— Я, кажется, имею право на один телефонный звонок?
— Из отдела позвоните. Собирайтесь, сейчас поедем.
Полундра молча кивнул. А что ему еще оставалось делать?
Когда милиционеры вместе с задержанным отбыли из госпиталя, к Берегову, тоже собиравшемуся уезжать, подошел Яманиси, тихо просидевший все это время в одной из палат.
— Господин Берегов, мне нужно сегодня выйти в море. Поскольку господин Павлов не может меня сопровождать, я прошу вашего разрешения отплыть без него. У нас хорошие карты и новейшее оборудование, мы и без него справимся.
— Может быть, подождете, пока кого-нибудь ему на замену пришлют?
Здесь Берегов прокололся. Ведь для японцев «океанолог» был именно местным кадром, человеком, прекрасно знающим акваторию островов. Яманиси заметил эту оговорку и в очередной раз убедился в том, что не зря приложил столько усилий, чтобы нейтрализовать русского.
— Нет, господин Берегов. Я же вам говорил — мы не можем медлить.
Берегов колебался. Он помнил о том, что ему сообщили сверху — Павлов обязательно должен сопровождать японцев. Но, с другой стороны, кто же знал, что все так сложится? Вообще, этот Павлов, похоже, был бы для экспедиции не помощью, а скорее лишней опасностью.
Видя колебания Берегова, Яманиси поспешил подтолкнуть его в нужную сторону:
— Вы же понимаете, что если именно вблизи вашего острова будет обнаружено считающееся вымершим млекопитающее, то сюда поедут иностранные ученые, туристы. А это деньги.
Берегов кивнул, но выражение задумчивости с его лица не исчезло. Туристы и ученые — это, конечно, здорово, но не очень-то ему верится, что японцы найдут свою корову. Про нее уже сколько лет байки ходят, сколько народу за ней приезжало, а кончалось все пшиком. И у японцев, скорее всего, также будет.
— Кроме того, очень велика будет моя благодарность, — японец вытащил из кармана еще один конверт, точь-в-точь такой же, какой Берегов получил у себя дома.
— Кхм… — рука чиновника, словно приобретя на секунду собственную волю, сама собой потянулась вперед и взяла конверт. — Что ж, пожалуй, опасность, грозящая вашему судну в районе этого острова, в самом деле невелика. Значит, вы можете выйти в море без русского специалиста.
— Благодарю вас, господин Берегов, — японец вежливо поклонился.
Вернувшись к своему кораблю, Яманиси немедленно развил бурную деятельность. Он очень боялся, что русские спохватятся и запретят ему выходить в море без сопровождающего.
— Всем, кто остается на берегу, немедленно покинуть корабль, — приказал Савада, поднявшись на борт. — Все вещи уже сгрузили?
— Почти, — ответил ему Като, вышедший навстречу начальнику. — Работы осталось на несколько минут.
— Заканчивайте быстрее! Позови сюда Еригато.
Исида Еригато должен был остаться за старшего во временной научной станции, которую японцы оставляли на Медном. Он подошел к Яманиси меньше чем через минуту.
— Еригато, — Яманиси не стал тратить времени на приветствия, а это значило, что сейчас дорога буквально каждая секунда, — станцию поставишь за поселком. Ясно?
— А нельзя ли здесь?
— Нет! — отрезал Яманиси. — Слушай, что тебе говорят. Имей в виду, станция должна быть полностью готова сегодня к вечеру. Все остальные распоряжения — в силе, ты знаешь, что должен делать.
— Да, Яманиси-сан.
— Иди. И помни: не должно быть ни малейшей ошибки.
Еригато поклонился и быстрым шагом направился к сложенной на берегу куче оборудования, которой за двенадцать часов предстояло стать временной научной станцией. А Яманиси пошел дальше, на ходу отдавая последние перед выходом в море распоряжения.
Японец не зря торопился. В это время в госпитале Вячеслав Селезнев ожесточенно спорил с главврачом.
— А я требую, чтобы меня немедленно выписали! — громко сказал Селезнев. — Я уже здоров!
— У вас отравление протекало тяжелее всех, — ответил Кравцов. — Вам совершенно необходимо еще, некоторое время побыть в госпитале под моим присмотром.
— А я говорю, что мне нужно выписаться!
У Селезнева были веские причины требовать выписки. Он пришел в себя еще до того, как Полундру увезли менты, поговорить с другом, правда, не успел, но когда менты проводили Полундру по коридору, а он, преодолев сопротивление медсестры, вышел им навстречу, спецназовец успел шепнуть ему четыре слова: «Проследи за японцами. Важно!» Селезнев понимал, что Полундра не стал бы просить его из-за пустяков. Раз спецназовец сказал «важно», значит, это действительно важно. И его просьбу нужно исполнить, чего бы это ни стоило.
