— Кто?
— «Взломщики».
— А при чём здесь «взломщики»?
Иван остановился на втором этаже, принялся осматривать из окна двор, по ходу дела объясняя компьютерщику ситуацию. Валера выслушал внимательно, кивнул.
— Ты думаешь, что… — Окончание фразы повисло в воздухе.
— Я ничего не думаю, только надеюсь. Может быть, в нашем ларьке не оказалось пива, и Димка решил прогуляться до следующего. Или ему доллары отказались обменять…
Иван знал, что это не так. Через дорогу от палатки располагался небольшой коммерческий магазинчик-павильон. Там-то баксы меняли без проблем. По сильно заниженному курсу, разумеется. Но Димке-то на курс было плевать. Он — мот и гулёна. Копейку не считает. Не стал бы он из-за нескольких тысяч топать к следующему ларьку. «Что-то случилось, — повторил Иван про себя. — Что-то случилось».
На первом этаже свет не горел. У подъезда тоже была темень.
— Темно, — произнёс Иван шёпотом.
— Я заметил, — ответил Валерка. — Ещё когда заходил, чуть не упал. Думал, физию себе расшибу о ступеньку.
Зато на подъездной дорожке ярко-голубым светил фонарь. Конечно, это могло ничего и не значить, но могло значить и очень многое. Иван достал из кармана зажигалку, чиркнул, поднял руку вверх. Дрожащее тёпло-жёлтое пламя высветило пустой патрон.
— Ну и что? — тоже шёпотом сказал Валерка. — Сейчас это нормально. Во многих подъездах лампочки выкручивают. Не только в вашем.
— В нашем ни разу не выкручивали. Публика не та.
— Выкрутили же.
— Смотри. — Они остановились у двери. — Человек, выходящий из подъезда, — с темноты на свет, — несколько секунд ничего толком не видит. Зато его видно очень хорошо. Фонарь освещает. Если поставить рядом с подъездом машину, выходящего можно перехватить мгновенно, он даже «караул» крикнуть не успеет. В темноте Валера посмотрел на Ивана.
— Да ты что, старик? Книжек детективных начитался, да? Зачем кому-то похищать Димку? Ну ладно, пригрозили убить. Во-первых, еще не факт, что действительно намереваются исполнить угрозу. Может быть, просто языком мололи. Надеялись, что мы сдрейфим. Во-вторых, если даже предположить, что они это серьёзно, то уж тем более похищать Димку не стали бы. Ну, пальнули бы у подъезда. При таком-то освещении — верняк. А похищать? На фига? Не, ты чего-то не додумал тут.
— А где машина? — спросил вдруг Иван.
— Какая машина?
— «Девятка» Петра тут стояла. Её нет.
— Может быть, эвакуировали? Я слышал, сейчас этим городские службы занимаются.
— Пошли, — наконец решился Иван.
Они вышли на улицу, огляделись. Ни души. Подъездная дорога была пустынна. В предночной темноте теплый ветер шелестел редкой листвой.
— Где эта ваша палатка? — спросил Валерка, отчего-то не повышая голоса. — Далеко?
— За пустырём, у остановки.
— А, помню. Видел.
— А Димку нет?
— Нет. Димки там не было, точно.
— Пошли.
Они направились к остановке. По дороге Иван постоянно оглядывался. Никто за ними не шел. Никаких странных теней, пьяных, «собачников» без собак.
Палаточка еще издали маячила животворным огоньком. На остановке в ожидании троллейбуса мялись несколько человек. Мирно прогуливались вдоль дороги двое молодых людей с косматым ризеншнауцером на поводке.
Последние метры до палатки Иван и Валера почти бежали. Отсюда уже можно было рассмотреть магазин-павильончик. Продавщицу за стойкой и полное отсутствие покупателей.
В палатке скучала молоденькая барышня, а на витрине стройными рядами вытянулись бутылки и пестрые жестянки с пивом.
— Дьявол! — рявкнул Иван и, наклонившись к окошку, поинтересовался: — Девушка, к вам минут тридцать назад не подходил молодой парень, блондин, пива купить? Он стодолларовую купюру предлагал.
Барышня лениво повернула голову и, не разжимая губ, откликнулась с оттяжкой:
— Н-но?
— Подходил, да?
— Н-но?
— Он пива купил?
— Мы за валюту не торгуем, — не скрывая патриотической неприязни ко всем владельцам зелёных портретистых купюр, ответила «многословная» продавщица.
— А куда он пошёл?
— В павильон. — Девица вновь отвернулась, потеряв к разговору всяческий интерес.
— Ну что? — спросил Валерка.
— Димка был здесь. Пива ему не продали, и он пошёл в магазин. Я говорил.
Если у Валерки и оставались сомнения, то сейчас они развеялись как дым. На лице его явно читалась тревога.
Продавщица магазина-павильона оказалась куда более общительной.
