Были в распоряжении Паду и две женщины, Хеда и Айша. Они были готовы умереть во имя ислама. Им отводилась роль смертниц. Паду планировал поставить их с двух сторон дороги, по которой будет ехать кортеж. После обстрела, если машины все же уцелеют, то наверняка лишь увеличат скорость и продолжат движение по заданному маршруту. Он специально выберет такое место, где нельзя будет повернуть на другую дорогу или развернуться. Живые мины с шестнадцатью килограммами пластита должны броситься под колеса. Никто, кроме женщин, умирать не собирался. Целый автопарк легковых автомобилей уже был подготовлен для того, чтобы отступить и затеряться в мегаполисе. Паду получил подробные инструкции от своих братьев, живущих в Англии. Они рекомендовали организовать подробное изучение района предстоящих действий, определить расположение ближайших УВД, проездов, станций метро. По всем расчетам, чтобы уйти одному звену, необходимо как минимум два транспортных средства, которые нужно будет разместить в определенных местах. Проблем с квартирами, где можно отсидеться, не было. Но со временем у Паду появились несколько другие планы. Амирхан проболтался, что сумма вознаграждения участникам предстоящей операции составит три с половиной миллиона евро. Чем меньше боевиков останется живыми, тем больше упадет в его карман. Поэтому вопрос, как группе покинуть место акции, Паду теперь занимал меньше всего. Он лишь имитировал работу в этом направлении. Осталось узнать, кто все-таки является целью. Паду и впрямь не исключал, что такие средства могут быть выделены для организации покушения на президента России. Однако его смущало то, что скоро выборы. Зачем убивать президента, если к концу подходит срок его полномочий?
От размышлений Паду отвлек Амирхан. Он бесшумно вошел в гостиную, Паду сидел к нему спиной, однако чутье у старого воина было, как у волка. Паду чувствовал приближение человека кожей. Не зря его назначили непосредственным руководителем акции. Для приличия Паду встал и повернулся к куратору. Амирхан сделал жест рукой, недвусмысленно давая понять, чтобы Паду не усердствовал, и опустился в кресло напротив. Слева располагался камин. На улице было еще тепло как летом, поэтому дрова там не горели. Куратор был в строгом сером костюме без галстука. Взгляд усталый. Его можно было понять, он сейчас сильно рискует, укрывая в своем доме, кроме моджахедов, еще и похищенных телевизионщиков. Но Паду к нему не напрашивался. В окрестностях Москвы и в самой столице было много заранее снятых квартир со всем необходимым. Однако Амирхан решил, что раскатывать по дорогам с оружием и пленниками опасно, приказав направляться к нему.
– Как ты думаешь, – задумчиво глядя поверх головы Паду, заговорил Амирхан, – достаточно ли готовы люди?
– Не все, – откровенно признался Паду. – Но они будут в прикрытии. Я уже определился и знаю, как и где устроить засаду.
В последний момент он решил попытать счастья и схитрить, чтобы получить от Амирхана ответ на мучивший его вопрос. Хотя Паду допускал, что и куратору еще ничего не известно.
– Откуда ты это можешь знать, если еще неизвестно, кого надо убрать? – удивился Амирхан.
– И так ясно. – Паду вальяжно откинулся на спинку кресла. – Конечно, нового президента. В начале весны выборы. Мне приходится следить за новостями, опросами населения, которые проводят в крупных городах, читать газеты.
– Ну и что?
– Вырисовывается один. – Паду перевел взгляд на сложенные в камине дрова. – Бобков его фамилия.
– Бобков, – почти по складам задумчиво проговорил Амирхан, словно силясь вспомнить, где он встречался с этим человеком.
На самом деле нигде, и Паду об этом знал. Попросту имя вице-премьера не сходило с экранов телевизоров. Он курировал ряд президентских программ, представлял Россию на переговорах по серьезным проблемам за рубежом.
– Я правильно сказал? – нарушил затянувшееся молчание Паду.
– Почти, – усмехнулся Амирхан. – То, что президента, это угадал. Но не русского. И наш клиент приедет сюда гораздо раньше весны.
– Вот как?! – нахмурился Паду, недоверчиво глядя на Амирхана. – И ты не скажешь, кто это?
– Пока нет, – на секунду задумавшись, подтвердил его предположение Амирхан.
– Как долго нам здесь находиться? – осторожно спросил Паду. Его уже клонило в сон, и он опасался, что Амирхан заметит, что его помощник раскис.
– Нужно немедленно начать делать репортаж, – неожиданно встрепенулся Амирхан. – Прямо здесь. Я просмотрел записи, которые вы нашли у телевизионщиков. Их вполне достаточно. – Он перевел взгляд на двери. – Айшат!
