– Винни, Винни!.. – пробормотал в переговорное устройство Павел. – Доложить обстановку!
– Все спокойно, командир, – отозвался Яша Винничук. – Дорога на Гаранино свободна, посторонние лица не отмечены. Аладдин на опушке, бдит во все концы.
– Тихо здесь, – проворчал старший лейтенант запаса Рустам Боев с позывным «Аладдин». – Вижу все, даже ваш хутор. Тебя и Корвича не наблюдаю, а Женька Доцент опять ворочается, все никак угнездиться не может.
– Да врет он, товарищ капитан, не может меня видеть, издевается просто! – возмущенно пропыхтел связист Шумский.
Его голос одновременно звучал в эфире и за спиной командира. Это было забавно.
К позывному «Доцент» связиста приговорили единогласно, даже не спрашивая согласия, чтобы не умничал, когда не надо.
– Не туда смотришь, Рустам! – с упреком проговорил Павел. – Развернись на сто восемьдесят и зри в корень. Что-то мне подсказывает, что начальство темнит и в деле будут осложнения. В случае опасности в бой не ввязываться, отходить к хутору. Всем ясно?
Народ вразнобой забубнил «так точно». Даже Корвич подал голос, хотя лежал рядом и мог бы помалкивать.
В своих бойцах Павел не сомневался, знал, что будут зреть куда следует. А смешки и ерничанье делу не помеха.
Полтора часа назад капитана Соколовского срочно вызвали в штаб армейской группировки ДНР, расположенной в городке Захаровске, в шестидесяти километрах от Донецка. Задачу ставил начальник разведки группировки майор Бакатин Артур Вениаминович.
Мол, срочно, капитан, руки в ноги, думать после будем! Из Киева бежит высокопоставленный чиновник МИДа по фамилии Омельченко, завербованный полгода назад нашей разведкой. Этот чиновник – кладезь секретной информации, ходячее собрание государственных тайн!
СБУ раскрыла его в рядах свидомых мидовцев, кующих демократический престиж государства на международной арене, но в момент захвата допустила осечку, и чиновнику удалось уйти из Киева. Он бежит уже день на перекладных. Сбрасывает с хвоста СБУ и военных, приближается к линии разграничения.
Погоня следует по пятам. Ее ведут бойцы добровольческого батальона «Киев-2». Они затыкают все лазейки, где может пройти Омельченко.
Местность безлюдная, лесистая, почти все села заброшены. Линия разграничения похожа на извилистую змею, рассекающую ландшафт без всякой логики и смысла.
У беглеца есть карта, да сам он из этих краев, поэтому не все потеряно. По телефону с севшим аккумулятором он достучался до кураторов, сообщил свои координаты, сказал, что чуть не вписался в облаву, через два часа постарается выйти к западной окраине Покровского по дороге, которая с севера упирается в хутор.
Другие пути отрезаны. Каратели могут перекрыть и этот. Они рыщут по полям и лесам, блокируют проход к линии соприкосновения, до которой от Покровского чуть менее двадцати верст.
Сигнал от кураторов в зашифрованном виде полетел в Донецк, оттуда – в Захаровск. Дескать, действуйте, вы ближе всех к этой точке. Срочно группу спецназа на перехват! Не так уж близко, шестьдесят верст на юго-запад, хотя грунтовая дорога, в принципе, не очень разбита.
Разведывательная группа отдельной роты спецназа, подчиненная напрямую командующему группировкой полковнику Суслову, выехала через восемь минут. Семиместный «Ниссан» мчался, не разбирая дороги. За километр от линии раздела он ушел с грунтовки, просочился заболоченной низиной мимо постов, вышел в тыл врага. Бойцы не брезговали украинской символикой, но в этот день обошлось без радостных встреч. В Покровском и вокруг него силовиков не было.
Беглый чиновник еще не добрался сюда.
Чутье подсказывало капитану, что центр событий непременно сместится в эту точку. Он лихорадочно обследовал местность, отправлял бойцов на дальние позиции. Вдовенко и Грубов двинулись на север и оседлали лесную дорогу. Боев и Винничук залегли на опушке за рекой и дорогой, петляющей по полю.
Юго-западное направление представлялось командиру крайне опасным. Оттуда в любую минуту могли появиться силовики.
Сам Соколовский, Корвич и Шумский устроились на западной окраине хутора и держали под наблюдением все стороны света.
Бакатин выслушал доклад о выходе группы в заданный район и не сдержал облегченного вздоха.
– Все, мужики, вцепитесь в хутор зубами, сидите тихо, как настоящие кроты, и постарайтесь не сделать ваши должности вакантными, – заявил он.
– Командир, гудит что-то, – приглушенно проговорил Боев. – Слышу звук моторов. Это бронетехника, идет с юго-запада по проселочной дороге.
