в комнату, я сразу запер за собой дверь, осмотрелся и хмыкнул. Все было в точности, как в оригинальной истории — Ленард был скромным и экономным студентом. Имея прошлое военного раба, он прекрасно знал, куда и как нужно было откладывать деньги, а также беспокоился лишь о том, чтобы покинуть это королевство как можно раньше. Желание сбежать из Хаффарота было для него практически единственным заветным. Все-таки именно это захватническое королевство атаковало его родину, зверски разрушило и превратило всех выживших в обычных рабов. Причина же, почему Ленард не мог просто так сбежать, заключалась в его старшем брате Сириусе — тот просто не хотел никуда уходить.
Глубоко вздохнув, я подошел к шкафу, распахнул его дверцы и посмотрел внутрь. Все, что я там увидел — это парочка заготовленных комплектов одежды, да еще одна новая пара ботинок — набор был куда скуднее, чем ожидалось.
Ухватившись за одну из сложенных стопок, я быстро отнес ее к кровати, положил и начал переодеваться. Пока я расстёгивал пуговицы на своей рубашки и стягивал с себя насквозь промокшую одежду, попутно я пытался вспомнить о роли Ленарда в этой истории. По факту он был просто катализатором, который вынудил его брата от горя и ярости уничтожить весь мир.
Ленард учился в академии не потому, что он этого хотел, а потому, что сам король и его брат настояли на этом. Королю нужен был архимаг, который будет воевать за него против других королевств, и Сириус прекрасно справлялся с этой ролью. А Сириусу нужны были гарантии того, что им с братом обеспечат светлое будущее хотя бы здесь — в этой захватнической жестокой стране. Ленард по характеру был труслив, и поэтому он бы скорее сбежал из этого места, ну, а его брат, был слишком твердолоб, и поэтому он спокойно закрывал глаза на многие проблемы, что возникали у них в этой стране.
«В какой-то степени Сириус мыслил правильно. Король все равно не дал бы им сбежать безнаказанно, и даже то, что он отправил Ленарда в академию — это лишь попытка давления и манипуляции на Сириуса. Да, некоторые люди смотрели на них косо, да, не везде их принимали, так как прошлое военных рабов было не самым почитаемым в обществе, но все же их текущее положение было привилегированным, и поэтому Сириус был готов постоянно воевать, лишь бы не возвращаться к тому, с чего они начинали».
Стоило мне набросить на себя свежую мягкую рубашку, как неожиданно я заметил множество синяков и ссадин на своем теле — это были травмы практически недельной давности. Развернувшись к зеркалу, я плавно подошел к нему и с удивлением окинул свое новое тело. Да, Ленард был худым — и даже слишком. Казалось, будто уже довольно продолжительное время он недоедал, и поэтому из-под его кожи торчали даже ребра. При этом та часть его тела, которую обычно скрывала рубашка, была настолько изувечена, что на это смотреть было даже страшно. Синие-красные громадные синяки, уже заживающие раны и глубокие шрамы, а также совсем свежие отметены от веревок. Одним из самых насыщенных следов на теле была линия в области шеи, напоминавшая петлю. Это определённо был свежий синяк, и он очень напоминал отметены, остававшиеся после удушения.
«Так вот что произошло? Его начали душить, подумали, что перестарались, а потом швырнули в пруд, чтобы избавиться от тела?»
Отвернувшись от зеркала, я невольно нахмурился. В моей истории смерть Ленарда была прописана чуть иначе. Он должен был самостоятельно спрыгнуть с крыши академии, сломать себе позвоночник и умереть на месте. Тогда и стали бы известны случаи издевательства над ним. Тогда его брат и приехал бы в эту академию впервые с момента поступления Ленарда.
«Следовательно, если бы не я, Ленард бы все-таки смог выбраться из того пруда самостоятельно».
Быстро застегнув на себе все пуговицы рубашки, я подхватил с кровати черный пиджак с яркой эмблемой гипогрифа на груди и двинулся в сторону выхода. Мне стоило как можно скорее решить как именно вести себя дальше. Хелиос настаивал на том, чтобы я вел себя хитрее и притворялся прежним героем. Такой ход казался умным, но в этой ситуации он мог привести к очередной гибели, а этого мне бы не хотелось.
Да и ситуация оказалась какой-то неординарной. Почему меня отправили в этот мир? Почему я оказался именно этим персонажем? Прямо сейчас за мной могли наблюдать члены совета, и то, как я прохожу этот мир, могло напрямую повлиять на их решение в процессе голосования. И раз уж уровень моей награды, как и успешность голосования, зависел от реакции зрителей, тогда почему бы просто не устроить шоу? Если я при этом еще ни разу не умру, это можно считать успехом.
* * *
Уверенно прошествовав в аудиторию, я остановился всего в паре шагов от дверей. Первым, кто попался мне на глаза, оказался сам преподаватель — это был еще один незнакомый мужчина в очках, примерно средних лет. При виде меня его лицо сразу же стало хмурым. Он замолчал, плавно развернулся и замер.
Я же, переведя от него взгляд к самой аудитории, увидел множество рядов со столами, тянувшихся ввысь. Все ученики, сидевшие здесь, были одеты в такую же форму, какая была на мне. Даже эмблемы с гипогрифом были у нас одинаковыми. И пусть гипогриф считался символом правящей четы, их герб все же немного отличался от того символа, что носил каждый ученик в этой академии. Королевский гипогриф стоял на четырех лапах, раскинув крылья в сторону и клювом устремляясь куда-то вверх. А гипогриф на эмблеме академии сидел, опустив свои крылья, и строго смотрел на своего зрителя.
В этой академии действительно собиралось множество талантливых учеников. Королевство Хаффарот ценило навыки, и поэтому не только дети аристократов, но также и воинов, магов, торговцев, изобретателей могли учиться здесь. Таким же образом сюда попал и брат единственного в королевстве архимага, Ленард.
— Ты опоздал, и никак не собираешься это объяснять? — прозвучал недовольный мужской голос. Преподаватель, строго посмотревший на меня, поправил на лице очки и снова серьезно заговорил. — Это уже далеко не первый раз, когда ты бессовестно
