Но Энгельс, в общем и целом, условий встречи не нарушил. Только опоздал на полчаса. Само по себе это не криминал, тем более что и Парамон вроде бы говорил, что Энгельс может подзадержаться и ради «зеленого лимона» его можно даже час подождать.
Так или иначе, но «бомбила» дождался момента, когда, немного не доезжая до переулка, на противоположной стороне улице притормозил «Запорожец» голубого цвета. Из «иномарки» вылез гражданин в шляпе, с зонтом и кейсом. «Запор» тут же уехал, как видно, Энгельс нанимал частника. А сам клиент проследовал в переулок. Вот тут и последовал звонок Парамоше.
Выстрелы из зонтика, который не только защищал от дождя, но по совместительству работал шестизарядным револьвером калибра 5,45 «ПСМ» с глушителем, до ушей «бомбилы» не долетели. Поэтому об исходе переговоров он даже не догадывался. По личным прикидкам, водила догадывался, что базар не может окончиться очень быстро. Даже если Парамону дано указание кинуть гражданина Энгельса, то надо убедиться, что он пришел с настоящими, а не с самопальными баксами. Или даже с самопальными, но хорошо сработанными, которые можно в дело употребить. Пинцет, приглашенный в качестве эксперта, оснастился инфракрасным детектором, лупой, еще какими-то прибамбасами. Как-никак, он сам какое-то время по самопалу работал и в этом деле кумекал.
Так что «бомбила», спустя десять минут после того, как Энгельс свернул в переулок, и не собирался волноваться. Поэтому, когда затюлюкал сотовый, он отозвался спокойным деловым тоном:
— У аппарата.
— Как дела, Хром? — на связь вышел не кто-нибудь, а сам Сенсей, и «бомбила» напрягся.
— Все нормально. Пришел один, десять минут назад. Беседуют.
— Ладно, — произнес Сенсей, и в телефоне раздались короткие гудки.
Прошло еще десять минут, потом еще двадцать, наконец, минул целый час. Опять зазвонил сотовый.
— Слушаю.
— Парамоша не докладывался? — в голосе Сенсея звучало плохо скрытое беспокойство. Хром порядком удивился вопросу. Неужели Парамоша, если б все уже закончилось, не позвонил бы шефу напрямую, а сперва стал уведомлять своего подчиненного?
— Нет, — ответил Хром. — Наверно, еще не закончили…
— Пора бы, — проворчал Сенсей. — Короче, подожди еще полчаса, а потом позвони Парамону на сотку. Если ответит, выясни, как и что. Если нет — подъезжай к ним поближе. И сразу звони мне.
Хром еще раз удивился. Сенсею куда проще напрямую позвонить Парамону, на хрена такие хитромудрия?! Но говорить это вслух не стал.
Вот эти полчаса Хром провел уже беспокойно. Конечно, если Парамон заставил Пинцета подряд проверять все купюры, то можно и полтора часа провозиться. Но все же такие дела удобнее не в подворотне проделывать. К тому же этот самый бородач в шляпе понимает, что имеет дело с конкретными пацанами. Конечно, он внешне уже в годах, но развалиной не выглядит. Небось даже без «Виагры» бабу отдрючить сумеет. Так что жить ему навряд ли надоело, и привозить самопал в кейсе он не станет. Ну а если все же привез, то решение будет простое и быстрое…
Честно прождав полчаса, Хром набрал номер Парамоши. Пи-и-и… Пи-и-и… Пи-и-и… Сотка явно была включена, но не отвечала. Вот тут-то и пробрал Хрома настоящий страх. Во-первых, потому что стало ясно — что-то стряслось, а во-вторых, потому что согласно приказу Сенсея ему предстояло ехать в этот самый переулок, к той самой подворотне. А темень-то уже сгустилась до ночного уровня. Здесь, на «Мариинской-Марихуанской», какие-то фонари горят, а там в переулке — ни хрена. Кто знает, что там произошло? Может, пока Хром на Энгельса смотрел, с другой стороны подвалило человек пять с автоматами, положили Парамошу и остальных, забрали забесплатно ту фигулину, которая миллион баксов стоит (насчет того, что это компакт, Хрома не уведомляли), а теперь поджидают, не подъедет ли еще кто? Хром категорически не хотел превращаться в решето вместе с «Москвичом», который одолжил у своего дядюшки-пенсионера. Сам-то уже на новый «Пассат» накопил, но Парамон велел сюда что-нибудь дрюшлое взять. Кому этот «Пассат» достанется, если Хрому кранты придут? Ясное дело, Ольке, супруге дорогой, суке гулящей! Они хоть и разбежались, но не в разводе. Запросто отсудит у матери, если братки не заступятся.
Вообще-то, Хром понимал, что ежели Парамошу, Сему и Пинцета действительно почикали, то никто его дожидаться не станет. Ясно, что те, кто помогал Энгельсу — если таковые имелись! — заполучив свою фигулину, по-быстрому слиняли. Сэкономили «лимон» — и все проблемы. На фиг им кого-то еще ждать?! Это чуточку успокаивало, но не особо. А вдруг там менты? Они ведь иногда работают! Повязали в один пучок и Энгельса, и братков. А Пинцет, сука, если его менты тряхнут, может и расколоться насчет Хрома. По крайней мере, такое подозрение имелось.