– Причем не в единичном экземпляре, – поддержал напарника Яша Винничук. – Боюсь, укропы собираются отрезать хутор, зажать в кольцо этого попрыгунчика, а заодно и нас. Плохо, что дорога здесь разветвляется. Одна идет напрямую через поле, другая петляет к мостику через переплюйку, а потом на Покровское. По какой они двинутся, хрен их знает. Мы сообщим, командир, как только проедут.
– Может, это тракторы? – Боев ухмыльнулся. – Или еще какая сельскохозяйственная техника? Хорошо хоть, что едут, не скрываясь.
– Да, на тракторе тихо к дому не подъедешь, – рассудительно заметил Яков.
– Всем приготовиться! – скомандовал в микрофон Павел.
Он тоже различал отдаленное гудение. Явно не тракторы. Неужели укропы поумнели? Они перехватили сообщение агента и блокируют квадрат, где он может появиться? Естественно, противник понимает, что разведгруппа ополчения уже здесь, оттого и бряцает оружием.
– Тимон, Пумба, ничего нового? – бросил он в микрофон.
– Все по-старому, командир, – отозвался Вдовенко. – А у вас, кажется, вечеринка намечается?
– Скорее утренник, – с усмешкой сказал Павел. – Сидите на месте, мужики, ждите клиента. Из леса выходить только по моей команде.
– Поняли, – буркнул Грубов.
Звук моторов нарастал. Птицы взмывали с деревьев, уносились в небо. Закружилась, противно каркая, стая недовольных ворон.
Завозился Корвич, подтащил к себе гранатомет РПГ-7, переданный ему «на хранение» Боевым, переглянулся с Павлом. Капитан кивнул.
Шумский оставил в покое свою станцию и начал перекатываться к дороге, петляющей перед речкой.
Моторы гудели неподалеку. Теперь этот звук был ровным, не нарастал, не удалялся. Похоже, техника остановилась на опушке за полем. С этих позиций она не просматривалась.
«Горючку зазря жгут, – подумал Павел. – Ну и пусть. Похоже, укропы рассредоточились в том месте, где залегли Боев с Яковом».
За парней он не переживал, знал, что выдержки у них хватит за десятерых, не шелохнутся, даже если им ноги оттопчут. Противник не заметит ребят. Они так маскируются, что хамелеоны сдохнут от зависти.
– Командир, это «Саксоны», – возбужденно прошептал Винничук. – Три единицы и десятка три пехоты, взвод. На рукавах нашивки «Киев-2», и рожи кирпича просят. Здоровые злые мужики, не юнцы мобилизованные, экипированы с умом. Рядом с нами встали, на опушке, в поле не выходят. Два «Саксона» съехали с дороги, стоят в кустах на краю леса, нацелены в вашу сторону. Мы можем по ним пальнуть, но что это даст?
– Никакого движения! – распорядился Павел. – Лежать, наблюдать, докладывать обо всех перемещениях!
– Вот черт! – ругнулся Винничук. – Это по поводу перемещений, командир. Третий броневик отправился дальше, без пехоты. Это разведчик. Прошел развилку, направляется к мостику. Вы его сейчас не видите. А если он пойдет под обрывом, то вы его и дальше не заметите.
Значит, «Саксон» отправился на разведку, выявить позиции ополченцев. Павел от злости заскрипел зубами. Надо отходить. Но как? Задание не выполнено.
Если откатываться к Покровскому, где в одном из дворов припрятан джип, то оголится дорога на север, а там Вдовенко с Грубовым ждут важного чиновника из МИДа. Да какого черта! Они там сидят, а дядечка наверняка пошел другим путем, дрожит от страха где-нибудь в овраге. Ему плевать, что из-за него сейчас погибнет целая куча ополченцев!
– Тимон, Пумба, что у вас?
– Командир, прости, рады бы обрадовать, но нечем, – виноватым голосом отозвался Вдовенко. – Нет никого, хоть тресни. Что делать, командир?
– Снять штаны и бегать, – огрызнулся капитан и не сдержался, витиевато выругался на языке родных осин.
Корвич встрепенулся, с интересом посмотрел на командира. Мол, ага, запишем, будет платить, как и все прочие.
– Что-то идет не так, – с убийственным простодушием сообщил Грубов.
– А что именно, мы узнаем после смерти, – мрачновато закончил Вдовенко.
Броневик подкрался незаметно, как и предсказывал Винничук! Мостик, ведущий в Покровское и расположенный где-то слева, загораживал пологий холм. Броневик не поехал в село, отправился берегом, между водой и обрывом. Водитель, очевидно, включил повышенную передачу, чтобы движок не ревел как раненый мастодонт.
Обрыв сглаживался метрах в сорока слева от залегших ополченцев. Вдруг из ниоткуда на него взгромоздилось корявое стальное чудище мышиного цвета! Броневик переваливался с боку на бок, подпрыгивал, чадил выхлопом. Передняя часть «Саксона» напоминала голову того самого кузнечика – высокая посадка, выпуклый глаз. Под окном механика-водителя белел бортовой номер, загадочные буквы ISAF и почему-то флаг Британского Содружества, отпечатанный на броне.
