Вечером 8 июня капитан Маджитов вернулся из штаба бригады и собрал офицеров. Говорил он недолго. Смысл сказанного сводился к тому, что боевики планируют захват базы в Лангаре, для чего у них есть все возможности. Посему службу на блокпосту и на базе следовало усилить. А как это сделать, если из сотни бойцов осталось чуть более двадцати, капитан не объяснил. Да и не было у него ответа на этот вопрос.
Вечером того же дня Левченко решил осмотреть кишлак. Чтобы было лучше видно, он забрался в высокую кабину своего «ГАЗ-66» и сразу же заметил силуэты, мелькнувшие между домов. Время для прогулок позднее. Да и передвигались неизвестные мужчины, явно применяя меры предосторожности. Михаил не без основания решил, что это боевики.
Не раздумывая, лейтенант спрыгнул на землю и открыл огонь из автомата по этим людям, не успевшим зайти за здание. Его поддержали огнем бойцы охранения.
Мужчины пропали, но затем вновь появились. Двое, пригибаясь, тащили на себе третьего. Видимо, он был ранен, убитых так не переносят.
К Левченко подбежал Марин:
– Что за стрельба, Миша?
– Смотри на кишлак. Прямо на окраину, ориентир – дом, где пробивается из окна свет, правее метров десять.
– Так! Вижу. Двое тащат третьего. Его ты подстрелил?
– Я или бойцы охранения.
– Считаешь, боевики?
– Мне, Влад, считать что-либо некогда было. А если это оказалась бы диверсионная группа, которая влупила бы по нам из гранатометов?
– А если мирные жители?
– Да плевать! Не хрен об эту пору по кишлаку шарахаться. Их предупреждали, чтобы с наступлением темноты сидели дома.
– Ты прав.
Марин вскинул автомат и послал длинную очередь в направлении отходящих мужчин. Пули достигли цели. На землю рухнули те двое, которые несли раненого.
Марин спохватился:
– Черт! А если все же это были местные?
– Местные? Ты посмотри на них!
Двое мужчин лежали в пыли недвижимо, третий пытался поднять автомат. В свете, падающем из окна дома, это было видно отчетливо.
– Вот тебе и мирные жители. Такие автоматы с собой не таскают. – Левченко поднял «АК-74» и дал очередь в грудь третьему боевику.
Потом офицеры в сопровождении двух бойцов решили посмотреть, кого они завалили, и вышли на окраину кишлака. Трупы лежали рядом друг с другом. Поблизости автоматы, ночные бинокли, планшет с картами.
– Разведка, – проговорил Марин.
Левченко поднял планшет. Внутри оказалась схема базы с указанием постов и мест сосредоточения техники.
Версия Марина полностью подтвердилась.
Захватив с собой планшет, бинокли и оружие, Марин с Левченко вернулись на базу, где их с нетерпением ожидал командир батальона.
Марин доложил о происходящем, передал капитану планшет.
– Держи, командир. Наши позиции указаны с точностью до метра.
– Значит, вы завалили разведгруппу.
– Значит, разведгруппу.
– Это хорошо. Плохо то, что разведка духов проявляет к нам такой интерес. Значит, скоро следует ждать какой-нибудь пакости.
Марин улыбнулся:
– Не пакости, командир, а полноценного штурма, но до этого духам надо разгромить второй блокпост.
– Не обязательно. Боевики могут провести атаку одновременно на базу и на блокпост.
Но самые скверные ожидания офицеров не оправдались. По каким-то причинам боевики на штурм не решились, ограничились обстрелом базы. Возможно, это являлось последствием удара, который части и подразделения двести первой мотострелковой дивизии неожиданно нанесли по силам оппозиции и наемникам. Не исключено и что-то другое, но на базу в этот раз духи не пошли.
Вскоре в батальон приехал однокурсник Левченко лейтенант Валерий Варченко. Он получил осколочное ранение в голову, мог бы и комиссоваться, но вернулся после отпуска. Рота, в которой Варченко служил заместителем командира по воспитательной работе, находилась в тылу. Валерий упросил комбата организовать его перевод в подразделение, ведущее боевые действия.
Вскоре Варченко и Левченко заступили на второй блокпост на трое суток. Как уже говорилось, этот пост находился на два километра ближе первого, оставленного, к основной базе, и располагался недалеко от кишлака, брошенного жителями.
Спустя сутки после начала дежурства офицеры решили осмотреть селение. Ночной дозор докладывал, что в кишлаке было замечено перемещение четырех человек. Местные жители давно ушли из селения, это могли быть только боевики. Утром наблюдатели не обнаружили их в кишлаке. Однако Левченко прекрасно знал, что следует за появлением таких малых разведывательных групп противника, и настоял на проверке.
