– Привет, Света, – следя за выражением лица полицейского, приветствовал Марту Матвей.
– Когда приедешь? – после небольшой паузы, вызванной мгновенным замешательством, подыграла Марта.
– В общем, не нашел я твоего алиментщика…
Полицейский протянул руку к трубке, и Матвей не стал напрягать обстановку, уверенный в том, что она уже поняла, о ком речь.
– Здравствуйте, Светлана, – вздохнул участковый. – Вы уж извините, не совсем до конца я поверил вашему родственнику. Сейчас удостоверения сотрудников подделывают, а уж документы частного сыщика можно в любом переходе купить. – Он выдержал паузу, вызванную тем, что Марта что-то ему говорила, потом нахмурился: – У вас тут родственница умерла…
Матвей вышел из подъезда и увидел стоявший напротив «Ситроен», за рулем которого сидела Алена.
«Вот прилипла!» – сокрушенно подумал он.
– Я уже собиралась подняться, – дождавшись, когда он устроится на сиденье рядом, призналась она. – Куда теперь?
– Теперь одного только кофе мало, – вздохнул Матвей, прикидывая в уме, где можно поблизости перекусить. Однако район этот он совсем не знал, раньше быть здесь не доводилось.
– Я знаю замечательное место, – трогая машину с места, затараторила Алена. – Там готовят – пальчики оближешь…
– Этого мне сегодня как раз и не захочется, – пошутил Матвей.
– Неужели такой впечатлительный? – бросила она на него короткий взгляд.
– Представь себе.
– Я думала, сыщики – народ мужественный…
Вполуха слушая новую знакомую, Матвей размышлял, зачем понадобилось убивать полуживую старушку? Может, у Доброго был с кем-то из друзей серьезный конфликт, о котором она знала? Хотя при чем здесь друзья, если его преследует киллер? Однако не факт, что это его рук дело. Может, просто совпадение и пенсионерку навестили домушники? Но она практически не выходит из квартиры, а эти заявляются, когда хозяев нет дома, а если и грабят таких старушек, то в основном путем «развода». Входят в доверие и обманывают. Практически каждый день мелькают сводки о том, как злоумышленницы, представившись работниками социальной службы, проходят в квартиру, после чего лишают ее жильцов всех сбережений. Мошенники идут на убийство в исключительных случаях. Матвей, хоть и не проработал ни дня в органах, за криминальной хроникой следил. Доброходову нашли в коридоре. Руки были связаны за спиной скотчем, на лице ссадины. Со слов соседей, вроде ничего не пропало, хотя вещи были разбросаны. Матвей вновь восстановил в голове интерьер. В качестве понятого он провел в квартире около часа. Что настораживает? Стоп, ну, конечно! Отчего-то все документы, старые письма и открытки из потрепанной временем сумочки были вытряхнуты на стол. На первый взгляд ничего особенного, однако бросалось в глаза, что их изучали. А что там было? Школьные аттестаты, свидетельства о рождении, браке… Стоп! Сверху лежала трудовая книжка. Судя по потертостям, принадлежала она хозяйке. А где она работала? Директором пансионата «Лесное озеро»! Вот и встало все на свои места! Свой поиск свидетеля киллер начал с матери. Вытряхнул из нее адреса родственников и подруг. Выяснил, что она даже после выхода на пенсию трудилась в пансионате, а потом ездила туда поправлять здоровье. Конечно, там ее помнят, наверняка остались подруги. Если убийца в обед навестил ее, то уже вечером вышел на Доброго. Оперативно работает! Только как он проник в квартиру, если, по словам эксперта, следов взлома нет? Ответ напрашивается сам собой: она открыла ему сама. Со слов соседки, женщина была осторожной, значит, того, кто пришел, знала. Либо он знал ее сына и что-то такое, что вынудило ее впустить его.
– Правильно? – напомнила о себе вопросом Алена, рассказав очередную историю из своей жизни.
– Конечно, – кивнул Матвей.
– Пошли? – заглушив машину, сказала она.
Добрый дошел до калитки и остановился. На улице светило солнце, а внутри гаража было темно, и он не мог понять, где находится Слесарь.
– Ты чего? – донесся из недр мастерской голос.
«Преисподняя», – вспомнив, что в этой темноте, кроме убийцы, еще и два трупа, Добрый поежился и кашлянул:
– Встань так, чтобы я тебя видел!
– Задолбал! – Слесарь вышел из темноты и встал напротив входа.
– Учти, теперь мы, если что, паровозом пойдем, – медленно подошел к калитке Добрый.
– Я уже учел, – усмехнулся Слесарь. – Хватит там народ дразнить. Заходи!
Добрый шагнул через порог и осторожно прикрыл калитку.
– Твои предложения?
