– Он сейчас подъедет, – сказал мужик в плаще. – И не один.
– Мне уже страшно, – руки в «браслетах» начинали затекать, «макаров» чуть подрагивал, и мушка ползала в прицельной планке вверх-вниз. Долго так ему не протянуть, надо попробовать поговорить, только аккуратно.
– Ты что там делал? – продолжал напирать мужик. – Девочку захотел?
– Да, захотел, – поддержал предложенную дискуссию Максим. – Накатило что-то, не удержался. Потянуло на несовершеннолетних. Старею, наверное.
– Ну и как – успешно? – с усмешкой поинтересовался мужик.
– Какое там. Псы твои всю малину мне поломали, ничего не успел. – Максим насторожился – через приоткрытую дверь он услышал, как во двор въехала машина. Ага, а вот и хозяин этой своры. Сейчас посмотрим, кого господин губернатор прислал для переговоров.
– Да только натасканы они у тебя хреново, у пенсионерок реакция лучше. Стрелять-то хоть умеют? Или это так, для понтов? – Максим опустил руки с зажатым в них пистолетом и привалился к стене. Вот так лучше, так еще можно подергаться и подергать оппонентов. Странные вопросы ему задают – девочку, мальчика? Да какая на фиг разница, кого он хотел?
– А обычную шлюху снять не пробовал? – этот вопрос был уже совсем не в кассу.
– Не твое собачье дело, что я пробовал, а что нет. Сам пойди, сними, а потом мне расскажешь, как все прошло, – Максим смотрел в щель между стеной и створкой двери. Узкая полоса света пропала, по коридору шли несколько человек. Первый толкнул дверь, она ударила в спину правого «близнеца», и тот шарахнулся в сторону.
– Это он? – спросили с порога. Говорившего Максим видел плохо, разглядел только вытянутое худое лицо, короткую стрижку и рукав светлого пиджака. Остальное закрывали собой личники, но бестолково – при желании Максим давно мог прострелить их «объекту» голову. Или начать с них самих.
– Да, – ответил мужик, – его взяли в интернате во время проверки. Я тебе докладывал.
– Я помню, – оборвал его вошедший. – Странная у вас беседа. Я себе это немного по-другому представлял.
Крыть мужику в плаще было нечем, он молча смотрел то в пол, то по сторонам. Максим ждал.
– Так, ладно, давайте тогда вскрываться. Да отойди ты, – человек в светлом костюме отодвинул одного из «шестерок» и вышел вперед, остановился перед Максимом.
– Вы же разумный человек и должны понять…
– Я тебе ничего не должен, – оборвал его Максим, – как и ты мне. Мое дело, кого трахать: детей, шлюх, собак, кошек. Это моя личная жизнь, а твой пес влез в нее своими грязными конечностями. Давайте забудем все и разойдемся, я по своим делам, вы – по своим.
Предложение Максима поддержки у окружающих не встретило.
– Тут я решаю, что мне делать – забывать, помнить или расходиться, – голос человека изменился мгновенно, в нем послышалась злоба, но злоба, приправленная болью. Так, что-то тут не так, надо бы разобраться.
– Как хочешь, – Максим снова поднял пистолет, – здесь полна коробочка, всем достанется.
– Ладно, давай ты расскажешь мне, что делал в детдоме, а я…
– А ты мне что? Проститутку подгонишь? Имей ввиду, я молоденьких люблю, девочек, понимаешь? – человек отвернулся и молчал с минуту, или даже больше. Еще один пропущенный противником удар Максим записал себе в актив. Так, уже тепло, надо дожать оппонента.
– Что ты делал в детдоме?
– Я уже все объяснил твоим шестеркам и повторять не намерен.
– Хватит борзеть! – взвился первый, – ты хоть понимаешь, с кем говоришь!
– Ладно, Толян, хватит. Давай я лучше сам с ним поговорю. Выйдите все, – по мановению руки хозяина вся его команда, кроме человека в плаще, покинула кладовку. Первый раунд переговоров закончился, и стороны торопились перейти ко второму.
– Ситуация тупиковая, согласен. Я начну первым. Меня зовут Рыжиков Сергей Игоревич, я директор строительной фирмы и хозяин этого дома. А это Большаков Анатолий Владимирович, он начальник моей службы безопасности. По моей просьбе, вернее, по приказу, он проверяет все детдома района. Не только детдома, но это неважно. Итак, – Рыжиков замолчал и уставился на Максима.
– Гончаров Анатолий Дмитриевич, сотрудник областного отдела опеки и попечительства. Прибыл по личному приказу министра Московской области с инспекцией детских учреждений.
Рыжиков и Большаков переглянулись. Большаков матюгнулся еле слышно, а Рыжиков наоборот, улыбнулся.
– Значит, инспектор? – весело уточнил он. – Который прибыл инкогнито по именному повелению из Петербурга?
