— Что мог знать халдей, — пренебрежительно ответил доктор.
— А многое мог. Вы ведь сами там гостевали, не так ли?
— Случалось.
— Ну и? Какие шли застольные разговорчики?
Афиногенов мрачно сдвинул брови:
— Ни о чем особенном там не говорилось. Конечно, могло проскользнуть словцо-другое…
— Вот именно что словцо. Словца иной раз бывает вполне достаточно. Наш друг снял этого гада вполне обоснованно, — Хозяин обернулся к снайперу: — На дно. Выпить, но не напиваться.
— Я не пью.
— Тем лучше. Спать сколько получится — может, час, может, сутки. Ваша деятельность будет отмечена.
— Слушаюсь.
Когда гость ушел, Хозяин вспомнил о других своих гостях. Уже занимался день.
Он вышел в кабинет.
— Товарищи дорогие, — сказал он участливо, — у нас возникли мелкие проблемы. Давайте, ненадолго отложим нашу беседу. Весь особняк в вашем распоряжении…
Но военные отказались от гостеприимных предложений, начали собираться и вскоре покинули здание, полные надежд, хотя и слегка встревоженные.
Оставшись вдвоем, заговорщики переглянулись.
— Пахнет жареным, — спокойно заметил Афиногенов. — Накануне какой-то тип шлялся по поселку, вынюхивал…
— Почему не задержали?
Депутат пожал плечами:
— Все тот же Коротаев. Выражаясь по-детски, — не догнали.
— Все, списать его. На хрена нам такой помощник.
— Я думаю, его уже списали…
Но в этом доктор Афиногенов сильно просчитался. Полетели звонки один другого радостнее. На дачу прибыл разгневанный Боровиков и в простоте душевной наболтал там черт-те чего представителям органов.
Затем сообщили о бойне в больнице, которую устроил только что прооперированный офтальмологический больной.
— Офтальмологическому можно, — пробормотал Афиногенов.
— Черт знает что творится, — Хозяин ударил кулаком по столу.
Мало того, что устроил бойню, так еще и сбежал с оружием, взяв в заложники водителя «скорой помощи» и сестру-хозяйку.
— Чутье подсказывает мне… — начал доктор, и в этот момент поступило третье донесение: к воротам подъехал медицинский «рафик», и какой-то полоумный, с повязкой на глазах, требует допуска к высочайшим персонам.
— Предчувствие меня не обмануло, — вздохнул Афиногенов.
— Кто это еще? — Хозяин вскинул брови.
— Коротаев, кто же еще, — устало откликнулся доктор. — А куда ему было еще податься? Тот еще головорез…
Хозяин, сжав кулаки, зашагал по кабинету.
Все выветрилось у него из головы: и бурильные установки, и город Питер, и конкурент-капиталист с губернаторской бумагой, и недавно выпитый коньяк.
Кончить этого психа прямо здесь?
Но это форменный скандал.
— Охранников заменить потом, — распорядился он. — Тех, что видели машину, — пока под арест. Домашний. «Рафик» пропустить. Слепого сюда. Что? Заложники? — Он задумался. Заложников отпускать нельзя. — Пока что в подвал, а дальше решим… перекинем на объект, может быть, или…
Хозяин, как и доктор Афиногенов, как и сам Касьян Михайлович, не был записным убийцей. Жизнь обязывала к решительным действиям, но до чего же нелегко они давались…
Одно дело — накрыть волной город, которого и не видно. Совсем другое — лично решать судьбы конкретных живых людей, стоящих перед тобой.
Разоружить слепого — что тут хитрого, казалось бы?
По Коротаев не уступил ни одной единицы оружия.
Судьба заложников его больше не волновала, и он предоставил хозяевам поступать с ними как заблагорассудится.
Медицинский «рафик» загнали в подземный гараж.
Там произошла короткая схватка, в результате которой водитель «скорой» остался сидеть на полу с окровавленной головой, один из охранников Хозяина отскочил, держась за располосованную щеку, а помещение наполнилось визгом заложницы.
Хозяин к тому моменту немного успокоился и смотрел в окно, смешивая себе коктейль.
— Неужели нельзя поаккуратнее, — пробормотал он. — Ну ничего: придет время — всем сестрам будет по серьгам.
В этом он был совершенно прав.
Коротаева ввели таким, каким прибыл: с автоматами, пистолетами, ножами. Даже с повязкой на глазах вид у него был совершенно безумный.
— Усадите его в кресло, — велел доктор Афиногенов, вспомнив, видимо, старые докторские привычки. — Как вы себя чувствуете, Андрей Васильевич?
Бывший начальник охраны осклабился. Черт его знает, как это выходило, но в улыбке его все еще сохранялось какое-то завораживающее обаяние.
