Чертанов посмотрел на часы:
– Какой там отдых! Уже скоро на работу!
– Да, еще вот что, – произнес ему в спину Шатров. – Я вам советую проштудировать словарь символов. Может пригодиться…
Такого огромного количества начальства, сосредоточенного на одном гектаре, Михаил Чертанов не помнил. Хотя нет, нечто подобное происходило лет пять-шесть назад, когда был застрелен один из руководителей думской фракции. Помнится, маленький дворик дома, где жил политик, не вмещал всех желающих. Одних только полковников понабилось десятка два. Всем не терпелось посмотреть на тело, распластанное у куста колючего шиповника, за которым, собственно, и прятался убийца.
Нечто подобное происходило и на этот раз. Кроме начальника Службы криминальной милиции, которому полагалось здесь быть по должности, Чертанов увидел еще двух заместителей министра: статс-секретаря и начальника Службы общественной безопасности. Все трое были в гражданской одежде, и милиционеры, стоящие в оцеплении, не сразу узнавали в них важных сановников. Чертанов не без улыбки наблюдал сценку, как у начальника Службы криминальной милиции, вышедшего по какому-то вопросу из оцепления, молоденький лейтенант настойчиво потребовал предъявить документы. Видно, его что-то насторожило во внешности генерал-полковника. Без всякого раздражения начальник службы вытащил служебное удостоверение и развернул его перед глазами смутившегося милиционера. Извинившись, молоденький служака попросил разрешения быть свободным. Генерал-полковник не возражал, с легкостью простив лейтенанта. Хотя следовало бы и приструнить, начальство полагается знать в лицо!
Немного в стороне от толпы, держа собак за поводки, стояли кинологи: парень и девушка, совсем молодые люди. То, что происходило на поляне, не было предназначено для дамских глаз. Но девушка держалась уверенно и никак не показывала отвращения, которое было неизбежно в данных обстоятельствах. Чуя запах разложения, нервничали только собаки – тонко поскуливали и выжидательно посматривали на хозяев, не отведут ли те их подальше от этого страшного места. Но работа еще не завершилась, и псам предстояло еще немало потрудиться.
На краю поляны два сержанта осторожно, опасаясь повредить труп лопатами, раскапывали очередную яму, третью по счету. У Чертанова было ощущение, что на сегодняшний день она не последняя. Труп был зарыт неглубоко, каких-то полметра от поверхности, так что почуять его собакам не представляло большого труда.
Откопав тело, сержанты отошли в сторону и принялись наблюдать за тем, как техник-криминалист фотографирует труп. Опять девушка… Как и в предыдущих случаях, обнажена. Зрелище не для слабонервных.
Удивительно, но Шатров оказался прав: трупы отыскали недалеко от того места, где были совершены уже известные убийства. Серийный убийца явно не был лишен эстетического чувства – на поляне росла дикая яблонька, а рядом уже наливалась соком раскидистая черемуха.
Чертанов подошел ближе. У трупов были изрезаны животы. Если присмотреться, то ножевые раны действительно напоминали рисунки (и здесь Шатров оказался прав!). На первом теле просматривалось длинное глубокое кривое ножевое ранение с небольшими боковыми насечками, начинавшееся от груди и заканчивающееся у паха устрашающим отверстием. Очевидно, эта рана и стала причиной смерти. Чертанов долго не мог понять, что ему напоминает этот рисунок, и вдруг его осенило. Комета! Он внял совету Шатрова – основательно проштудировал символы и теперь понимал, что это не самый благоприятный символ. Еще древние астрономы, наблюдая в небе кометы, связывали их появление с грядущими катаклизмами.
На другом трупе были отчетливо видны две пересекающихся полосы, напоминающие крест, и только зияющая рана под ребрами, между двумя длинными скрещенными линиями, указывала на то, что здесь нечто другое. Догадка пришла после того, как кто-то из стоящих рядом, сочувствуя убитой, тихо произнес:
– Кожа да кости, а ведь позарился… тварь!
Кости! Конечно же, здесь символом были перекрещенные кости. Символ смерти и одновременно телесного возрождения. Вот только какой смысл маньяк вкладывал в него на этот раз?!
Руками в резиновых перчатках эксперт осторожно смахнул с лица убитой землю. Рот перекошен – явно от ужаса. Несладко умирать в двадцать лет, когда предстоящая жизнь видится нескончаемым праздником. Убитую положили на простыню. Покойнице-то, разумеется, все равно, но вот живым… Забота не великая, но за ней просматривалось извинение – прости, не уберегли.
