Пока размышлял Булат, земляки его на пожар примчались.
Магомед с Русланом первыми к пахану своему подбежали.
– А «Урал» где? – Молодой джигит Руслан спрашивает; умный он, наблюдательный, сразу дошло до него – что-то тут нечисто.
Огрызнулся Булат зло – мол, не больше твоего знаю!
– А гидэ алкаши, которыэ памятнык шлыфовалы? – Магомед вопрошает.
И тут дошло до Амирова – а почему бы не посмотреть, выполнили они задание или нет? Может быть, это хоть что-нибудь прояснит?
Подошел Булат к помосту дощатому бочком, стараясь от огня подальше держаться. Взглянул окрест себя. Электродрель с бором-насадкой в пожухлой траве валяется. Шланг поливальный змеей вьется. А где же красный гранитный памятник, который каменотесы до утра обработать были должны?
Нет памятника. Ни на помосте, ни у помоста, ни в общей куче надгробий, что у забора валяются. Пропал памятник.
И тут дошло до Булата, чьих рук это дело: и поджог офиса, и угон «Урала», и кража надгробья! Небось украл памятник тот самый Иван-русак, на могилу своих долбаных предков заволок да на прежнее место водрузил…
– Ну, сука, – прошептал Амиров с ненавистью и бороду свою почесал так яростно, будто бы укусила его за челюсть злая мандавошка. – Ну, сука! Ну, Ыван – нэ жит тэбэ на свэте!
Поспешил Булат к землякам, поделился мыслями о произошедшем.
Рассвирепели земляки страшно. Кричат-ругаются, словно торговцы на махачкалинском рынке, Ивана-русака на чем свет клянут. Чего уж не клясть – вон крыша офиса только что обвалилась, сыпанули искры, обдало аварцев таким нестерпимым жаром, что шарахнулись они аж к самому забору.
Так что бизнес кладбищенский накрывается. Не совсем, конечно, но на неопределенное время. Какой бизнес без офиса?
В Залинейном районе – переполох. Замолкли с утра бульдозеры, не урчат экскаваторы, не снуют самосвалы с грунтом.
Суетятся рабочие, матерятся прорабы, толпятся у котлованов разрытых, то и дело вниз заглядывают.
Копится на дне котлованов мутная влага. Но явно не дождевая. Вон всего пару дней назад, когда не были еще те котлованы так глубоки и ливень, как из ведра, хлестал, не просочилась вода дождевая сквозь землю. За несколько дней углубили ямы на каких-то полтора-два метра – и на тебе.
Заливает.
Постоял главный прораб у огромного котлована, под концертный зал на тысячу мест вырытый, выматерился от души. И – к работягам:
– Помпами пытались откачивать?
– Пытались.
– И что?
– Бесполезно. Прибывает вода.
– Откуда?
– Да из-под земли, откуда ж ей еще взяться?!
– Неужели грунтовые воды?
– А хрен их разберет!
– Но ведь результаты геологической разведки показали, что…
– Да когда ту разведку делали! В сорок девятом году, когда Дом культуры строили!
Посмотрел прораб грунтовые карты. На них глинозем обозначен. Но ведь через глинозем влага сочиться не может!
– Что делать, что делать… – шепчет. – Неужели весь проект – коту под хвост?..
Зависим Петр Владимирович от Янчевского, и притом настолько, что сам даже этого не осознает. Опутан уважаемый олигарх липкой паутиной чекистского внимания. Но ведь на давешней пьянке в бане элитного Дома отдыха «Турист» боец невидимого фронта не все козыри перед Хомуталиным выложил. Как и всякий хороший игрок, козырного туза Владимир Иванович в рукаве припрятал – на всякий случай.
Ну, есть у Янчевского полуторачасовая запись скрытой видеосъемки, где зафиксированы половые извращения уважаемого бизнесмена. Ну, прокрутят ее на первом попавшемся канале: смотрите, мол, уважаемые телезрители, человек, похожий на депутата Хомуталина, мальчика младшего школьного возраста в попку трахает! Так разве это кого-нибудь удивить может? У нас по телевизору и не такое показывают! И ничего, некоторые зрители даже героям сюжетов завидуют.
Ну, есть неопровержимые документы насчет отмывания денег на Западе. И о мошенничестве с банковскими кредитами тоже имеются. Так разве это теперь сенсация? Деньги на Западе теперь только нищий да глупый не отмывает.
Слов нет – и порнушка самопальная, и документики разные, и доносики, и записи – все это хорошо. Особенно накануне утверждения кандидатуры Хомуталина на губернаторство. Но на туза козырного такой компромат никак не тянет. Потому что компромат этот слишком далек от народа, от его каждодневных проблем да чаяний.
Но вот пожар на Залинии – дело другое. Это событие многих в городе нашем затронуло. Вон сколько народа без крыши над головой осталось: до сих пор по знакомым да родственникам ютятся, а у кого таковых не имеется – в заброшенных пионерлагерях да на турбазах обитают.