– Сначала скажи, чей труп у тебя в машине, – выдвинул встречное условие Слесарь.
– А ты посмотри. – Добрый неожиданно понял, что Слесарь так и не знает, кто там. Даже если раньше он и бывал в селе, где жил дурачок, наверняка сейчас бы не опознал. Лицо не то что обезображено, его попросту нет.
– Может, сам скажешь? – не унимался Слесарь.
– Там крыса, – лихорадочно перебирая варианты ответов, сказал Добрый.
– Так вас в теме двое было? – допытывался Слесарь.
– В какой теме? – не сразу понял, о чем речь, Добрый.
– Тебе виднее. На прошлой неделе, например, инкассаторов в Москве положили. По телевизору говорили. Ваших рук дело?
– Еще чего, – ответил Добрый, а сам неожиданно подумал, что, возможно, так оно и есть. Деньги и машина принадлежат тем, кто напал на инкассаторов. Одновременно он поймал себя на мысли, что Слесарь в разговоре использует термины, которые в ходу у людей, среди которых приходилось последнее время вращаться и Доброму. Он вспомнил, как на складе Слесарь задал вопрос: «Ты под кем ходишь?» Да и только что сказал: «Вас в теме двое было…» «Положили…»
– Это «вышка», – скривился Слесарь.
– Сейчас мораторий, – возразил Добрый. – А в тюрьме вечно держать не будут.
– Отчаянные пацаны, – хмыкнул Слесарь. – Даже страшно.
– Бери треть и дай уйти, – наконец предложил Добрый.
– Чего? – Лицо Слесаря вытянулось от удивления. – Сейчас! Это я тебе даю двадцать пять процентов, и можешь катиться на все четыре стороны вместе со своим трупом!
– Не боишься, что я тебе свалить не дам? – с трудом сдерживая себя, чтобы не броситься на так не вовремя возникшего на пути его счастья человека, спросил Добрый.
– А ты?
– Бери двадцать пять процентов и вали, – стоял на своем Добрый. – Это хорошие деньги.
– Интересно, как считать будем?
– Там десять миллионов, – неожиданно соврал Добрый. – Бери два. Таких денег тебе никогда не заработать, даже если все машины с трассы начнут сюда заезжать…
– Тут не десять, – оглянувшись, покачал головой Слесарь. – Не вешай мне лапшу.
– А сколько?
– Пятьдесят!
«Надо было сразу эту сумму называть, – с досадой подумал Добрый. – Ведь если он два «лимона» заберет, объем почти не изменится. А так можно сказать, будто часть в мелких купюрах, оттого так и смотрится».
– Давай взвесим? – неожиданно предложил Слесарь.
– А смысл? – удивился Добрый. – По весу делить резона нет, ведь пачки разного номинала.
– Послушай, а они не фальшивые? – неожиданно осенило Слесаря.
Доброго бросило в жар. А ведь он даже не подумал об этом! Что, если Слесарь прав и эта груда бумаги действительно ничего не стоит? Ему стало нехорошо, и он схватился за опору подъемника.
– Что с тобой? – насмешливо спросил Слесарь.
Но Добрый неожиданно вспомнил, как продавщица в магазине сунула пятитысячную купюру под свет детектора, и тут же успокоился. Однако у него тут же возникла новая идея:
– Теперь ты понял, почему я предлагаю тебе такую маленькую сумму?
– Неужели фальшивые? – пришла очередь испугаться Слесарю. – И чего ради ты так убивался?
– Ты же знаешь, что они тоже хорошую цену имеют, – ухватился за ниточку Добрый. – Вся эта сумка обошлась моему хозяину в миллион рублей. Согласись, тоже деньги.
– Но не такие, чтобы ради них двух человек угрохать!
– Не пойму, тебе-то что нервничать? – удивился Добрый.
– Эх! – Слесарь схватился за голову и медленно сел на железный стеллаж. – Дурак!
– Ну, так что, как разбегаться будем? – осторожно спросил Добрый.
– Ы-ых! – раскачиваясь из стороны в сторону, стонал Слесарь. – Что я наделал!
– Мне убираться надо, – продолжал Добрый. – Груз серьезные люди ждут, они могут по маршруту второй экипаж отправить.
– Какого черта ты сюда приперся? – Слесарь поднял на него полный ненависти взгляд. – Сука!
– Как разбегаться будем? – пропустив мимо ушей оскорбление, повторил свой вопрос Добрый.
– Вали отсюда! – упавшим голосом сказал Слесарь.
– А ты?
– Чего я?
– Куда труп денешь?
– Не твое дело, – отмахнулся Слесарь и встал.
– Ты бы тогда вышел, – осторожно попросил Добрый.
– Зачем? – оторопело уставился на него Слесарь.
