– Кругом! – Денисов продолжал командовать так, словно ротного тут не было.
Он строго оглядел строй, направился на то место, откуда ушли солдаты, оказался в тени, медленно стянул беспалые перчатки.
– Сейчас вам предстоит взять важный стратегический узел сепаратистов – населенный пункт Дорошевку. Там давно нет мирных жителей. Они покинули его. Остались только те, кто хочет уничтожить наше с вами государство! Чтобы сберечь свои жизни, вы должны стрелять без колебаний. Зачистку проводить жестко. Не забывайте бросать гранаты в хату, прежде чем войти туда. Не надо думать и разбираться, дите там или бабушка, которые не смогли унести ноги. Они сами виноваты! Эти бабушки кормили и поили сепаратистов, давали им кров. Их сыновья и внуки стреляли в вас!
Тарас стиснул зубы. Комбат повторил слова Гончарука, сказанные недавно в похожей ситуации. Значит, работают по одинаковым инструкциям, в которых есть даже тексты выступления перед личным составом на каждый вид боя.
– Вопросы? – осведомился Денисов.
Строй ответил тишиной.
– Значит, готовность десять минут. – Комбат развернулся и направился к бронетранспортеру.
Тарас устремился следом.
– Сергей Михайлович, а не сильно ли вы накрутили солдат?
– Чего? – Денисов встал и медленно повернулся всем телом. – Что ты имеешь в виду?
– По последним данным, в селе точно нет ополченцев.
– Террористов, – вновь поправил его комбат и прищурился. – Откуда ты знаешь? Может, ночью бегал к своим дружкам?
– Каким дружкам?
– Неужели среди сепаратистов нет твоих сослуживцев?
– Даже если есть, что с того?
– А может, ты есть засланный казачок? – продолжал изгаляться новоиспеченный начальник.
Тарас был уверен в том, что Денисов так не считает. В противном случае он отправил бы своего ротного в СБУ.
– Да что вы за человек такой?
– Все, выводи роту на исходные позиции и жди сигнала. – Денисов развернулся и направился прочь.
«Пойду первым и постараюсь не допустить, чтобы эти шалопаи почем зря людей убивали», – подумал Супруненко, выходя на середину строя.
Солдаты лениво отмахивались от мух и оводов, изнывали под палящим солнцем.
– Комбат перестраховывается. – Тарас выдержал паузу, пытаясь понять, кто в его роте назначен стукачом.
Ведь слово «перестраховывается», слетевшее с его уст, может вечером обрести совершенно иной смысл. Он легко станет предателем и провокатором. Однако солдаты будто не слышали его. Отрешенные лица, унылые взгляды.
Супруненко вздохнул и продолжил:
– Он очень переживает за вас, поэтому требует так поступать ради сохранения ваших жизней. Но вы думайте, прежде чем стрелять. Убить человека легко, трудно потом носить это в себе.
– Разве колорады люди? – возмутился худой длинноносый солдат из второй шеренги. – Эти твари жили на Украине и не удосужились выучить наш язык!
– Мочить всех ватников! – поддержал его кто-то.
Тарас понял, что это не простые солдаты. Агитаторы, прошедшие Майдан и специальные курсы, были в каждом подразделении. Вступать с ними в перепалку или заткнуть рты обойдется себе дороже.
– Подогнать снаряжение, проверить оружие и приготовиться к атаке! – оставив без внимания реплики провокаторов, проговорил он.
– А харчи снова не привезут? – спросил коротышка, стоявший на левом фланге.
– Теперь, видимо, только после взятия Дорошевки, – ответил Тарас. – Разойдись!
Глава 26
Кто в доме хозяин
– Неважно выглядишь, – констатировал Коломский, уставившись на Федора Степановича своими маленькими глазками.
– А кто сейчас выглядит важно? – попытался пошутить тот и огляделся по сторонам, словно ища место, где бы присесть.
Он знал, что без разрешения на это Коломского ему придется весь разговор простоять в дверях. Конечно, Майдан и этот олигарх вознесли Морочко до таких высот, о которых он и мечтать не смел. Однако положение и новая должность не стали панацеей. Теперь он еще сильнее зависел от Коломского. Сейчас подполковник СБУ стоял в дверях и снова позволял этому богатею наслаждаться властью.
«А может?.. – Мысль, вдруг возникшая в голове, не давала ему покоя. – Президенту ты сейчас гадишь, американцы тебе не нравятся, армию свою завел!.. Ты ведь как бельмо на глазу. Приказать Палачу устранить тебя? Он справится с задачей. Пусть возьмет себе в помощь кого-то еще».
– Какими новостями порадуешь?
Голос Коломского заставил Федора Степановича вздрогнуть.
– Насчет чего?
