Сидя на продавленном диване в своей комнате с обвисшими обоями, обхватив и прижав к животу подушку с надетой на нее не первой свежести наволочкой, Гвоздь несколько ночей провел в раздумьях. По утрам специально ждал, когда мать уйдет на работу, чтобы не слышать ее причитаний о его непутевости. Потом выходил на кухню, разогревал лапшу с тушенкой, чай и, без аппетита перекусив, уходил на улицу. Подолгу бродил, изучая объявления с самыми разными предложениями. Так длилось до тех пор, пока не встретил у табачного киоска Пастуха. Машина, кожаный плащ, дорогие часы, сигареты, на ценники которых он старался не смотреть. Они с Пастухом в школе вместе занимались стрельбой. Оба имели неплохие результаты.
– Ты сейчас где? – удивленно спросил Гвоздь, с восхищением осматривая салон джипа, название которого так и не смог прочесть.
– В Караганде, – весело подмигнув, ответил дружок и тут же задал вопрос: – Ты как к черным относишься?
– Еще спрашиваешь! – Гвоздь разозлился. Не от вопроса. Его расстроило благополучие дружка, который, в отличие от него, не пригибался под пулями и не вздрагивал от разрывов. – Я после Чечни на них смотреть не могу.
– Это как раз то, что и требуется! – обрадовался Пастух. – Стрелять умеешь, наверняка уже убивал, – отъезжая от киоска, стал зачем-то перечислять однокашник. – Отсидел – значит, по понятиям жить научился. Нам такие нужны. Переговорить только с шефом надо.
– А что за фирма? – теряясь в догадках, спросил Гвоздь.
– Хорошая, – уклончиво ответил Пастух. – Народные мстители…
Спустя еще неделю Пастух явился прямо домой и предложил проехать за город. Так Гвоздь оказался в заброшенном пионерском лагере, где на этот момент в подвале приспособленного под жилье помещения одного из самых дальних корпусов обитал случайно забредший на территорию бомж.
– Отведи подальше, – стоя над открытой крышкой люка, Пастух протянул Гвоздю нож, – пусть выроет яму, и прикончи.
– А кто он? – нерешительно беря из рук дружка оружие, растерявшись, спросил тогда он.
– Свидетель.
– Чего свидетель? – Гвоздь со смешанным чувством ужаса и растерянности посмотрел на торчащую из квадратного люка косматую голову приговоренного.
– Нашего пребывания в этом уголке рая, – ответил за Пастуха сидевший перед монитором наружного видеонаблюдения Чека.
– Не выполнишь, можешь занять его место, – однокашник вдруг посмотрел таким взглядом, что по спине Гвоздя пробежали мурашки. – Поживешь до того дня, пока мы на место, которое хотим предоставить тебе, не найдем человека. По-другому никак. Ты теперь тоже свидетель. А это непопулярное в наше время бремя.
Гвоздь после этого случая несколько дней ходил сам не свой. Он никак не мог забыть мольбы ободранного, с опухшим, почти коричневым лицом бездомного, от которого, ко всему, сильно разило нечистотами, пока на пару с Пастухом и еще каким-то незнакомым парнем они вели несчастного к месту казни. Потом его бессмысленные попытки сбежать… Этот человек до последнего не верил, что синее небо, начавшее пригревать мартовское солнце он видит последние часы в своей жизни. Спрыгнув по команде подошедшего чуть позже крупного мужчины, которого все называли Клещ, в вырытую по пояс яму, Гвоздь, словно в тумане, нанес с десяток ударов ножом. По запястьям, затекая в рукава, текла горячая кровь, а тщедушный мужичок все еще пытался прикрыться руками, страшно кричал и порывался схватиться за лезвие…
* * *
– Ну, что будем делать? – голос Тихона отвлек Гвоздя от размышлений.
– Пусть выезжает, а на дороге подстроим аварию, – предложил Пастух.
– Лучше брать здесь, – возразил Гвоздь. – Занятия закончатся, как раз когда начнется час пик. Можно в пробке с ним застрять.
– Надо все устроить в таком месте, чтобы легко уехать, – продолжал отстаивать свою точку зрения Пастух.
– Это разве только прямо на Ферсмана. – Тихон метнул в сторону Гвоздя испытующий взгляд, словно пытаясь угадать, как поведет себя новенький на своем, по сути, крещении. – Он там живет.
– Рядом с домом опасно, – Пастух потер переносицу. – В том районе отдел милиции, банки, офис ЧОПа. Не улица, а съемочная площадка.
– Здесь тоже, – напомнил Гвоздь.
– До видеокамер далеко. – Пастух метнул взгляд в сторону нацеленных в основном на тротуар и выход объективов.
– Хорошо, – согласился Тихон. – Как только подойдет к машине, Кнут блокирует ему выезд. Ты и Гвоздь набрасываетесь, глушите его по голове и забрасываете в багажник.
– А ты? – Пастух удивленно захлопал глазами.
– Я – по отдельному плану, – усмехнулся Тихон и протянул ему наручники.
