– Я сегодня ночью почитал в Интернете, – заговорил Зимин. – Эта традиция строить подземные водоводы, основанные на системе самотека, или гравитационные водотоки, существовала на всем Ближнем Востоке. В Сирии их называли канайетами, в Ираке – керизами, а в Иране – кансасами или канатами. Кое-где в старинных городах они еще действуют, и даже сохранилась профессия – специалист по восстановлению подземных каналов – «кяризник».
– Нам сюда такого кяризника не помешало бы, – усмехнулся Белов, но тут же прислушался и исчез в дыре. Вскоре снова появился и сказал: – Все, командир, есть проход после разветвления. На юго-восток ведет.
– Отлично! – Котов поднялся и подозвал двух спецназовцев из своей группы, вооруженных и экипированных полностью для боевых условий. – Так, парни, мы пошли вниз. Держите связь со штабом разминирования. Докладывать через…
– Каждые пятнадцать минут, – ответил старший пары.
Котов застегнул ремешок защитного шлема под подбородком, передал вниз Белову свой автомат и спрыгнул сам. Следом за ним на рыхлый грунт приземлился Зимин. Лучи фонарей на шлемах выхватывали ряды плотно уложенных камней, составлявших стены и своды подземных проходов. Пахло крысами – хотя непонятно, чем они тут питались, – сыростью, тухлой водой.
Ивлиев для этой операции выделил двух опытных саперов – старшего лейтенанта Максимова, начавшего службу сапером еще во время срочной службы, и старшину Шарова, прошедшего за восемь лет службы по контракту не одну горячую точку за пределами России, поработавшего уже и на Ближнем Востоке, и в Африке. Этих ребят спецназовец знал. Они шли с ним, когда Джадазир вел их к гипотетическому колодцу с пультом дистанционного управления. Котов, кроме Белова, взял с собой самых сильных и хладнокровных бойцов своей группы – Борисова и Зубченко.
Двигались молча, не реагируя на часто мелькавших крыс, разбегавшихся от света фонарей, укрепленных на защитных шлемах. Первыми шли саперы. Они внимательно осматривали землю под ногами, стены, потолок. Часто приходилось перебираться через завалы и разрушенные участки канала. Один раз попалась промоина в полу, в самой глубине заполненная протухшей водой.
Приборы смирно молчали, показывая, что металла под ногами нет. Белов и Борисов шли следом. Их задачей было обеспечение работы саперов и их безопасность в случае встречи с боевиками. Котов как командир шел с Зиминым в центре группы. Замыкал, охраняя тыл, Зубченко. В таком порядке они неторопливо двигались уже минут тридцать. Признаков минирования пока не встречалось. Не встречались пока и признаки присутствия людей. Почва под ногами хорошо сохраняла следы ботинок, и можно было быть уверенным, что этим подземным каналом для воды люди очень давно не проходили.
Но Котова беспокоило, что его группа оставляла за собой отчетливые следы. Если кто-то пойдет следом, то сразу обратит на это внимание. Правда, у провала выставлено боевое охранение, но факт, что ты оставляешь за собой четкий след, раздражал невероятно. Единственным успокоением было сознание того, что в этих лабиринтах, если они окажутся слишком сложными, не заблудишься. Вот она, путеводная нить, в виде следов армейских ботинок.
Внезапно группа остановилась. Котов прошел вперед к саперам и увидел, что коридор раздваивался.
– Между прочим, – тихо произнес Белов, – уже второй раз. Первый – в самом начале.
– Если такие фокусы подземелье будет нам устраивать слишком часто, придется отказаться от затеи. Наскоком тут не возьмешь. Максимов! – позвал Котов. – Возьми двоих моих ребят, и проверьте ответвление на небольшое расстояние. Мы подождем здесь.
Сапер кивнул и двинулся во второй водоток. Белов и Борисов пошли за ним, и вот уже свет их фонарей почти перестал быть виден.
– Тут периодически должны быть какие-то отдушины, если вообще не колодцы, – заговорил Зимин. – Я читал про эти подземные водопроводы. Когда они полны, когда идет быстрое наполнение, то воздух из канала должен куда-то деваться.
– Мы пока не встретили ни одной отдушины, – ответил Котов. – Хотя, может, просто расстояние прошли небольшое…
Он не успел договорить, как из соседнего прохода, куда ушли его спецназовцы вместе с сапером, оглушительно ударили автоматные очереди. Ругнувшись, капитан бросился на звук выстрелов, резко опустив стеклянное забрало на шлеме и рявкнув, чтобы все оставались на месте. Когда он выскочил во второй проход, то сразу три пули ударились возле его головы в каменную кладку. Пришлось выключить фонарь и пробираться дальше на корточках, ориентируясь лишь по вспышкам выстрелов. Света не было, видимо, Белов сразу приказал выключить все индивидуальные фонари. Котов боялся, что нападение на его группу могло быть для спецназовцев неожиданным, и тогда потери будут неизбежны. И стрелять из темноты по фигурам с фонарями на головах легко. Правда, фонари немного слепят, если направлены на тебя, но для длинных очередей из автоматического оружия эта проблема не особенно существенна.