– Нет, из Москвы, – не понимая, в чем подвох, отозвался Максим.
– Фамилию министра назвать можете? – наседал Рыжиков, одновременно делая рукой знак Большакову не вмешиваться.
– Конечно. Кузнецов Алексей Викторович, – выдал Максим первую пришедшую ему в голову фамилию вороватого чиновника из правительства Московской области. Она так и лезла в глаза с каждого документа, с каждой сметы, договора или сделки. Этот Кузнецов был вездесущ, как радиация, совал нос и руки во все денежные потоки и ручейки, прорывался в каждую бюджетную брешь и отовсюду уносил свою долю.
– Кузнецов? Как же, знаю такого, я лично передавал ему оговоренную сумму «на развитие», когда с его помощью выиграл тендер на федеральный госзаказ. Только Кузнецов – это министр финансов Московской области, причем бывший. Я точно знаю, что он покинул страну три года назад и обосновался то ли в Бельгии, то ли во Франции. И не понимаю, какое отношение он имеет к социалке. Так чей приказ вы выполняли, Гончаров Анатолий Дмитриевич?
Последние слова Рыжикова донеслись до Максима уже издалека, голову снова сдавило с висков, потолок и стены кладовки ринулись навстречу друг другу. Он дернулся назад, но поздно. Большаков метнулся вперед и вырвал из рук Максима пистолет, приставил его ко лбу жертвы.
– Что ты делал в детдоме? – Максим отшатнулся и врезался затылком в стену, холодный металл ствола впечатался в кожу.
– Что ты там делал, сволочь!? Говори, мразь, или… – щелчок предохранителя заглушил все остальные звуки, Максим отвернулся и проговорил, еле ворочая языком:
– Ребенка искал, девочку, дочь.
– Чью?! Чью дочь?!
– Пошел ты, – достойно ответить не получилось, но значение жеста, показанного двумя скованными руками, начальник службы безопасности понял верно.
– Анатолий, погоди! Он еще нужен! – крикнул Рыжиков. Озверевший начальник охраны нехотя отступил назад.
– Чего годить, чего? Ты что, не видишь, кто перед тобой! Глаза протри! – Максим пришел в себя от воплей Большакова. И от хорошей порции воды, вылитой ему на голову – одна из «шестерок» приволокла, наконец пластиковую бутылку.
– Вижу, – отозвался Рыжиков, – не слепой. И, обращаясь к Максиму, произнес:
– Продолжим наш разговор сейчас или позже?
– Чего тянуть, давай, спрашивай, – ответил Максим. Он вытер ладонями лицо и посмотрел влево-вправо – нет, без шансов, на крики начальника сбежался весь личный состав.
– Вы нашли то, что искали? – голос Рыжикова снова изменился, в нем звучал интерес, слишком явный для того, чтобы быть просто любопытством.
– Нет, – признался Максим, – не нашел.
– Да что ты с ним разговариваешь! Он же… – Рыжиков повернулся к Большакову и отчеканил, по слогам, как для умственно отсталого:
– Заткнись. Он останется здесь, я поговорю с ним завтра. И с тобой тоже. Прошло уже больше недели, понимаешь? И что? Где результат? Хоть какой-то… – если в начале своей речи Рыжиков был напорист и убедителен, то последние слова дались ему с трудом.
– Все, пошли, – он вышел из кладовки, безмолвные «личники» рванули следом.
– Берите его, – рявкнул подчиненным Большаков, но Максим со стула поднялся сам, остановился перед начальником службы безопасности. Ростом тот был чуть повыше Максима и крупнее, вернее, толще. Складки щек и подбородка, заплывшие жиром глазки и выпирающее пузо – все говорило о том, что этот человек давно завязал со спортом. Но двигался он легко и быстро, а вот соображал неважно.
– Руки давай, – с Максима сняли «браслеты». Он вытер рукавом мокрое лицо, и его повели – сначала по коридору, потом вверх по лестнице на второй этаж особняка. Через стеклянную витражную дверь он успел заметить во дворе огромный белый внедорожник-«молоток» с тупой мордой, украшенной решеткой. Рядом с машиной слонялись алабаи – как белые медведи возле айсберга. «Пингвинов не хватает. И бакланов. Или бакланы в Антарктике не водятся?»
– Иди, – Максима втолкнули во вторую дверь по коридору, – и без фокусов.
Максим оказался в небольшой комнате – стул, стол, на стене «плазма» и кондиционер, в углу кровать, накрытая розовым покрывалом, на окне решетки. Клетка, только для VIP-зверя. Есть санузел и даже холодильник.
– Здесь сиди, – распорядился Большаков, – еду тебе принесут. И переодеться тоже. Не знаю, на кой черт Сереге все это нужно. Я бы тебя давно пристрелил, – скрывать свои намерения начальник службы безопасности счел излишним.
