Валерий Петрович стоя выключил плазменный телевизор на стене и бросил на стол пульт. Тот с глухим стуком покатился по нему.
За столом, имеющим форму вытянутого овала, справа от отца на одном из стульев сидел Юра. Его взгляд тонул то в лакированном покрытии стола, то в дорогой мебели у противоположной стены.
Петрович положил обе руки на стол и немножко нагнулся вперед.
— Я тебя просил проконтролировать дело?
Юра не отвечал. Валерий посмотрел на него пристально, а затем отвернулся к окну. Солнце только начинало свое дневное путешествие, и за окном была причудливая картина утреннего города. В его глубинках еще дремали роены, а тени высоток накрывали сонным одеялом своих низших собратьев.
„Блин, кто ж подосрал меня так?.. Вроде заранее все спланировали. Или знали? Кто знал об этом? Он, сын, Маша, мент из ОБЛОМа….“ — задумался Петрович. Он достал сигарету и подкурил, чиркнув зажигалкой.
— Знаешь, тут конечно почти нет твоей вины, — в хрипловатом голосе появились ноты смирения, — но ты занимался этим делом с твоим знакомым мусарком из ОБЛОМ'а…. Потому посуетитесь теперь, как следует…. Мы потеряли большие деньги. Очень большие. Сынок ты меня понимаешь?
— Да, отец, понимаю, — ответил Юра виноватым голосом.
Валерий Петрович сделал пару больших затяжек.
— Мент то пусть полученные за не выполненную работу деньги вернет. Заодно своих ребят пускай проверит — на наличие стукача.
— Бать, я звонил ему пару минут назад — он сейчас немного не при деле….
— А мне по барабану, — отрезал Петрович оборачиваясь. — Я знаю, что вася в больнице лежит. Но это не значит, что нужно ему забыть, кто ему погоны на плечи повесил! — брови Валерия агрессивно сдвинулись.
— Бать, — я не мог предвидеть, что такое произойдет, — начал оправдываться Юра, — если бы я знал…
— А ты ведь самым первым из нас узнал, — сказал Валерий Петрович и палящим взглядом уставился на сына.
Юра не выдержал и ответил раздраженно:
— Он, до того как произошел взрыв, позвонил и сообщил мне об этой херне. Я просто был уби…
Петрович со злобой стукнул кулаком по столу и, агрессивно указывая сыну на дверь, прокричал:
— Пулей дуй в больницу. Достань из под земли этого лоха с нашим порошком! Все, давай….
Юра встал из-за стола и, ссутулившись, направился к двери.
— Юра….
Парень остановился, но ему не хотелось оборачиваться. Столь непродолжительный разговор с отцом его уже сильно психологически измотал. Ему был очень неприятен факт ночного происшествия. Ведь речь шла об очень больших деньгах и его любимом порошке. Запущенный в розничную продажу через клуб он принес бы им почти в десять раз больше денег от потраченного на прокрутку дела. И ему бы не пришлось напрягаться, что б достать себе дозу.
— Да, ладно, ничего — иди, — отрезал отец.
Юра вышел в светлый коридор, притворив за собой дверь. В коридоре никого не было. Он достал мобильный телефон. Отыскав нужный номер, парень нажал вызов. Юра шел по коридору к лифту и слушал гудки вызова — требуемый абонент не отвечал. Он терпеливо ждал. Наконец-то в динамике телефона послышался ответ:
— Да. Слушаю.
— Привет, это я….
— Да, привет, я узнал тебя, — ответил слегка веселый голос.
— Послушай, мне нужно взять у тебя…. Ну ты, думаю, понимаешь что.
— Да я тебя понял. Сколько тебе нужно, — голос собеседника стал серьезным.
— Грамм пятьдесят.
— Хорошо, только у меня сейчас нет, но сегодня будет. Давай я наберу тебя, когда все будет в порядке.
— Ладно. Договорились. У меня есть сейчас срочные дела….
— Да, дружище у меня тоже.
— Тогда все — жду звонка — пока.
— Окей. Пока.
Юра завершил звонок.
Настя легонько нажала на кнопку. За обтянутой дерматином бронированной дверью раздался звонок, похожий на школьный. После этого потянулась пауза. Порикова, поправив через кофточку бюстгальтер, который с утра почему-то стал ей мал, решила позвонить еще раз. После второго звонка за дверью раздался кричащий женский голос. Он призывал „Мишу“ открыть дверь. „Миша“ проорал в ответ, что сейчас откроет. Прошло еще с полминуты и за дверью, вновь, послышался голос, но на этот раз мужской:
— Кто там?
— Следователь Анастасия Порикова из прокуратуры, — серьезно ответила Настя.