— Устал ужасно, — пожаловался он. — Повязка давит, глаза побаливают. И выпить. Дайте, ради бога, чего-нибудь выпить, да покрепче.
Хозяин кивнул.
Афиногенов вручил Коротаеву стакан, полный виски, и тот принял его вдруг задрожавшей рукой.
Опрокинул в себя единым махом.
— Вы ведь не кончите меня прямо сейчас, правда? — Он снова улыбнулся. — Раз уж еще не сделали этого. Поверьте, я еще смогу пригодиться. Сами оцените, какие номера я проделал.
Довольно лаконично, но красочно, он описал свои подвиги в стационаре.
— И это, заметьте, вслепую.
Хозяин горестно заметил:
— Было бы лучше, Андрей свет Васильевич, если бы столь же эффективно вы действовали на вверенном вам участке…
— Даже Бог ошибается, — парировал Коротаев. — Это, кажется, из Бабеля? Быть бы мне сейчас в Женеве. Впрочем, отныне мне не дано любоваться красотами архитектуры. Буду довольствоваться кофе с пончиками. Дайте еще выпить.
— А не много вам будет?
— Дайте.
Выглотав второй стакан, Коротаев расслабился.
— Ну? — Афиногенов сел перед ним на корточки. — Что у вас там вышло? Кто вас так?
— По всей очевидности, — Коротаев усмехнулся, ибо не ему теперь было толковать об очевидностях, — постарался тот самый господин Лошаков. И я положу остаток жизни на то, чтобы найти его и сделать с ним приблизительно то же самое.
— Но как ему это удалось?
— Бритвы. Бритвы во рту. Плюнул ими, как гадюка.
Хозяин подал голос:
— Не конкурент ли мой? Это не спецслужба, так действуют матерые уголовники. Я читал книжку… Корецкий, по-моему.
— Я не знаю, кто он такой. Я знаю лишь, что он один перебил всю мою группу, а меня искалечил.
Насчет бритв Хозяин был прав, но жизнь в скитаниях, среди отребья в том числе, научила Рокотова многим необычным штукам, принятым в уголовной среде. Да еще спецкурс…
Супермен, плюющийся бритвами, меняющий внешность, общающийся с ментами и умеющий разгромить небольшой вооруженный отряд, не входил в замыслы Хозяина. Но в конце концов, это всего лишь машина для разовых акций.
Куда больше волновал его Касьян Михайлович — блаженный все же… Наплетет с три короба. Но и с этим надо решать.
Он распахнул дверь:
— Снайпер уже ушел?
— Нет, еще здесь, столуется.
— Зови.
Когда снайпер, дожевывая что-то, вернулся в кабинет и в некотором удивлении уставился на Коротаева, Хозяин попросил последнего как можно подробнее описать любопытного господина Лошакова, сотрудника австрийской фирмы.
Едва тот начал, снайпер удивленно вытаращил пока еще зрячие глаза:
— Так это он с генералом и стоял! Когда я халдея снимал… Я его, считайте, сфотографировал.
Хозяин покачал головой:
— Слушай внимательно. Ты в оптику смотрел, а эти беседовали лицом к лицу.
— Не хотелось бы, — против воли пробормотал снайпер, глядя на повязку Коротаева.
Бывший начальник службы безопасности как мог подробно описал Лошакова.
Слушая, снайпер все больше хмурился:
— Точно, в гриме приходил. В кабинете он был совсем другой.
Еще раз пройдясь по кабинету, Хозяин молвил:
— Вот что. Скорее всего, ты видел его настоящим. Прежде чем пойдешь кемарить, загляни к ребятам, пусть составят фоторобот. И первый вариант, и все возможные… И учти: это твой следующий заказ.
Снайпер выразительно пощелкал пальцами.
— Останешься доволен, — буркнул Афиногенов.
— Он мой, — подал голос захмелевший Коротаев.
— Понял? — повторил Хозяин, словно не слыша его.
— Он мой, — упрямо сказал охранник.
— Ну, — Хозяин развел руками. — тогда у вас выйдет очаровательное соцсоревнование.
Вмешался Афиногенов:
— Но вы учтите, Коротаев, что мы отправляем вас на север, на объект.
— Надеюсь, не на Луну?
— Нет, не тревожьтесь. Пока не туда. На объект.
— Тот самый?
— Помалкивайте. Вы так наследили, что если вас возьмут в оборот и вы запоете… Вам нужно уехать отсюда как можно дальше. Это в ваших собственных интересах.
— Тогда вы даете мне фору, — пьяно улыбнулся Коротаев.
— Это еще почему?
— Потому что как раз на объект он и явится.
— С чего вы взяли?
— Интуиция плюс природная смекалка.
