№ 6. Старший лейтенант ГРУ Кочергин Сергей Александрович. Выглядит как минимум на тридцать. На самом деле парню в апреле сего года исполнилось двадцать три года. Взрослый товарищ. Выпускник МГИМО. Из семьи высшего столичного света. Холост, естественно.
Плюсы: свободно владеет чеченским, английским, арабским и фарси. Отменный рукопашник и стрелок. В совершенстве знает компьютер. В общем, полезный малый. Дополнительные характеризующие особенности: несмотря на светское воспитание, в некоторых случаях склонен к силовому решению конфликтов. Было дело, избил двоих полковников своего ведомства, якобы оскорбивших его сослуживца. Кроме того, если верить оперативным данным, в биографии молодого человека имеет место какой-то расплывчатый эпизод с десятком трупов чеченской принадлежности. Эпизод четырёхлетней давности, нигде официально не значится, но информация присутствует. Будучи ещё гражданским лицом, находился в плену на базе Умаева-младшего (Итумкалинский перевал). Организовал и возглавил побег (опять оперативные данные, фактов нет) полутора десятков пленных, в результате которого небольшой отряд Умаева был полностью уничтожен. Больше ничего по нему нет.
№ 7. Васильева Елизавета Юрьевна. Уроженка Санкт-Петербурга. Майор ФСБ. Двадцать восемь лет, вдова. Муж, полковник ФСБ, погиб при выполнении особого задания в конце Первой чеченской. Детей нет.
Специалист по радиоэлектронике, устройствам видеоаудиовизуального контроля (читай — шпионской техники). Владеет английским, разговорным чеченским, сносно знает турецкий (и, соответственно, азербайджанский). Серебряный призёр Северо-западного управления по стрельбе, мастер спорта по биатлону. Хобби — китайская философия, ушу, макраме.
В своё время была сослана в команду за нанесение «тяжких телесных» непосредственному начальнику. Вроде бы этот непосредственный воспылал к Лизе нездоровой страстью и пытался в условиях командировки неправильно воспользоваться своим служебным положением. Такое частенько случается: вдали от семьи, на чужбине, дивчина симпатичная и так далее...
Однако что-то там у них не заладилось. Задумчивая Лиза к начальственным поползновениям отнеслась без должного понимания и... прострелила непосредственному мошонку. Из табельного оружия. Трижды. И, как утверждает пострадавший, сделала это без какого-либо оттенка скандальности. Задумчиво улыбаясь и глядя вдаль туманным взором. Вот такая тихоня.
№ 8. Ростовский Валерий Иванович. Вдовец. Отличный спортсмен. Единственный в команде штатский товарищ. Однокашник Воронцова и Петрушина, в прошлом — офицер спецназа, затем оперуполномоченный убойного отдела, последнее место работы — горнолыжный инструктор. В некоторой связи с деятельностью команды потерял работу, оказал ряд неоценимых услуг, за что и взят в штат. Товарищ полезный: хорошо знает Москву и область, имеет неплохие связи в правоохранительных органах, владеет спецификой оперативно-следственной работы.
Всё, по составу полный расклад.
Теперь пара слов о большом мужике Вите. Сразу, чтобы не было никаких недомолвок: Витя — бывший чекист, человек из Питерской Команды, лицо, особо приближённое к Хозяину. А то знаете, как бывает — подпустят туману и намекают постоянно: высокое покровительство, какие-то там офигенные связи, потому, мол, всё и решается на раз... Нет, тут всё просто и ясно, хотя, если честно, на раз или даже на раз-два-три что-то решается крайне редко, а в норме — с большими потугами и страшным скрипом.
В своё время Витя пытался единолично бороться с разнообразными иноразведками и их вредными резидентами на Северном Кавказе. Потом парню на Кавказе стало тесно, и он решил, что пора перебираться в центр и попробовать свои силы в каком-нибудь очередном грандиозном предприятии. Пробовал силы в качестве спецпредставителя Президента по ЦФО, одновременно будучи председателем Государственной комиссии по борьбе с коррупцией.
