– Разумеется, я посвящу вас в детали операции, – сказал Магомед. – Мы с вами делаем одно дело и не должны иметь никаких тайн в этом вопросе. Мы вам полностью доверяем, здесь вы можете не сомневаться.
Быстрым кивком головы Лев Осипович поблагодарил за доверие и поднятием бровей выразил желание внимательно слушать гостя.
Магомед не торопясь достал портсигар с фамильной монограммой, извлек из него тонкую сигарку и, не торопясь, растягивая удовольствие, проделал с ней все последующие манипуляции: снял обертку, отсек кончик, прикурил, раскурил, пустил несколько пробных струй дыма… Сдерживая холодное бешенство, Лев Осипович думал, что Магомед нарочно тянет время, чтобы позлить его и дать понять, «кто в доме хозяин». Типичная наглость кавказского аристократа: сидеть в гостях и вести себя так, будто все вокруг – твои слуги. «Но ничего, – думал Лев Осипович, – будет и на моей улице праздник. Когда-нибудь и ты, князь, посидишь полдня в моей приемной, ожидая, когда я соизволю принять тебя и выслушать твои смиренные просьбы о вспомоществовании».
– Что касается воинского контингента, – наконец соизволил продолжить Магомед, – то его доставка осуществляется планомерно и достаточно быстро. На сегодня в Заречном уже имеется около трех сотен отборных бойцов. Слишком торопиться тоже нельзя, ибо русские ведут учет приезжающих строителей. Если в Заречный сразу хлынет поток молодых мужчин, это их, естественно, насторожит. Поэтому все должно происходить поступательно.
– На какое число запланировано начало операции? – спросил Бирчин.
– А когда комиссия из ОБСЕ посетит Заречный? – вопросом на вопрос ответил Магомед. – Как только комиссия окажется в поселке, наши люди тут же ликвидируют охрану из русских солдат и захватят ее в плен. Это и будет началом. Так что скорее вы мне должны сказать – «когда»?
– Да, конечно, я сделал необходимые шаги. Комиссия уже назначена. Ее цель – рейд по всему Северо-Кавказскому региону. Они хотят посетить Грузию, Аджарию, Дагестан и, конечно, Чечню. В состав этой комиссии входят двенадцать человек, в том числе один из заместителей председателя ОБСЕ. Маршрут уже практически назначен, остаются детали, которые дорабатываются в их штабе. Мой человек пристально следит за приготовлением к этой поездке и немедленно поставит меня в известность, как только маршрут будет окончательно утвержден.
– Надеюсь, поселок Заречный входит в этот маршрут?
– Само собой. Членов комиссии очень интересует, как развивается экономика в так называемых проблемных зонах Северного Кавказа. Их в первую очередь интересует, как там соблюдаются права человека, в особенности права «малых народов». Ну и, само собой, уважаемые члены комиссии хотят убедиться, что их деньги пошли на пользу населения, а не осели в карманах местной администрации. Так что строительство поселка Заречный весьма и весьма им любопытно, ведь они столь щедро его финансируют.
– Отлично, – кивнул Магомед. – Значит, как только станет известна дата приезда комиссии в Заречный – мы автоматически начинаем обратный отсчет. Сколько примерно у нас дней в запасе?
– Пока точно сказать не могу. Но думаю, недели три еще есть.
– За это время мы будем полностью готовы. К тому времени в поселке сосредоточится около восьми сотен бойцов. Но я уже вам говорил, что практически все население поселка готово взять в руки оружие. К тому же, – Магомед замолчал, с сомнением поглядев на Льва Осиповича, словно сомневаясь, стоит ли его посвящать в такую важную тайну, – вторую часть бойцов мы проведем в Заречный непосредственно в день провозглашения независимости.
– Каким образом? Ведь поселок блокирован русскими частями…
– Видите ли, уважаемый Лев Осипович, я вам до этого не говорил. Вы понимаете, пока все было слишком засекречено, и кое-что даже от меня. Шейх Абдулкарим вполне оправданно опасается малейшей утечки информации и поэтому просил меня поначалу не слишком по этому поводу распространяться. Ведь достаточно одного слова…
– Я понимаю опасения уважаемого шейха, – кивнул Лев Осипович.