В конце концов, в том, что поиски стеллеровой коровы — это истинная цель японской экспедиции, Селезнев и сам очень сомневался. В сочетании со словами Полундры вся эта экспедиция выглядит очень подозрительно. Скорее всего, поиски морской коровы — обычное прикрытие.
— Я не могу вас выписать. Это мое последнее слово, — решительно сказал Кравцов, твердо глядя в глаза Селезневу.
— Доктор, мне очень надо, — сбавив тон, сказал каплей. — Понимаете? Очень надо!
— Не могу.
— Доктор, если вы меня не выпишете; я так уйду, — спокойно предупредил Селезнев.
— Как это?
— Очень просто. Без вашего разрешения! У вас же тут пяти здоровенных санитаров, как в психушке, нет?
Нет. А один вы меня, простите, не удержите.
Кравцов не находил слов. Он только беззвучно открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба.
— Так что, может, не будем до таких крайностей доходить? — продолжал давить на него пограничник. — Выпишите добром, а, доктор? Ну вы же видите, я уже в порядке.
«Он не шутит, — отстраненно подумал Кравцов. — Сбежит, если я его не выпишу. Ну и ладно. В конце-то концов, если больной чувствует в себе достаточно сил для того, чтобы убежать из больницы, значит, он уже не больной. А раз не больной, то и нечего его здесь держать».
— Хорошо, — поджав губы, кивнул Кравцов. — Но все последствия будут только на вашей совести.
Я вас предупредил.
— Конечно, конечно, — закивал Селезнев. — Если со мной что-то случится, я сам и буду виноват.
Через пять минут Вячеслав Селезнев вышел из госпиталя. На секунду он застыл у выхода, решая, что же ему теперь делать. На корабль к японцам пойти?
Можно не успеть, а даже если и успеешь, они ведь не пустят. А как тогда за ними проследить? Хм… Да очень просто — взять пограничный катер и последовать за их кораблем. Скорость у катера выше, не оторвутся. До тех пор, пока они останутся в российских территориальных водах, он имеет полное право их сопровождать. Даже со служебной точки зрения все правильно — похвальное рвение, так сказать.
Через полчаса стоявший на палубе своего корабля Савада Яманиси внимательно рассматривал в бинокль следующий за ними русский пограничный катер. Ему явно было не просто по пути с японцами. Он их преследовал. Не пытался подойти совсем вплотную, но и не отставал. Яманиси уже выяснил — мощности двигателей их корабля не хватит на то, чтобы оторваться от катера.
— Като!
Помощник подошел к Яманиси.
— Посмотри, — Савада передал ему бинокль.
— Катер? — спросил Като, поднеся бинокль к глазам.
— Да. Мы можем от него избавиться?
— Прямо сейчас? — деловито спросил Като.
— Нет. Но если появится такая необходимость, мы сможем избавиться от него. Ты меня понимаешь?
Като кивнул. На сей раз он понимал своего начальника очень хорошо и был полностью с ним согласен.
— Ты знаешь, что делать. Сейчас я свяжусь с ними по рации, приглашу сюда. Ты в это время должен действовать.
Като снова кивнул. Яманиси отправился в радиорубку, и через пару минут связь с катером была установлена.
— Добрый день. Я — Савада Яманиси, руководитель научной экспедиции токийского университета, — по-английски сказал японец. — А вы кто?
— Капитан-лейтенант Селезнев, российские погранвойска.
— Капитан-лейтенант, куда следует ваш катер?
Похоже, мы идем в одно и то же место.
Русский пограничник не стал играть в восточные словесные игры.
— Я сопровождаю ваш корабль в целях обеспечения его безопасности, — ответил он.
— Неужели здесь нам грозит какая-то опасность? — постаравшись выразить максимум удивления, спросил Яманиси.
— Всякое бывает, — коротко ответил Селезнев. — Кроме того, я наблюдаю за тем, чтобы вы сами не допускали противоправных действий.
— Противоправных действий?! Каких?!
— Браконьерства, например, — сказал Селезнев.
Это был самый простой способ объяснить японцам свое присутствие.
— Мы не браконьеры!
— Господин Яманиси, вы готовы поручиться за всех своих людей? Вы уверены, что у вас на борту кем-нибудь из них не припрятан незарегистрированный карабин?
— Что ж, вы правы, — согласился Савада. — Случается всякое. Я предлагаю вам подойти поближе. Если хотите, можете даже подняться на борт моего корабля. Никаких секретов от России у меня нет, можете даже осмотреть корабль.