Однако по мере приближения времени, когда чеченец должен был прийти за машиной, на стоянку стали заходить один за другим служащие близлежащих офисов и контор. Постепенно бетонная площадка пустела.
– Смотри! – Пастух взглядом показал Тихону в сторону тротуара.
Тот обернулся и от досады издал стон. Умаров направлялся в сторону своей машины в компании трех студентов. Квакнув сигнализацией, он открыл дверцу и, усевшись за руль, завел двигатель. Его приятели закурили. Несмотря на теплую погоду, нужно было прогреть двигатель. Чеченец вылез из машины, в руках у него была папка. Забрав ее, его спутники ретировались.
– Вот и нет проблем, – облегченно перевел дыхание Тихон.
– Все равно народу много, – возразил Пастух и посмотрел в сторону возившегося в багажнике джипа долговязого парня, потом на сидевшую в новенькой «Тойоте» девушку.
– Есть идея! – неожиданно осенило Тихона. – Короче, я сейчас «чеха» сюда позову, а ты, – он ткнул пальцем в грудь Пастуха, – начнешь его «лечить», что он тебя неделю назад на Ферсмана подрезал. Машину ты долбанул, но успел тогда поймать свидетеля.
– Кого?
– Гвоздя, – как само собой разумеющееся пожал плечами бандит. – Мы с Кнутом так, приятели, которые вас сюда подвезли.
С этими словами он направился к иномарке чеченца.
С замиранием сердца Гвоздь наблюдал за разговором Тихона с Умаровым. Звеньевой встал таким образом, чтобы его лица не смогли подробно рассмотреть находившиеся на стоянке люди.
По обрывкам фраз, возбужденному голосу Тихона и угнетенному виду студента сразу же стало ясно, цель достигнута – парень растерялся. Вскоре они направились к машине.
– Ну что, не узнаешь? – Пастух скрестил на груди руки.
– Нет, – покачал головой чеченец.
Он был среднего роста, широк в плечах и аккуратно подстрижен.
– Ты меня на пятьсот баксов сделал, – продолжал «грузить» его Пастух. – Я из-за тебя фару расколотил, крыло помял. В машине документы из сервиса.
– Я иногда тороплюсь, – кивнул чеченец. – Академия далеко от дома.
– Так надо аккуратнее торопиться! Вот, кстати, свидетель, – Пастух похлопал по плечу стоявшего рядом Гвоздя.
– Ты мне, браток, теперь тоже должен, – подхватил «разводку» нахватавшийся за время отсидки вершков криминального фольклора Гвоздь. – Мне пришлось из-за ваших разборок сегодня с работы отпрашиваться.
– Ладно, – Пастух примирительно улыбнулся и развернулся к студенту: – Но ты что, отрицать все будешь? Пойми, это не подстава. Они так не работают, – принялся он развеивать последние сомнения чеченца. – Те сразу мозги «кружить» будут. И отметину тебе устроят заранее. Даже здесь. Чего нам стоило, пока тебя ждали, нацарапать что-нибудь на кузове, а с твоей краски наколупать и на нашу перенести, – выдвинул он самый убийственный довод в пользу того, что они нормальные люди и хотят без всякого криминала вернуть только свое.
– Хорошо, – кивнул чеченец и посмотрел в сторону выезжающей со стоянки «Волги». – Только покажи документы о ремонте.
– Пошли, – пожал плечами Пастух и развернулся к машине.
Едва они оказались рядом с открытыми задними дверцами, как Тихон невесть откуда появившимся в руке куском арматуры, вставленным в резиновый шланг, навернул студенту по затылку, а Кнут завел двигатель. Подхватив начавшего падать Умарова под руки, они проворно впихнули его на заднее сиденье.
– Стой! – едва Кнут тронулся, завопил Гвоздь. – Давайте тачку прихватим?
– А кто на ней поедет? – Тихон вопросительно уставился в ответ.
– Я, – с жаром выпалил Гвоздь. – А что, она заведенная стоит. Документы есть. Если что, может, проканает. К тому же, если отгоним, не сразу поймут, что мы его прихватили.
– А где оставим?
– У меня сосед давно свою машину продал, у него гараж пустует. Я договорюсь. Отстоится там.
– Валяй, – согласился Тихон.
В это время Умаров застонал.
– Все, поехали! – заторопился Кнут, который отчего-то больше всех нервничал.
Гвоздь выскочил наружу, и машина тронулась.
* * *
Стоя на крыльце деревянного дома, Антон с задумчивым видом наблюдал за подготовкой Дрона и Тумана к отъезду.
В приехавший за ними «УАЗ», стоявший сейчас посреди двора, они загрузили купленные с вечера продукты. Рассовали по укромным местам весь свой небольшой арсенал – автомат и два пистолета. После этого стали помогать водителю, невысокому хмурому чеченцу по имени Фазиль, подкачивать колеса, заливать в бак бензин из стоявшей под навесом прямоугольной металлической емкости. Именно эта бочка и отсутствие какого-либо транспорта у хозяина навели Антона на мысль, что жилище, в котором они остановились, боевики используют как перевалочную базу на маршруте с Кавказа в центральную часть России.