Команду перетащил с собой в полном составе. Не потому что полюбил всех, как братьев, а просто привык. Удобно, знаете ли. Надёжный проверенный агрегат для решения разного рода вопросов. Если обратиться к практике повышений, такое зачастую случается даже без учёта какой-либо полезности той или иной составляющей прежнего бытия. Человек получает новую должность, переезжает в новый кабинет — и тащит с собой, допустим, какие-нибудь старинные часы с кукушкой или обшарпанный письменный прибор. Ему бы, конечно, новые аксессуары дали, современные, красивые, эргономичные и так далее... Но он привык к старым вещам. Они удобны, и в некотором роде уже не просто вещи. Они — свидетели карьерного роста, сожители, соучастники, если хотите. А всё новое, кстати, надо осваивать, подгонять под себя, доводить до ума, тратить на это достаточно много времени.
Будучи главой Государственной комиссии по борьбе с коррупцией, своенравный Витя вёл себя не самым лучшим образом. Как бы это помягче... В общем, порой не совсем корректно обращался с некоторыми господами из разряда сильных мира сего.
Интимные детали опустим, сразу сообщаем результат: вышеуказанным персонам и их кругу это здорово не понравилось и, несмотря на довольно большие достижения на избранном поприще, Витю решили наказать.
Совсем упразднить его не получилось — сам персона высшего ранга, член «клана», заслуженный деятель и прочая, и прочая.
Но в почётную ссылку отправили. В настоящий момент, номинально оставаясь в статусе спецпредставителя Президента по ЦФО, Виктор Николаевич занимает должность ректора НИИ стратегических проблем развития стран СНГ.
Имелась робкая надежда, что команду в полном составе вернут к месту постоянной службы. Всем порядком надоело состоять в полугражданской организации и заниматься чёрт знает чем (просто не те люди, чтобы радоваться безделью).
Однако Витя, не изменивший своей дурной привычке переезжать на новое место со старым инвентарём, сообщил уже паковавшему документы Иванову:
— Я там смотрел штат... Короче, у них там какое-то дебильное структурное деление: не отделы, а кафедры. И никто не знает, чем занимаются соседи!
— А зачем вы это мне говорите?
— Вы правильно делаете, что собираетесь, — мы переезжаем. Я решил внести новацию. Будет им новое подразделение — бюро.
— Бюро?
— Да. Это вы. Привыкайте к новому названию: Экспертно-аналитическое бюро...
* * *
Иванов вошёл в огромный вестибюль, отделанный чёрным мрамором, и привычно проследовал к турникету. Дежурно улыбнувшись девице в оконце справочной, приложил пластиковый прямоугольник пропуска к экрану детектора и миновал линию охраны. Секьюрити за стойкой, оживлённо обсуждавшие турнирную таблицу, даже не посмотрели в его сторону.
Нормально. Гаси, террорист, полковника Иванова (на генеральской должности, кстати), бери пропуск и заходи. Никому до тебя нет дела. А на третьем этаже, между прочим, располагается бывшая Команда № 9, за голову каждого представителя которой некоторые «одиозные» деятели готовы с ходу выложить немалые деньги.
Иванов чертыхнулся, с досадой покачал головой и стукнул по кнопке вызова лифта. Нет, жить, конечно, можно... Работа не пыльная, платят вдвое больше, чем на фактическом месте службы, исполнением обязанностей никто не напрягает... Но вот эта бардачная безалаберность гражданских организаций иногда достаёт. Попроситься, что ли, в коменданты этого заведения да показать всем этим шпакам, где раки зимуют? Так ведь не возьмут — у них, кажется, и должности такой нет...
Третий этаж, широкий длиннющий коридор, цветной паркет вековой давности, ковровая дорожка. По обеим сторонам коридора — массивные двери из потемневшего от времени дуба, с бронзовыми табличками. Заходим в этот коридор, идём до небольшого холла с фикусами и кожаными диванчиками. Справа — выход в лоджию, слева — свежая дверь под орех. На двери, сверху, — герб (двуглавый орёл — золото на вишне), чуть ниже, под стеклом, огромными буквами — «РОССИЯ», ещё ниже, практически на уровне пупка Петрушина, петитом на скромной латунной табличке — «Экспертно-аналитическое бюро».
Не стоит обольщаться: это только буквы большие да местечко несколько наособицу. На самом деле эта дверь на третьем этаже вовсе не самая главная. Ещё в феврале здесь было три общественно полезных помещения, каждое с отдельной дверью: туалет с курилкой, склад инвентаря и «ксероксная».
Теперь на этом месте располагается ЭАБ (Экспертно-аналитическое бюро), а туалета с курилкой на этаже нет. Все вынуждены спускаться на второй этаж. Неудобно.