В дверях щелкнул замок, и она открылась. На пороге стоял невысокий рыжеволосый парень в комнатных тапочках, спортивных штанах и серой однотонной футболке. Он был старше Пориковой на пару тройку лет. Его зачесанные, немного на женский манер, волосы спадали ему до плеч. Под носом расползались рыжие усы, которые выглядели немного по-детски. В общем, Миша выглядел достаточно гломурно.
— Здравствуйте. Мне нужен Светличный Михаил Витальевич, — спокойно произнесла девушка.
— Это я. А что такое? — как-то с опаской ответил тот.
Настя заколебалась. Она подумала, что будет очень глупо спрашивать о покойнике. Тем более если ее версия совсем ошибочна. Еще молодому следователю было неловко от того, что ее так враждебно встречают.
— Я хотела задать вам пару вопросов по поводу вашего школьного друга….
— Какого друга? — внезапно перебил ее Михаил.
— Топоренко Павла Николаевича….
— Так ведь он уже давно как умер, — удивленно воскликнул Михаил.
— Вы не возражаете, если я зайду? — напросилась Настя, ловя краем уха полетевший по этажам над лестницами последний возглас ее собеседника.
— Ну, заходите, — равнодушно сказал Светличный.
В глубине души Порикова обрадовалась тому, что ее пригласили внутрь. Ведь ей хотелось какой-то оперативной работы; надоело сидеть в офисе за бумагами. Но в коридор квартиры она зашла сухо и с женской гордостью.
С одной из сторон коридора, наполовину из-за угла, на нее пристально смотрела рыжеволосая женщина лет сорока пяти в синем халате и с закрутками на голове. От этого Насте вновь стало неловко. Она тихонько проронила:
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответила женщина, с леденящим любопытством разглядывая ее. — Что он натворил? — спросила как бы на вздохе мама Михаила.
— Он — ничего. Мне с ним о его школьном товарище поговорить надо, — отчиталась Порикова.
— А, ну хорошо, хорошо, — отрезала женщина и скрылась за углом коридора.
— Прошу сюда, указал на открытую дверь в комнату Миша.
Настя зашла в просторную комнату, — парень последовал за ней.
В другом конце комнаты у окна за офисным столом работал компьютер. Большой плазменный монитор показывал какую-то игру.
— Садитесь на диван…. У меня тут немного не прибрано….
— Спасибо. Ничего страшного.
Настя присела, положив сумочку на колени. Парень сел на диване напротив.
— И так, — поспешила она начать беседу, — что вы можете рассказать о Топоренко Паше?
— А что я могу рассказать о нем? Мы дружили. Начали почти одновременно собирать машины.
— Вы вместе работали на СТО?
— Не. Мы собрали каждый себе по компьютеру — по запчастям, — возмущенно ответил Михаил, пораженный незнанием своей собеседницы значения слова „машины“ — в его понимании.
— А ну да конечно, — исправилась Настя. Затем добавила, — Вы хорошо знали его семью?
— Да так — не очень.
— А какие у него были отношения с одноклассниками?
— Такие же, как и у меня.
— И какие ж это?
— Херовые, — резко высказался Светличный, — Мы терпеть не могли большинства из этих дебилов!
— А из-за чего это было?
— Они считали нас заучками, терпилами и лохами!
— А Павел ничего не говорил на тот счет, что бы как-то отомстить им или что-нибудь в этом роде?
— Нет!
— Ну ладно, ладно, — сбавила тон разговора Порикова, видя в своем собеседнике растущие эмоции. — А Паша, — чем он увлекался?
— Компьютером. Компьютерными играми — шпилил [Шпилил (шпилить) — играл (играть) — игровой сленг — прим. автора] жестко шутеры.
— А кроме этого?
— Спортом — ходил два раза в неделю на какую-то там хрень.
— Ага, — задумалась Настя, пытаясь поймать в этом всем нужную ей нить, — а вы не помните — чем конкретно он занимался и в какой спортклуб ходил?
— Послушайте, меня это совсем не интересовало — его спортивные интересы — и почему я должен об этом помнить десять лет спустя?
— Понимаете, кто-то зверски избивает Пашиных одноклассников. И этот кто-то очень похож на покойного Пашу.
— О, это интересно…. Но знаете мне по хрен на тех придурков, которые издевались надо мной. Для меня главное, что б был мой провайдер и Интернет у меня в машине? — проронил Михаил.
— А вам не по хрен будет, если и вы окажетесь среди пострадавших? Большинство из них лежат на больничных койках? — внушительно произнесла Порикова.
При этом Светличный немного нахмурился и съежился. Настя осталась довольна тем, как повлияли последние сказанные ей слова на Мишу.