– Насчет полной победы над террористами, – пояснил Коломский. – А ты что подумал?
– Плохи дела. Потери просто колоссальные.
– Они меня меньше всего волнуют, – задумчиво проговорил Коломский. – На Украине бабы плодовитые, еще нарожают. Интересно, когда закончат? Время поджимает. – Олигарх вздохнул и неожиданно подобрел. – Присаживайся, чего стоишь как не родной!
На ходу расстегивая пиджак, Федор Степанович прошел к столу для совещаний и уселся на стул.
– Меня сейчас волнует другое… – начал было Коломский, но замолчал, сосредоточенно глядя перед собой.
– Что? – Делая вид, что ему как раз таки интересно, какие заботы гложут сейчас олигарха, Морочко подался вперед.
– Есть некая компания, которая добывает десять процентов газа на Украине, хозяйничает у меня под носом, в Днепропетровской области. Эти козлы сейчас с нетерпением ждут, когда армия очистит от сепаратистов восток Украины, чтобы там заняться своими делами.
– Опасаешься, что они составят тебе конкуренцию? – Федор Степанович решил утешить собеседника и сказал: – Разрешение им выдано старой властью.
– Ты, наверное, не в курсе, кого твои американские друзья пристроили в эту компанию?
– Знаю. – Подполковник сочувствующе вздохнул. – Сына своего вице-президента. Предсказуемо. Внешняя политика США диктуется жаждой нефти и газа. Они этого и не скрывают.
– Я тоже не скрываю свои интересы, – зло сказал Коломский. – Власть в курсе моих претензий. Поэтому ты там смотри. – Он вперся в Федора Степановича хмурым взглядом. – Держи нос по ветру!
– Боишься, что попытаются устранить?
– Кишка тонка. – Коломский пригладил бороду. – Но чем черт не шутит? Сейчас легко списать все на русских. Они ведь на меня в международный розыск подали. – Он медленно поднялся.
Федор Степанович последовал его примеру, выронил из рук папку, тут же нагнулся, взял ее и задел затылком кромку стола. Раздался грохот.
– Не расшибись! – Коломский рассмеялся. – А то потом скажут, будто я тут людей из СБУ калечу. Пойдем, кое-что покажу.
Теряясь в догадках, Морочко двинулся за хозяином кабинета. Они миновали первый этаж и свернули на лестничный марш, ведущий в подвал. Следом направился охранник, возникший из ниоткуда. Подполковник почувствовал, как ему стало катастрофически не хватать воздуха.
«Неужели? Нет, у себя в доме он не станет!.. Это скорее какой-то очередной эксперимент с моей психикой, – лихорадочно думал Федор Степанович. – Но мало ли что!»
Его тело вмиг покрылось испариной. С каждым шагом ноги становились все непослушнее. Федор Степанович не попал ногой на ступеньку и едва успел ухватиться за перила.
– Чего с тобой? – спросил Коломский.
– У тебя здесь что, бункер? – прохрипел Федор Степанович.
– А ты как думал? – Олигарх замедлил шаг, давая ему возможность поравняться с ним.
Но подполковник не стал этого делать. Он боялся отпустить перила.
– Бетонный бункер на глубине шести метров, – похвастался миллиардер, когда они миновали массивную стальную дверь. – Атомную войну могу пересидеть. Все как положено: спальня, туалеты, душевые…
– Зачем тебе?
– Кураж, – сказал Коломский.
Охранник открыл очередную дверь и отошел в сторону. Взору Морочко открылось небольшое помещение, похожее на бетонный пенал, посреди которого сидел человек, привязанный к стулу.
– Кто это? – шепотом спросил Федор Степанович.
– Посмотри, – разрешил Коломский.
Подполковник не сдвинулся с места.
Коломский с шумом перевел дыхание, взял его под руку, потащил за собой и пробурчал:
– Странный ты какой-то сегодня.
Под ногами что-то зашуршало. Только сейчас Федор Степанович увидел, что пол был застелен двумя слоями полиэтилена. В голове Морочко появился гул. Он оглянулся. Охранник, шедший следом, остался стоять у входа, закрывая его собой.
Коломский подвел его к стулу.
– Теперь узнаешь?
– Не может быть! – ужаснулся Федор Степанович, разглядывая до неузнаваемости разбитое лицо Веселова, который неглубоко, но часто, словно собака, дышал едва приоткрытым ртом.
Еще в застенках СБУ Палач болгаркой спилил ему передние зубы. Теперь рот, увеличенный наждаком почти до ушей, делал его губы похожими на те, что рисуют себе клоуны. Левый глаз бывшего олигарха вытек, правый напоминал бильярдный шар. Лицо было синим и походило на небольшую подушку. Лохмотья насквозь пропитаны кровью. Под стулом желто-розовая лужа.