Чертанов подошел к трупу. Живот разрезан от середины и до паха двумя кривыми линиями, которые соединялись в одну глубокую рану. На груди еще один крупный порез. Обычно так рисуют нож. А это, как известно, ритуальный инструмент жертвоприношения.
Начальство привыкло общаться только с равными, а потому скоро генералы собрались в тесный кружок, о чем-то негромко разговаривая. Вокруг них мгновенно образовалось пустое пространство – эдакий круг метров в десять шириной. Невидимую линию никто не отваживался пересечь, даже начальники управлений, весьма уважаемые люди, проделывали замысловатые фигуры, обходя группу.
За оцеплением Чертанов рассмотрел Максима Мучаева. Не самый приятный сюрприз. В двух последних статьях тот асфальтовым катком прошелся по организованной группе по поимке маньяка, выставив Чертанова весьма в нелицеприятном свете. Так что дружба их оборвалась, едва начавшись. Михаил пытался разыскать оппонента, но Мучаев умело уклонялся от встреч. Было чрезвычайно обидно, что энергию, предназначенную на поиски преступника, приходилось растрачивать на журналиста, у которого в голове одни только «жареные» факты.
Мучаев размахивал руками, пытаясь привлечь к себе внимание, но Чертанов избегал его взгляда. Появление журналиста на месте преступления лишний раз доказывало, что в управлении у него имеется весьма серьезный источник информации. Ведь операция проходила под грифом «Секретно», а потому о мероприятиях, разворачивающихся в лесу близ Дмитровского шоссе, знало лишь ограниченное число лиц. Однако даже серьезный источник не мог помочь журналисту преодолеть круг оцепления.
Пускай потопчется, авось поумнеет! Боковым зрением Чертанов увидел, что Максим Мучаев, раскрыв удостоверение, что-то энергично доказывал офицеру, стоящему в оцеплении. Но документ не возымел на того ожидаемого эффекта. Он сонным взглядом поглядывал на суетящегося журналиста, а когда тот попытался пройти за ограждение, довольно бесцеремонно оттолкнул его. Несмотря на значительное расстояние, Чертанов готов был поспорить, что в этот момент раздался треск порвавшейся куртки.
– Михаил, – подошел Крылов.
Геннадий Васильевич был в форме, что случалось с ним очень редко. Надо отдать должное, она ему шла, впрочем, как большинству толстяков. Наверняка женщинам, которым перевалило за сорок, нравилось видеть его в форме.
– Да, товарищ полковник.
– С тобой хочет поговорить Машковский.
Чертанов невольно посмотрел на генералов, теперь уже глядевших в сторону поляны. Никакого высокомерия и снобизма во взглядах. Впрочем, разве может быть иначе, когда смотришь на тела растерзанных девушек. Еще три неопознанных трупа… а ведь для кого-то они были любимыми, дочерьми. Где-то их ждут родители, все те, кто их любит, надеются на встречу, даже не подозревая о том, что ожидания эти тщетны.
Заметив приближающихся Крылова и Чертанова, начальник криминальной милиции, извинившись перед другими, шагнул им навстречу.
– Товарищ генерал-полковник… – ретиво начал Чертанов.
– Ладно, оставим эти политесы, – неожиданно прервал его генерал и протянул руку, – давай по-простому. Верно сказал Крылов, что это была твоя идея с поисками останков в этом районе? – И, не дожидаясь ответа, тут же спросил вновь: – Как догадался?
Но рука у генерал-полковника Машковского оказалась теплой, а рукопожатие крепким. Начальник криминальной милиции имел еще одну особенность – он был до неприличия молод. Его ровесники еще ходили в майорах, а он уже забрался на такую вершину. Чтобы сделать столь стремительную карьеру, одной головы, пусть даже самой светлой, было явно недостаточно, требовалось еще и колоссальное везение. Следовательно, генерал-полковник был любимчиком фортуны. Чертанову было известно, что в свое время тот окончил школу службы безопасности, а в нынешние времена это весьма серьезная стартовая площадка.
– В моей группе работает психотерапевт, он и подсказал, что на этом месте может оказаться целое кладбище. Как выяснилось, не ошибся.
– Хм, вот оно как… А ты молодец. Другой на твоем месте сказал бы, что подобная идея пришла к нему в результате долгих размышлений и бессонных ночей, а ты так запросто все заслуги передал какому-то неизвестному психотерапевту.