Створки бесшумно открылись, и в комнату вошла чеченка.
– Пусть приведут журналистку. – Амирхан провел по подбородку рукой, словно приглаживая несуществующую бороду. – Только ее глаза не должны меня видеть.
Айшат покорно опустила голову и вышла.
– Ты хочешь начать прямо сейчас? – спросил Паду.
– Посмотрим. – Куратор неопределенно пожал плечами. – По крайней мере, я уже получил из Лондона текст, который она должна выучить.
– У оператора еще не прошли синяки, – осторожно напомнил Паду.
– Ну и что? – удивился Амирхан. – Его дело – снимать. Кто будет его видеть?
– Но ведь сразу после всего мы собирались их отпустить, – осторожно напомнил Паду.
– Я передумал, – неожиданно заявил Амирхан. – Они тут же сделают опровержение. Лучший способ продолжения этой игры – это их убийство. Причем сделать это надо так, чтобы все улики указывали на то, что это дело рук ФСБ.
– Расплата за правду? – Паду слегка наклонился вперед. – Очень хорошая идея!
– И устранение свидетелей, – самодовольно улыбаясь, договорил Амирхан.
– Это может выглядеть и совершенно по-другому, – возразил Паду. – С таким же успехом русские могут сказать, что их убили чеченцы.
– Надо хорошо подумать. – Амирхан едва заметно улыбнулся. – Например, в одном из случаев кто-то из мужчин смог вырваться из рук ФСБ и бежать за границу.
– Мои люди поговорили со всеми, – отведя взгляд в сторону, задумчиво заговорил Паду. – У водителя в Москве много родственников. Больная мать, а самое главное – трое детей. Думаю, это самый подходящий кандидат на роль уцелевшего.
– Хорошо, – согласился с ним Амирхан. – Только как его заставить сотрудничать без нашего присмотра? Не забывай, его придется переправлять через границу. Там он должен сыграть перед общественностью роль человека, который ищет политического убежища. Что, если на первой же пресс-конференции он расскажет правду?
– Кроме того, что этим поступком он поставит под угрозу жизнь своих родных и близких, мы повяжем его кровью, – оживился Паду. – Заставим своими руками убить женщину и оператора…
– Я привела женщину, как вы сказали, – раздался от дверей едва слышный женский голос.
Ни Паду, ни Амирхан не слышали, как вошла Айшат.
– Сколько раз тебе говорить, глупая женщина, надо стучаться, когда идешь сюда! – вскочив со своего места, вспылил Амирхан.
Понуро опустив голову, Айшат стояла в дверях, не зная, куда деть руки. Ее заметно трясло. За ее спиной с повязкой на глазах стояла корреспондентка.
– Я стучала, – почти шепотом проговорила чеченка.
– Хорошо. Пусть сядет. – Амирхан показал на стоящий рядом стол, вокруг которого стояли четыре стула в стиле барокко с высокими спинками.
Женщина взяла пленницу за руку, провела к столу и усадила.
Некоторое время Амирхан разглядывал журналистку. Потом сделал знак рукой, давая Айшат понять, чтобы она вышла.
– Как здоровье? – Лицо Амирхана приобрело ироничное выражение.
– Вашими молитвами! – резко ответила пленница.
– Что она сказала? – Амирхан побагровел и перевел взгляд на Паду.
– Так русские иногда отвечают. – Пытаясь смягчить ситуацию, тот даже улыбнулся.
– Ты Аллаха не трогай! – Голос Амирхана стал хриплым. – Свой бог молись!
– Везет мне последнее время на тупых и необразованных людей! – Корреспондентка сокрушенно вздохнула.
– Кто тупой?! – взревел Амирхан. – Ты жить не хочешь, глупый женщина?!
Когда он злился, то, как и Паду, начинал говорить с сильным акцентом.
– Жить все хотят, – отрешенно ответила пленница.
– Тогда сиди, молчи и слушай, – едва сдерживая себя, чтобы не ударить ее, он оперся о стол и навис над ней. – Говорить будешь, когда скажу.
– Хорошо! – испуганно кивнула пленница.
Было видно, как она побледнела.
– Завтра вам дадут вашу камеру. – Он обернулся на Паду. Догадавшись, чего от него хотят, тот часто закивал головой и тоже встал. – Мы все сохранили и привезли.
Амирхан снова перевел взгляд на пленницу:
– Ты расскажешь, как военные хотели убрать тебя из городка, где были ученья, но тебе удалось снять все, что там было. Ты видела, как они используют вместо мишеней живых людей.
– Я сделаю все, как вы скажете, – ответила пленница. – Только где гарантии, что после всего вы сохраните нам жизнь?