Тем не менее Хром понимал, что если он не выполнит приказ Сенсея, то ему куда хуже станет, чем при всех остальных раскладах. Пушка у него имелась, причем законная, с разрешением на право ношения и хранения, удостоверение частного охранника в кармане лежало. ОА «Барс» — все честь по чести.
В общем, он переехал «Марихуанскую» и вкатил в переулок. Вот она, подворотня. Фары сразу высветили невеселую картинку…
Ближе всех к машине лежал Парамон. На левом боку с маленькой дыркой в правом виске. Немного подальше валялся Пинцет. В другое время и в другом месте Хром мог бы и заржать — угораздило же кореша помереть в позе бабы, приготовившейся трахаться! Руки раскинуты, согнутые коленки врозь… А во лбу дыра, и из-под затылка кровавого киселя натекло. Нет уж, не до смеха тут! Еще дальше Сема… Тоже с дырой в башке. Полтора часа назад живые-здоровые ехали здесь, рядышком, анекдоты рассказывали. Никто помирать не собирался и никаких дурных предчувствий не имел. А теперь вот они — лежат и не дышат…
Хром набрал телефон Сенсея. Как такое дело сообщить? Нервов не хватит…
— Але, — прогудел в трубке тяжкий бас. Это был не Сенсей, а Федя, его первый зам.
— Федя, — заторопился Хром, — это Хром. Беда у нас, понял? С Парамоном и прочими. Все — влежку. Понял?
— Не глухой, — мрачно пробасил Федя. — Ты где? В самом переулке?
— Прямо на месте. Ты в курсе? Если нет, то у Сенсея спроси!
— В курсе я, в курсе. А Сенсея тут нет, он еще утром в Москву улетел.
— Как в Москву? — изумленно пробормотал Хром. — Я с ним полчаса назад разговаривал! На табло этот номер светился, а не межгород.
— На этом номере сегодня я целый день сижу, и Парамон это знал, между прочим… — пробухтел Федя с некой озадаченностью в голосе.
— Да что я, врать буду? Или я Лехиного голоса не знаю, да?!
— Ты что, не знаешь про то, что бывают телефоны с подменой номеров?
— Знаю, конечно, но голос-то его! Или я с Максимом Галкиным говорил? Так он, по-моему, с Лехой незнаком, чтоб его изображать…
— Ясное дело, — успокаивающе прогудел Федя. — Короче, не загружай бо́шку, не дергайся и не мандражируй бестолку. Не торчи там, гони в контору. Разберемся как-нибудь, кто есть кто.
Нечего и говорить, что Хром с превеликим облегчением выслушал этот ответ, развернулся и, выкатив обратно на Мариинскую, погнал машину за город, на оптовую базу ЗАО «Белая куропатка».
«Москвич-412», ежели кто еще помнит, конечно, не серийный, а специально подготовленный, в семидесятых годах на равных соперничал со всякими там «Пежо» и «Фиатами» в международных ралли. И даже делал их, как котят. Сейчас хрен кто поверит, но «Москвичи» даже в Западной Европе продавали! Немного, правда, но продавали, и вообще-то могли при желании и разворотливости сохранить за собой место на рынке. В период застоя, при Леониде Ильиче и проклятом тоталитаризме. Сейчас, увы, при торжестве демократии и свободном предпринимательстве АЗЛК тихо загибается, если уже вовсе не загнулся. А умные, интеллигентные и шибко уважаемые в нынешнем обществе люди, презрительно поджав губки, то и дело талдычат с телеэкрана о том, что российский автопром никогда не дотянется до мирового уровня. Никогда! Очевидно, в силу общей тупости и сиволапости россиян. Но ведь раньше-то дотягивались!
Хром, конечно, ни фига не помнил об успехах «Москвичей» на супермарафонах Лондон — Сидней и Лондон — Кейптаун — пешком под стол ходил в те времена! — но выжимал из «412-го» все, на что этот автостарикан был способен. Он и по городу пер за девяносто, а выбравшись на шоссе, загнал стрелку за сотню. То ли гаишники прибалдели от удивления, увидев рухлядь, несущуюся с такой скоростью, то ли их просто не попалось по дороге, но никто самодеятельного раллиста не остановил и даже не свистнул вслед. А зря! Может, если б гаишники тормознули Хрома, все сложилось бы по-иному…
Но сложилось так, как сложилось.
Километра за четыре до поворота на грунтовку, где рядом с новеньким рекламным щитом, изображавшим снежно-белую птицу — символ «Белой куропатки», стоял указатель-стрелка с надписью «Оптовая база ЗАО», шоссе круто загибало вправо и уходило на пологий спуск. Дорога, смоченная осенним дождиком, была как намыленная, а резина у дедушки «Москвича» — лысая, как коленка. Не вписался в изгиб Хром, понесло его влево, через осевую — прямо в лоб встречному «КамАЗу». Брям! Дзанг! Дзынь-ля-ля! — такая вот веселая музыка получилась…