И тут вдруг грохнула граната. Ударная волна так ощутимо стукнула по барабанным перепонкам, что спецназовцу показалось, будто покачнулись стены подземелья. Он стиснул зубы, ожидая, что сейчас повалятся камни, посыпется земля, все заволочет пылью и… все это древнее и ветхое строение просто обрушится.
Но ничего не произошло, просто стрельба поутихла, впереди раздавались лишь короткие экономичные очереди. Стреляли спецназовцы, это было очевидно.
– Седой, я – Барс! – заговорил Котов в микрофон коммуникатора. – Какого черта у вас тут творится?
– Нас атаковали, Барс, – сквозь кашель ответил голос старшего лейтенанта. – Хорошо, вовремя заметили.
Впереди справа возник свет. Наверное, Белов снял шлем и поставил его на землю, освещая пространство впереди. Молодец, подумал Котов, кто первый это сделал, у того и преимущество, теперь противнику только убегать, если нет поблизости других поворотов.
– Атакуем, Барс? Пока они не очухались от неожиданности…
– Вперед, Седой! – приказал Котов и присел возле сапера. – Слушай, Максимов, возвращайся наверх. Передай о возникшей ситуации и укажи координаты на поверхности, где нас атаковали. Моих ребят, что с Шаровым за поворотом, гони сюда. Добро?
– Понял, командир, – кивнул Максимов и, пригибаясь, побежал по проходу назад.
Котов стал нагонять Белова и Борисова. Спецназовцы подхватывали шлем, выключали свет, снова включали, меняя положение, и короткими очередями, чтобы не дать противнику прицелиться по вспышкам выстрелов, били вперед в темноту. По ответным вспышкам выстрелов, по коротким вспышкам фонарей, без которых обойтись нельзя.
Сзади послышались шаги, и Котов оглянулся, вдавившись спиной в стену. Зубченко и Зимин бежали, направляя свет фонарей себе под ноги. В коммуникаторе Белов отчетливо вскрикнул, а затем раздался звук падения тела.
– Седой! – крикнул Котов.
– Нормально, командир, я о какое-то тело споткнулся. Оп, а вот еще!
– Вперед, Седой! Гони их дальше! Зимин, Зуб, осмотреть тела.
Гонка продолжалась еще минут двадцать. Видимо, там впереди оказались люди, морально не готовые к подобного рода бою. Они не умели стрелять на свет и на звук. Гранаты, которые взорвались, были брошены спецназовцами, и эти взрывы совсем деморализовали боевиков. Сейчас они просто убегали, периодически отстреливаясь. Если не будет поворотов и ответвлений, то жить им оставалось пару минут.
Спецназовцы в грохоте выстрелов, в отблеске фонарей, сдавленно кашляя от поднятой пыли, особенно когда в нее приходилось падать лицом, продолжали энергично продвигаться вперед и гнали боевиков все дальше и дальше. Короткая прицельная очередь, еще одна на вытянутых руках, чтобы автомат оказался в полуметре от тебя, и сразу в сторону, на случай, если оттуда станут стрелять по вспышкам твоих выстрелов. И постоянное перемещение снятого шлема с фонарем, который то включается, то выключается. Пули пели и рикошетили от стен. Трижды уже Котов ощущал удары пуль, отлетавших от стен и попадавших в бронеалюминиевый защитный шлем. «А ведь нам повезло, что у них автоматы без подствольников», – подумал он, и тут в подземелье наступила тишина, нарушаемая только хриплым дыханием спецназовцев.
– Не расслабляться, не расслабляться! – крикнул капитан в микрофон коммуникатора. – Вперед! Сколько их там по следам?
– Барс, след один! Он ранен… – отозвался Белов.
Спецназовцы включили сразу все фонари и ринулись вперед к темнеющему неподалеку телу. Человек не шевелился. Белов шлепнул Борисова по плечу, и спецназовец замедлил бег, прицелившись в лежащее тело. Сам Белов осторожно приблизился, поведя фонарем по земле, и, убедившись, что следов больше нет, ногой отшвырнул в сторону автомат подальше от лежащего ничком человека в черном. Черная рубаха и черная безрукавка были пропитаны на спине кровью. Кровь сочилась и из-под черного платка, обхватывавшего голову незнакомца.