Конечно, тут и дураку понятно, кому пожар выгоден был: Петру Владимировичу. Однако какими логическими доводами ни оперируй, без твердых свидетельских доказательств доводы эти в воздухе зависают. В такой ситуации народу надежного исполнителя предъявлять надобно. Это и будет козырным тузом.
Есть у чекиста такой свидетель-исполнитель?
Конечно же, есть!
…Катит машина Владимира Ивановича по пустынному утреннему городу. Выходной сегодня у Янчевского – можно и на дачу смотаться, от дел служебных отдохнуть, другими проблемами заняться.
В дачном погребе, кстати говоря, и обитает тот самый свидетель-исполнитель, которого, при неблагоприятном стечении обстоятельств, народу продемонстрировать можно. Зависит этот человек от чекиста. И притом так сильно зависит, что совершит все, что ему хозяин прикажет. Поджог, например. А потом, если потребуется, признается в содеянном. Но обязательно заявит при этом: не собственного удовольствия ради, мол, действовал, подкупил меня человек нехороший…
– Алло, Сэмон Гэнадьевич? Прывэт, дорогой. Это Булат Амыров.
– Доброго вам утречка!
– Какой добры, издываэшса, да? Ты знаэш, что у нас ночью произошло?
– Мой заместитель сразу же доложил. Но мы уже нашли.
– Как, ужэ? Вай, ты смотры – прямо Шэрлок Холмс какой-то! И гидэ этот козол, а? Ко минэ на Клымовка вэзы! Любой дэнэг дам!
– Нет, вы меня неправильно поняли. Преступника мы еще не арестовали, хотя и стараемся.
– А что тогда нашлы?
– Грузовик, который у вас угнали.
– Гидэ стоит? На вокзалэ? Руслан, дорогой, съезды на вокзал, забэры наш «Урал», а? Слыш, Сэмон Гэнадьевич, а долго твоя прокуратура-шмакуратура бандыта Ывана Зарубына искат будэт?
– Это уже не по нашему ведомству. Но когда найдут – сразу нам сообщат. Да, чуть не забыл: сегодня утром патруль ГИБДД задержал в районе городской автодороги двух подозрительных: Сивакова Николая и Шеина Леонида. Задержанные утверждают, будто бы являются внештатными сотрудниками фирмы «Ритуал».
– Руслан, дорогой, обожды… Алкашэй, которы памятнык вчэра обрабатывал, как звалы? Адын длыннавалосы, грязный, вонючый такой, а у другого харя с сыпью, тожэ вонючый и грязный. Гидэ оны? В отдэлэныи? Руслан, дорогой, на обратном путы забэрош алкашей Колю и Лоню, сюда доставыш. Толко по дороге нэ бей. Алло, Сэмон Гэнадьевич! А как оны в районэ кольцовой оказалыс? Молчат? Ладно, у нас нэ милицыя, у нас заговорат. Ну все – ловитэ преступныка. Успэхов. И нэ забуд – как толко поймаетэ…
– Да о чем речь! Как только, так сразу…
…Как только перемахнул Зарубин через забор, так сразу в Катином дворе и оказался. По сторонам осмотрелся – нет ли чего подозрительного? Вроде бы нет. Потом на окна Катюшины глянул. Лишь одно окно светом озарено – кухонное. А на улице что? Пустынна улица утренняя, лишь напротив, у гастронома, какие-то грузчики ошиваются.
Поправил Иван обрез, в петельке висящий, и за поленницу нырнул. Присел на корточки, чтобы никто его не заметил…
Теперь в гости к Ефимовой только так ходить можно. Из соседнего двора. Через забор. И то не сразу.
Перемахнул Иван через ограждение, приоткрыл дверь.
– Катюша… – шепчет.
Встрепенулась хозяйка – не поняла сразу, кто ее кличет.
Бросила Катя кастрюли, к гостю навстречу заспешила. Не удержалась – на шею бросилась, расцеловала всего. Слез от радости удержать не может.
Зашел Иван, за стол опустился грузно. Смотрит на стены простреленные, на рамы оконные, пулями покореженные. Виновато так смотрит – ведь из-за него в этом доме такой погром учинили!
– Дай-ка, Катюша, я тебе денег на ремонт дам! – говорит.
– Да что ты, Ванечка! – Катюша руками всплеснула. – Ни к чему мне твои деньги! И так как-нибудь проживу! Главное, что ты сам жив-здоров вернулся! Ой, чуть не забыла – чемоданчик, который ты у меня оставил, сейчас отдать? Менты у меня обыск делали, все искали что-то… Но чемоданчик-то твой не нашли.
– Не к спеху…
– А у нас тут тако-ое случилось! Знаешь, что ночью на Климовке произошло?
– И что же?
– Пожар. Кто-то офис бандитов этих кавказских ночью поджег. Всю ночь машины пожарные туда-сюда с сиренами сновали!
– А сам он сгореть не мог? – Зарубин улыбается.