— Блондин? В плаще, да? Весёлый такой парень. Был. Минут двадцать пять как уехал.
— Уехал? — изумился Иван.
— Ну да. Он как раз пиво в пакет положил, и тут подъехала машина. Ваш друг увидел её, удивился так, а потом и говорит: «Это наши». Вышел, сел на заднее сиденье, и машина уехала.
— А марку машины не заметили?
— «Девятка». Вишнёвая «девятка». — Девушка не без некоторой тревоги посмотрела на чудаковатых посетителей. Не были эти двое похожи ни на «крутых», ни на «быков». Обычные ребята. Разговаривают нормально, пальцами не трясут. И блондин тот, о котором они спрашивают, ей понравился. Веселый. — А что, с вашим другом что-нибудь случилось?
— Девушка, — спросил Иван, наклоняясь вперёд, к самому лицу продавщицы, — вы ничего не путаете? Может быть, он не сам сел в машину? Может быть, его затащили?
— Нет. Сам. Водителя увидел и сел. Тот ему ещё помог, дверцу открыл. У вашего друга руки же были пакетами заняты. Я ещё удивилась. Как, думаю, этот, ну, водитель-то, машиной управляет?
— А что такое?
— У него же рука сломана.
— Рука сломана? — невольно понизив голос, спросил Валера.
— Да, — закивала девушка. — Правая. Она висела на бинтах. Ну так, знаете, когда руку ломают…
— Знаем, — хрипло выдохнул Иван. — И плечо перевязано, да?
— Этого я не видела, — призналась продавщица. — У него плащ был наброшен. Вроде бурки. — Она прикрыла глаза, вспоминая. — А знаете… да, точно. Правое плечо у него вроде немного толще, чем левое.
— Пётр, — прошептал Валерка. — Это был Пётр.
Иван достал из кармана телефон, лихорадочно набрал номер.
— Да, слушаю, — ответили на том конце провода.
— Сергей Борисович, это Иван.
— Да, Иван, слушаю вас внимательно.
— Вы можете позвонить своим людям в больницу?
— Разумеется. А в чем дело?
— Минут двадцать назад кто-то похитил одного из наших людей. Свидетельница утверждает, что видела Петра.
— Не может быть, — отреагировал мафиозо. — Если бы ваш компаньон попытался куда-нибудь выйти, даже на пять минут, мне бы об этом доложили. Впрочем, я сейчас все выясню. Перезвоните минут через десять.
— Хорошо. — Иван убрал телефон в карман, повернулся к Валере. — Он все выяснит.
— Что он выяснит? — неожиданно окрысился тот. — Иван, я не знаю, что происходит, я не знаю, кто и что будет выяснять, но одно я знаю точно: надо сматываться, пока нас всех не перебили как кроликов.
— Пойдём. — Иван потянул Валеру к выходу. — Пошли, пошли.
Они скатились по крутым бетонным ступенькам и остановились у крыльца.
— Может быть, позвонить в милицию? — спросил компьютерщик. — У Петра теперь машина приметная.
— Нет этой машины, — отрубил Иван. — Если это «подстава», от неё уже отделались. Если же за рулём действительно сидел Пётр, то отделались тем более. А что, — он посмотрел на собеседника, — с такими ранениями человек может управлять автомобилем?
— Хрен его знает!
Иван поплотнее сжал трубку.
— Пошли, я отдам тебе твою часть денег.
— Пойдём, — согласился Валера.
Они зашагали через пустырь.
* * *
Впервые за очень долгое время Сергей Борисович остался один. Оказалось, что он слишком сильно привык к присутствию Призрака. Теперь приходилось мириться с неуютной пустотой. Из глубины дома доносился звук работающего телевизора: двое охранников — временная замена амбала и Призрака — смотрели кино.
Сергей Борисович поглядел на часы. С момента первого звонка прошло чуть больше девяти минут. Когда секундная стрелка завершила десятый круг, телефон, стоящий на столе мафиозо, залился ласково мурлычущей трелью. Сергей Борисович снял трубку.
— Слушаю.
— Это Иван, — представился собеседник. — Вам удалось связаться с охраной?
«Для нервничающего человека он что-то слишком точен, — подумал мафиозо. — Пожалуй, даже неоправданно».
— Да, — ответил Сергей Борисович. — Я связался с ними. Они сказали, что Пётр Алексеевич все время оставался в палате.
— Этого не может быть, — пробормотал Иван. — Этого просто не может быть.
— Возможно, просто удачный грим? — предположил мафиозо.
— Нет. Я думал о «подставе». По словам свидетельницы, этот человек — Пётр — приоткрыл дверцу, помогая Димке сесть. Там достаточно много света. Они разговаривали. Димка мог ошибиться, если бы смотрел на фальшивого «Петра» секунду-две. Но не десять. И голос. Слишком сложно.
