Было слышно, как скрипят на поворотах шины. Никто не обращал внимания на машину «скорой помощи», которая нарушала все правила подряд. Наверное, думали, что мы спешим кого-нибудь спасать. Впрочем кто знает, может так оно и будет.
— Мне нужен белый халат, — сказал я, когда мы уже подъезжали.
Боксер приподнял зад и вытащил из-под себя нечто похожее. Оказывается, он сидел на халате всю дорогу.
— Ладно, сойдет и так — я набросил халат на плечи.
— Останови возле приемного покоя.
Когда машина затормозила, я увидел, что к нам спешат двое санитаров с каталкой.
— Никуда не отлучаться, — бросил я своим компаньонам и вылез из машины.
— Все в порядке, ребята, — махнул рукой подошедшим санитарам, — можете не волноваться. Мы здесь по другому делу. Лучше подскажите, где найти медсестру Юлю? Рыженькую такую.
— Я и смотрю, машина вроде не наша, — один из санитаров покачал головой. — Юлю? Рыженькую? На третий этаж поднимись.
Юля сидела в комнате для персонала вдвоем с коротко стриженой девушкой, такой же худенькой, как и она, и тоже похожей на подростка. Это были девочки одного урожая.
— Привет, — сказал я с порога — давненько же виделись. Мы старинные приятели, — пояснил я второй девушке которая с любопытством за нами наблюдала. — Неужели она про меня ничего не рассказывала?
— Нет, — озадаченно сказала девушка. — Я не стану вам мешать, — она встала.
— Останься… — Юля посмотрела на нее.
— Конечно, останьтесь — я улыбнулся — заодно узнаете, как мы тут развлекались на днях. И если бы не последний стаканчик винца…
— Лучше я пойду, — девушка направилась к двери, а Юля не стала больше ее останавливать.
Она догадалась, какой стакан и какого вина я имею в виду. Я проследил, как закрылась дверь, а мы остались тет-а-тет.
— Прогнал такую милашку, — проворковала Юля.
Она уже выглядела совершенно спокойной.
— Перестань валять дурочку — сказал я зло. — Не за тем приехал.
— Тогда зачем? — она насмешливо улыбнулась.
— За долей, — я усмехнулся.
— Какой долей? — она широко раскрыла глаза.
— Ну, за частью тех денег, которые отобрали у директора.
— От мусорщика никаких вестей, хотя ему и намекнули, — она покачала головой. — Молчит пока, где деньги… Только тебя это не касается, ты уже свою долю получил. Засадил его в тюрьму.
— Зря я это сделал. Лучше бы получил деньги, и все.
— Так он тебе их и отдал.
— Он — нет. У него их и не было.
— Тогда у кого? — она посмотрела с любопытством.
— У тебя.
— Вот еще, с какой стати?
— Деньги ведь должны быть у того, кто убил директора?
— Ясное дело.
— А как его убили?
— Задушили, я слышала.
— Ага, задушили. И чтобы он не сопротивлялся, вкололи один медицинский препарат. Ты им уже один раз воспользовалась, помнишь? В охотничьем домике.
— Но при чем здесь я? — спросила она с вызовом. — Я в глаза не видела директора в тот день, я была на работе, это все подтвердят, потом вместе с Копыловым приехала…
— Ты могла поучаствовать и раньше, — предположил я. — Во всяком случае тот, кто напичкал беднягу лекарствами, скорее всего, воспользовался твоим богатым опытом.
— Никто ничего не докажет… — тихо сказала она.
— В установленном законом порядке, может быть, на это потребуется время. Но в психушке… В общем, мне поручили отвезти тебя к Ягару. Догадываешься, зачем?
— Меня? — она задохнулась от возмущения. — На каком основании?
— Можешь мне поверить, там многие находятся без всякого на то основания.
— Как ты собираешься это проделать? — она вскинула подбородок. — Заломить руки за спину и вытащить отсюда?
— Есть много способов… Подождать, к примеру… Не сегодня, так завтра. Не я, так кто-то другой.
— Спаси меня, — вдруг сказала она очень тихо.
— Если бы я мог… — пожал плечами.
— Понимаешь, меня спросили… по телефону. Тот, кто звонил, слышал про историю в охотничьем домике, потому и спрашивал. Но я уже забыла, какая нужна дозировка. И тогда я сказала наугад.
— Так прямо и сказала?
— Ну… мне угрожали…
— А кто звонил?
— Женщина. Но голос старалась изменить, я не могу сказать, кто она… Хотя что-то знакомое…
— Кто же все-таки мог сделать укол? Ни с того, ни с сего не набросишься на человека со шприцем.