– Видите ли, в горе, которая стоит позади поселка и очень выгодно прикрывает его с тыла, существует тайный ход, который выводит на другую сторону горы, в лес. О его существовании знали давно, но только избранные члены местного тейпа, поскольку он обладает колоссальным стратегическим значением при военных действиях…
– Что вы говорите? – оживился Лев Осипович, потирая руки. – И русские до сих пор о нем ничего не знают? Это интересно…
– Нет, русские о нем не знают. Я же говорю, существование хода строго засекречено, а вы знаете, как горцы умеют хранить свои тайны. Им пользовались нечасто, только в крайних случаях и только самые доверенные воины. Сейчас из поселка к нему подведен специальный тоннель, благодаря чему в поселок незаметно можно переправлять любое переносное оружие и неограниченное количество людей.
– И так же незаметно вывести всех в случае поражения…
– Надеюсь, этого не произойдет, – с апломбом сказал Магомед. – Если все пройдет по плану, наши люди так просто не сдадутся. Весь поселок превращен в настоящую крепость, и выбить их оттуда невозможно.
– Да, – немного подумав, согласился Лев Осипович. – При таких явных преимуществах можно диктовать любые условия. Но скажите, уважаемый Магомед, зачем тогда собирать людей – я имею в виду бойцов – в Заречный такими сложными и весьма дорогостоящими способами, если есть столь удобный и тайный путь? Зачем делать им фальшивые паспорта, перевозить через различные границы, подвергать досмотру на блокпостах, когда они следуют по территории Чечни? Не проще ли и, главное, безопаснее было бы сразу проводить их через гору, минуя многие сложности?
– Нет, не проще. Здесь есть несколько нюансов, не учтя которые мы можем сорвать всю операцию. В поселке должно идти строительство, за этим федералы следят внимательно. А мы не можем позволить приезд туда большого числа строителей со стороны. Кто знает, чего от них можно ожидать и кто их послал? Поэтому все строители должны быть нашими людьми. К тому же по мере поступления все бойцы для полного к ним доверия и для выявления их боеготовности должны проходить предварительную проверку различной степени сложности, а как мы сможем это осуществить, если сразу введем их через гору в Заречный в день начала операции? Есть и другой момент: довольно проблематично скопить такое количество людей с другой стороны горы и держать их там много дней. Кроме не слишком густого леса, другого укрытия там нет, и рано или поздно их могут засечь федералы и напасть на них, практически безоружных. В этом случае в руках у русских окажется большая группа пленных, и кто-то из них может проговориться о том, что готовится в Заречном… А так они все находятся на месте, под надежным присмотром десятков глаз, – ведь они все шпионят друг за другом, делают вид, что усердно строят дома, и ждут условленного дня. К тому же под улицами строятся тоннели-переходы, что, как вы сами понимаете, нельзя доверить посторонним людям. Так что необходимость столь долгих, как вам кажется, шагов всесторонне оправдана.
Лев Осипович немного помолчал, признавая правоту собеседника. Да, действительно, здесь было все рассчитано с математической точностью. Далекий шейх Абдулкарим мыслил как многоопытный стратег.
– А как идет операция по освобождению Руслана Мадуева?
– Все по графику, – уверенно улыбнулся Магомед. – Группа людей уже находится в Верхнеозерске. Это высококлассные специалисты, и они готовы к выполнению задания любой сложности. Пока они очень тихо живут под Верхнеозерском, проводят разведку и ждут указаний.
– Те списки, которые удалось похитить у фельдъегеря, содержат нужную информацию? – поинтересовался Лев Осипович.
– Более чем, – ответил Магомед. – В них указано точное название тюрьмы, в которой содержится Руслан, номер его камеры и имена тех надзирателей и конвойных, которые с ним контактируют.
– Насколько я понимаю, – вставил Лев Осипович, – они-то вам и нужны.
– Именно, – подтвердил Магомед. – Мы освободим Руслана руками тех, кто так тщательно его охраняет. Они сами привезут его к нашим людям и еще будут следить за тем, чтобы ни один волос не упал с его головы. В противном случае их семьям будет… – и Магомед красноречивым жестом головореза чиркнул пальцем себе по горлу.
Бирчина передернуло. Готовя заговор в своем уютном особняке в тихом районе цивилизованнейшего Лондона, он как-то меньше всего думал о крови, которая будет неизбежно пролита в этой многообещающей операции. Он вообще не любил крови, и даже порезанный палец надолго выбивал его из колеи. Поэтому грубое напоминание Магомеда о том, что без жестоких убийств тут не обойдется, на секунду смутило его.
– Надо думать, – с некоторым усилием продолжил он, – ФСБ не сумеет раскусить ваши намерения. Ведь если они поймут, что речь идет об освобождении Руслана Мадуева, они предпримут контрмеры. И кто знает, если ваши люди попадутся им в руки в Верхнеозерске, не проговорятся ли они под пытками о готовящемся восстании?