Кроме того, молодым офицерам банально хотелось нормально отдохнуть после бессонной ночи. Не на самодельных нарах блиндажа, а в доме, в цивильных условиях, если так можно назвать отдых в брошенных домах.
Левченко и Варченко оставили на блокпосту за старшего одного из лейтенантов-«пиджаков» и спустились в кишлак. Хорошо вооруженные офицеры прошли по узким улочкам селения и ничего подозрительного не заметили. Они вернулись на окраину, выбрали дом побольше, собрали в кучу одеяла и матрасы, устроили себе лежаки и завалились на них.
К счастью, они сразу не уснули. Михаил и Валерий не знали, что с самого начала их прогулки по кишлаку за ними внимательно наблюдали четверо боевиков-разведчиков.
Варченко устроился у стены, Михаил – возле окна, где дул сквознячок. Уснуть офицерам помешали вши. Одеяла и матрасы просто кишели ими, и лейтенанты впервые почувствовали всю «прелесть» от их присутствия на собственных телах.
– Черт! – размахивая руками, проговорил Варченко. – Миша, кажется, мы вшей нахватались.
– Да я уже понял. Отдохнули, мать их!
Если у солдат вши были в порядке вещей, то офицеры до этого как-то избегали их. Возможно, потому, что чаще мылись и тщательнее следили за собой. И вот на тебе!
Михаил присел на матрасе и заявил:
– Надо к реке идти, отмокать.
– Ну не твою ж мать! Пошли, все равно теперь не уснем.
Левченко потянулся за автоматом, и в это время в комнате мелькнула тень. Кто-то приближался к открытому окну.
– Оп-па, Валера! – тихо проговорил Левченко. – По-моему, здесь нас встречают не только вши. Тень заметил?
– Не только тень. Кто-то вроде в арык скатился.
– Духи! Те, которые базу ночью обстреливали и в кишлаке срисовали нас.
– Значит, они пасли нас от блокпоста, раз не засветились.
– Кончаем базары. Здесь оставаться нельзя. Бросят суки бородатые гранату в окно, и разнесет нас на куски. Надо выходить во двор.
– А там нас ждет бородатый дядя с пулеметом.
– Тогда уходим в сад через заднюю дверь.
– Дом наверняка окружен.
– Ничего, прорвемся. Ты двигай за мной и делай, что я скажу.
– Давай.
Левченко, стараясь не шуметь, прошел к задней двери, которая висела на вывернутых петлях, качалась, скрипела под порывами ветра. Он замер у стены, через большую щель посмотрел в сад.
Варченко оказался прав. Дом был окружен. По крайней мере, у старой яблони лежал боевик, направивший автомат в сторону двери. Со света он не видел, что происходило внутри здания, но наверняка знал о наличии в доме российских офицеров.
Левченко указал Варченко на пояс с гранатами. Он жестом показал, что бросит одну и после взрыва им надо будет выскочить в сад.
Варченко кивнул, но взял товарища за руку, показал пальцами бег и ткнул в сторону поста. Левченко отрицательно покачал головой и провел ладонью по горлу. Мол, будем валить духов, которые устроили засаду.
Михаил достал наступательную «РГН» с вкрученным запалом, выдернул кольцо, удерживая предохранительную чеку, и наклоном головы показал Варченко на дверь. Тот кивнул и ногой ударил по доскам. Дверь слетела с петель.
Боевик не ожидал этого и потерял драгоценные секунды, а с ними и жизнь. Михаил подбросил гранату прямо под ствол автомата, под самую физиономию боевика. Тот не успел дернуться, как взрыв снес ему череп.
Офицеры бросились к соседним деревьям, залегли за ними и повернули стволы автоматов в сторону дома.
Остальные боевики не ожидали подобной развязки и рассчитывали, что добыча станет уходить к посту. По команде старшего они ринулись в сад. Двумя очередями Левченко и Варченко положили их, выждали некоторое время, поднялись и осмотрели трупы. По виду это были таджики или узбеки, одетые в камуфлированную натовскую форму.
С поста прогремела очередь. Пулеметчик бил по верхушкам деревьев, давая понять, что бойцы поста готовы поддержать офицеров.
Левченко зарядил магазин пятеркой трассеров и дал в небо короткую очередь. Это означало, что лейтенанты в поддержке не нуждаются и идут к своим. Офицеры обыскали трупы, не нашли документов, забрали автоматы, пистолеты, ножи и вернулись на блокпост.
