Я знаю, что этот парень — специалист экстракласса, мы с ним из одной обоймы и прошли одну школу. И вдруг я встречаю его на первой же своей акции! И он ведь там не просто берег от мин чистил... Если помните, он был вместе с теми спецами, которые за три секунды уложили шестерых неслабых бойцов — в том числе и двух моих диверсантов. То есть резонно предположить, что там работала какая то спецкоманда. Теперь посмотрите, что я сказал об итальянцах. Уловили?
Вот об этом я и хотел перетолковать с Сулейманом...
Сулейман приехал вечером, когда уже стемнело. Я выждал час, чтобы дать ему немного отдохнуть с дороги, и послал Аскера договориться о встрече. Об акции амир наверняка уже знает, но сам ни за что не придет, чтобы поздравить с успехом, — гордость не позволяет.
Хотя поздравлять есть с чем. На КПП ведь основная группа работала, под моим личным руководством. А несколько групп в это время трудились в других местах, по общему плану разработанных мною мероприятий. В общем, там ничего такого особенного — рутина, но в одном случае сработали просто филигранно. Не буду опускаться до деталей, приведу только один пример в Дышне Ведено. Там мои спецы уничтожили главаря кадырбековской зондер команды Ямадаева, терроризировавшего не один год всю округу, и его личного порученца. Чего тут филигранного? Они ему... диван заминировали. Представляете? Пробраться в дом врага, охраняемый со всех сторон, и поставить мину в диван — это по нашему!
И вообще я работаю самостоятельно, Сулейман вроде как на подхвате, когда надо, обращаюсь к нему. Это задевает его самолюбие — мы же в его районе, в его селе, он здесь хозяин. На мой взгляд, он вообще считает, что зря меня пригласили — типа, они бы и сами неплохо управились. Поэтому отношения у нас немножко непростые.
Что мне до Сулеймана? Мне то ничего, я потом отсюда уеду. Но наши отношения меня не устраивают. Как то очень уж прохладно все... Показал ему снимки Глебыча, попросил «пробить» этого человека, где он, с кем, чем занимается. Сулейман снимки забрал, обещал все сделать — но без особого рвения.
Четыре дня прошло, результат нулевой. А у него, между прочим, везде связи, наверняка это совсем нетрудно сделать. Мог бы расстараться хотя бы из за того, что через Глебыча можно выйти на команду, которая уничтожила его людей. А он не спешит. Думаю, только потому не спешит, что считает — это мне надо, вот и пусть я попробую сделать что нибудь без его помощи!
Вот так обстоят дела... Есть еще один аспект. В прошлый раз, когда Сулейман обеспечивал приглашенного ГКО специалиста по шахидам, у них были такие же отношения. Я справки наводил, уточнял. В связке с этим специалистом работал младший брат амира, Аюб. Так вот, взяли того специалиста. Не хочу ничего плохого сказать, вполне возможно, тому виной были другие причины. Но я не люблю повторять чужие ошибки. Дело от этого пока не страдает, но мне хотелось бы чего то большего, чем просто услуги через «не хочу». У меня есть на этот счет кое какие идеи, но об этом чуть позже...
Сулейман был мрачен, задумчив и немногословен. Я бы даже сказал, что принял он меня через силу, по необходимости. Спросил о здоровье, предложил угощение, нехотя поздравил с удачной акцией.
Настроение его мне показалось немножко странным. Амир жизнерадостный человек, если не сказать — бесшабашный повеса, всегда искрится юмором, живет на полную катушку.
Что случилось? Сомневаюсь, что успех моей акции послужил причиной такой смены настроения. После первой операции он реагировал совсем по другому, хотя и не скрывал, что завидует.
— Ты всех засунул, Шах. Жаль, что это сделал не я. Очень жаль! Но ты лучший — с этим не поспоришь...
Вот примерно так он тогда выразился. Искренне, без экивоков. Я тебе завидую, но не спорю, что ты мастер, и признаю это.
Я напомнил о своих соображениях — мы уже имели беседу на эту тему, но как то непредметно, вскользь. Глебыч, спецкоманда, странное совпадение... Потом задал вопрос:
— Чем занимался Лечи?
— При чем здесь Лечи? — Сулейман, кажется, не был готов к такому вопросу.
— Если эта команда торчала у брода по его душу, это одно дело, — пояснил я. — Если же нет... Я даже боюсь сказать тебе о своих предположениях.
— Они его пасли, это факт, — с уверенностью сказал Сулейман. — Это, скорее всего, та команда, что работала по Хасану. Лечи — один из последних, кто непосредственно был связан с ним.
— А остальные?
— Что — остальные?
— Те, которые работали с Хасаном?