— Он проводил витаминный курс. Это модно, а он следил за своим здоровьем. Могли подменить ампулы.
— Да. Теперь я знаю о преступлении почти все, но вот о преступнике… — я потер лоб. — Знаю, что он заранее все планировал, что он был вашего круга. Догадывался, какие за кем водятся грешки… Но у всех подозреваемых есть алиби… В первую ночь ко мне забрался человек. Тот самый человек, который перед этим в машине изображал директора. У него, разве что, нет алиби…
— К тебе залезли той ночью? — она вдруг широко открыла глаза.
— Ну да. Через окно. В первую ночь мне отвели номер на первом этаже.
— А как он узнал, какое именно окно твое? — Юля озадаченно посмотрела на меня. — Ведь никто из нас не знал, в каком номере тебя поселят.
— Копылов знал. Он меня отвозил.
— Да нет же. Я его спросила… ну, перед тем как к тебе пробраться той ночью… Он не знал, он высадил, тебя у подъезда и уехал…
— Но ты же все-таки пробралась ко мне, — я усмехался.
— Правильно, я спросила у… — Юля замерла с открытым ртом.
— Черт возьми… — я посмотрел на потолок, потом на Юлю.
На столе затрещал телефон. Девушка сняла трубку.
— Звонил Копылов, — сказала она. — Просил передать, что надо срочно выезжать. Он передал капитану то, о чем вы договорились. Но операцию могут в любой момент запретить… Он сказал, что это кому-то не понравилось. Там, наверху.
— Что ж, тогда придется поторопиться, — я кивнул.
— Мне тоже надо ехать к Ягару?
— Ну, разве я могу позволить, чтобы там испортили такую светлую, но взбалмошную головку, без которой я бы никогда не догадался, кто преступник.
— Но я сама не знаю.
— Это не важно. Теперь уж не важно. Запомни только, самые изощренные преступления совершаются из ненависти. Из долгой, многодневной ненависти, когда есть время обдумать все детали.
Я так и оставил ее в полной растерянности. Наверное, она решила, что я натурально спятил.
* * *
— Возвращаемся, — я захлопнул за собой дверцу.
— Мне показалось, хозяин велел, чтобы мы прихватили с собой какую-то девчонку. — Кожаная куртка обернулся и посмотрел на меня.
— Когда я говорю возвращаемся, то отвечаю за свои слова. Не волнуйтесь, парни, мы выполнили задание на двести процентов. Я расскажу Ягару, какие вы были послушные, и уломаю его выдать вам денег на мороженое.
— Заткнись…
Покрутившись по улицам город мы выехали да загородное шоссе. Я сидел как на иголках. Мне не светило проиграть на последнем этапе. Тем более, я догадывался, мои спутники не согласятся выступать в роли покорных овечек, когда нас остановят.
Нет, на овечек они вовсе не похожи.
На выезде из города был пост ГАИ. Но там никто даже не шелохнулся, когда мы пронеслись мимо. Что ж, утешил я себя, наверное, нам готовят встречу в менее людном месте.
Как хотелось, чтобы все уже было позади…
Я подумал, что, если начнут стрелять, надо будет лечь на пол, а лучше успеть открыть дверцу и скатиться на землю. Нашу консервную банку пробить насквозь ничего не стоит.
Машина двигалась по пустому шоссе, лишь один раз мы обогнали трактор с повозкой. В повозке везли торф. На поля, наверное. Они расстилались по обе стороны.
Бессмысленно устраивать тут засаду, ее заметили бы за километр. Это я так продолжал себя успокаивать.
Нельзя было подать виду, что я волнуюсь. Наконец дорога нырнула в тень леса. Высокие деревья подступали к самой обочине, и я приготовился. Неожиданность могла притаиться за каждым поворотом, каждым деревом, и я ждал ее с нетерпением.
Коридор между деревьями казался густым от насекомых.
Солнце прогревало влажный воздух, и они сновали в нем по своим, насекомьим надобностям. Мы ехали очень быстро, и лобовое стекло приобретало кадмиевый цвет от разбившихся мошек Надо все-таки соразмерять свои силы, когда идешь лоб в лоб.
В глазах зарябило, так пристально я смотрел по сторонам.
Мы ехали молча. А что если в самом деле нашу машину решили не останавливать? Значит, я понадеялся на счастливую звезду, а это стоит делать, только приобретая лотерейные билеты. Потому что в этом случае ты рискуешь всего лишь полтинником.
— Долго еще? — спросил я.
— Минут пять.
А я-то надеялся на большее. Пять минут… Нет, уже меньше. На три минуты. На две…
— Останови! — я завопил так, что боксер ошалело уставился на меня.
