, – кивнул Матвей, – ты мне, кстати, флешку верни.
– Не вопрос. – Мысов выдернул из разъема устройство и протянул Матвею.
– Себе-то срисовал? – на всякий случай спросил тот.
– А ты думал, – усмехнулся Мысов. – Значит, в машине перевозили деньги?
– Я тебе этого не говорил. И вообще, с чего ты взял?
– Сталкивался, – лаконично ответил Мысов. – Сейчас частенько всплывают дела с перевозчиками.
– С какими перевозчиками? – не понял Матвей.
– А тебе разве твой друг не рассказывал?
– Собственно, зачем ему знать? – стал оправдываться Дешин. – Тем более это никаким образом не повлияет на качество розыска машины.
– Мне кажется, ее уже нет смысла искать, – сказал Мысов. – Груз давно из нее забрали, а сама машина либо разобрана на запчасти, либо и вовсе сгорела где-то в глуши…
– Я ее и не ищу, – признался Матвей, – мне нужен Добрый.
– Теперь, как выяснилось, он и мне нужен, – вздохнул Мысов. – Ну что ж, колись до конца.
– Ты прав, деньги в ней перевозили.
– Значит, можно предположить, что твой клиент – представитель теневого банка.
– С этого места поподробнее, – попросил Матвей.
– Ишь ты! – восхитился Мысов. – Как мне что-то надо, так клещами не вытянешь. Нет уж, уволь. Пусть тебе друг твой расскажет, а мне идти надо. – Он посмотрел на часы и протянул для прощания руку. – Надеюсь, как только его найдешь, дашь мне знать.
– Куда я денусь? – отвечая на рукопожатие, хмыкнул Матвей.
– Кстати, здесь, – следователь сунул руку в карман и протянул Матвею сложенный вдвое листок, – адрес прописки Доброходова. И еще на всякий случай я записал координаты жены.
– Он женат? – отчего-то удивился Матвей.
– Был, – уточнил Мысов. – Дочери три года. Два года назад развелись.
Добрый заглушил двигатель и выбрался из-за руля. Одежда снаружи была мокрой от снега, изнутри от пота. Перебирая руками по корпусу машины, которая теперь стояла в прямоугольной снежной яме, он обошел ее спереди и заглянул под переднее колесо. Брошенный туда чехол с сиденья был порван шипами резины и выброшен вперед. Встав на четвереньки, он дотянулся до него и потянул. Раздался хруст рвущейся материи, и Добрый завалился на бок.
– Черт!
– Ну, что там? – раздался голос Савелия.
– Сейчас! – крикнул Добрый и стал забивать чехол с другой стороны колеса.
Неожиданно машина дернулась.
– Тпру! – закричал на лошадь извозчик.
Добрый выпрямился и вернулся за руль. Захлопнув дверцу, посмотрел в зеркало заднего вида. Мужчина пританцовывал рядом с лошадью.
«Может, ей тоже под нос денег сунуть? – неожиданно подумал он, заводя двигатель. – Савелий так лопатой махал, что до сих пор от одежды пар идет», – и, высунувшись в окно, крикнул:
– Давай!
– Но! – стеганул кобылу кнутом Савелий. – Пошла!
– Давай, родная! – напрягся Добрый, отпуская сцепление.
– Пошла! – обрадованно завопил Савелий.
Машина на малых оборотах выбралась на дорогу, и Добрый вышел наружу, оглядывая правильной формы капонир, образованный вертикальными стенами снега. Рядом со следами колес слева возвышался пень, справа – вывернутый по осени трактором пласт земли. Сейчас он замерз и превратился в камень. Немного в любую сторону – и результаты аварии были бы куда более трагичны.
– Что теперь? – Савелий прошел вперед, рассматривая результаты заноса.
– В автосервис придется заезжать.
…Улицы Снегирева уже освещали фонари, а в окнах горел свет. Отчего-то на этот раз Добрый не сразу нашел превращенный в мастерскую гараж, где ему поменяли стекло. Он даже подумал, что кто-то снял со столба колесо с надписью «вулканизация», которое служило ориентиром. Однако, немного поплутав, все-таки отыскал нужную улицу и остановил машину у дома. Въездные ворота в гараж были уже закрыты, но изнутри, через щели, пробивался электрический свет. Добрый несколько раз стукнул во встроенную калитку и прислушался. Раздались шаги, лязгнул металлом засов, и калитка с грохотом распахнулась.
– Чего? – обдал перегаром слесарь.
– Не узнал? – сокрушенно вздохнул Добрый.
– Санек? – воскликнул мужчина и пожал плечами. – Постой…
– Ты мне до обеда стекло вставлял!
– Извини, не признал, – шмыгнул носом слесарь. – Что случилось? Не поднимается?
– Нет, со стеклом все нормально. Я тут с дороги слетел в сугроб… В общем, фары разбил. Как сейчас без света?
– Никак, – согласился с ним слесарь. – Приезжай завтра.
– Как?! – ужаснулся Добрый и схватился за калитку. – Не могу я до завтра ждать!
– Рабочий день закончился, я отдыхаю.
– Погоди! – рванул калитку на себя Добрый. – Я вдвойне заплачу!
– Да мне хоть втройне, – фыркнул слесарь. – Не буду ничего делать.
– Сколько хочешь?!
– Нисколько.
– Десять дам! – выпалил Добрый.
– За фары? – вмиг протрезвел слесарь.
– Если бампер заменишь, еще столько же накину…
– Слыхал? – крикнул куда-то внутрь гаража слесарь.
– На двоих! – раздался оттуда чей-то пьяный голос.
Добрый скрипнул зубами, все как будто сговорились. Савелий тоже ломался, пока ему чуть ли не зарплату врача выдал, теперь эти уроды. Ему, конечно, не жалко, куда столько денег? Только ведь сразу поймут, что к чему, и неизвестно, чем все закончится. Могут к участковому побежать или того хуже… Хотя чего эти алкаши могут?