— А никого уже не осталось, — Сулейман горько усмехнулся. — Всех убили или повязали. Лечи был последним.
— Понятно... А если предположить, что эта команда там сидела вовсе не из за Лечи?
— Что ты имеешь в виду? — Сулейман нахмурился и полоснул по мне тяжелым взглядом.
— У меня есть опасения, что мы имеем утечку информации, — я решил сказать все как есть, не видел смысла ходить вокруг да около. — И мне кажется, что та команда была у брода вовсе не из за Лечи.
Сулейман вдруг отвел взгляд в сторону и принялся без надобности расчесывать пятерней бороду.
— Почему так думаешь? Мои люди сказали — это точно на Лечи был засада...
Гхм кхм...
Голос его звучал напряженно. Мы с ним общаемся по русски, так мне удобнее.
Он по русски говорит лучше, чем на родном языке, а тут вдруг род перепутал? Ну и дела! Что сегодня с нашим славным амиром?
— Не знаю, что тебе сказали люди... но я там сам был и все видел. Их убивали без интервала, одним заходом. Мои там находились довольно долго, и было все нормально. И мне показалось, что Лечи как раз спутал все карты, появился не вовремя.
Вот это я, конечно, добавил от себя. Когда там все случилось, я глазом моргнуть не успел. Последовательность, естественно, не помню. Но поведение Сулеймана показалось мне странным, и я решил чуть чуть нажать. Кто ему мог что то сказать, когда там всех убили, а Лечи забрали?
— Насчет того случая, у брода, я не могу ничего сказать, — Сулейман наконец удостоил меня взглядом, в котором я заметил какое то смятение. — Но ты сам подумай, зачем тогда они всех убили, а его живьем взяли?
— Не знаю, может, так получилось.
— Ну, может, и получилось... Гхм... А вот насчет другого... Ты знаешь, у меня брат младший, Аюб...
— Знаю, — кивнул я. — Сидит на фильтре. Хочешь я его оттуда достану?
У амира, кажется, на несколько секунд пропал дар речи. В глазах его я прочел недоумение и растерянность. Да, сегодня я узнал другого Сулеймана. Где бесстрашный абрек, который не привык опускать глаза даже перед взглядом самой Смерти?
— Одному мне, конечно, будет трудновато, понадобится твоя помощь... Что скажешь, Сулейман?
Сулейман молчал, глядя сквозь меня. Сейчас он спросит, не шучу ли я. Нет, не шучу, я уже думал об этом варианте. Я тот СИЗО, в Чернокозово, знаю, доводилось бывать там и в первую войну, и в более позднее время. Не совсем в СИЗО — поблизости. У меня по этому поводу даже небольшой планчик есть, так, на скорую руку, но вполне реальный. Если будет время, можно заняться, доработать и сделать все как надо.
Нечто подобное мне приходилось делать в Мазари Шарифе. Есть такой замечательный городишко на севере Афганистана. Там даже было сложнее, в том плане, что отсутствовала местная поддержка, окружение — полностью враждебное, и подобраться к тюрьме было практически невозможно. Однако справился. А здесь, в Чернокозово, как говорится: сложно, но можно.
Зачем я думал об этом? Тут у меня сразу три резона. Я говорил об отношениях с Сулейманом. От него многое зависит, и в первую очередь — успех работы моего отряда и моя личная безопасность. А человек, брата которого держат в заложниках федералы, скован, им можно легко манипулировать. Я удивляюсь, почему они до сих пор не воспользовались такой возможностью. Может, считают, что он железный и ему плевать на брата? Зря, если так, — Сулейман тоже человек, и брат для него очень много значит.
Короче, не будем рассусоливать. Если провести эту акцию, я получаю сразу оптом:
— искреннее уважение и даже любовь Сулеймана;
— резко поднимаю свою репутацию в глазах ГКО и всего чеченского народа — акция серьезная, это не «свечку» у КПП завалить;
— и напоследок... получаю Аюба.
Про младшего брата Сулеймана злые языки утверждают, что он малость придурковатый и необузданный, как дикий мустанг. И работать в связке с ним будто бы невозможно. А я привожу вам один факт: этот человек в декабре прошлого года взорвал Дом правительства. Еще рекомендации нужны? Короче, мне этот парень очень даже пригодится. Я про него еще кое что слышал, с таким типом, если умело им управлять, чудеса можно творить...
— Гхм кхм... Кхе кхе... Ты шутишь?!
— Нет. Такими вещами я не шучу. От тебя нужны три огневые группы. Чтобы отвлекли на себя противника. На одном направлении — одна, малочисленная, ненадолго. И на основном — две, общим числом до взвода и конкретно. Минут на семь, не менее.
