Умывшись в туалете теплой водой над грязной раковиной, получив пакет и еду, Росляков перебрался за столик поближе к окну. Хозяин ни о чем не расспрашивал, и это его устраивало. Чистые руки, чистое лицо и нормальная пища! Еще бы душ и чистое белье. И постель в кондиционированной комнате. Но это, видимо, подождет.
Козлятина оказалась жестковатой, а вот овощи приготовлены хорошо. За эту неделю своей робинзонады Росляков ел столько всякой дряни, что жесткое мясо его не расстроило. Зато порадовала бутылочка холодного ананасового сока. Хозяин покрутился за стойкой, переставляя бутылки и протирая пыль. Потом, наверное, убедился, что других заказов не будет, и снова исчез за дверью.
Это было хорошо, потому что любые праздные разговоры со странным гостем вызвали бы у хозяина законные подозрения. И самое большое из них возникло бы потому, что этот посетитель не имеет ни малейшего представления, где он находится. А уж про паспорт и спрашивать нечего. И доллары, которыми он расплачивался. Кто их видел в этой дыре, кроме самого хозяина магазина, однако он их принял.
Росляков ел, наслаждаясь относительным покоем, и неторопливо размышлял о дальнейших своих поступках. Добраться до ближайшего города, найти подходящую темную личность, у которой можно обменять немного долларов на алжирские динары. Потом найти междугородный телефон и позвонить в столицу. Дальше по обстоятельствам. Точнее, что ему скажут в посольстве. В любом случае у него будет время переодеться, привести себя в порядок. А к тому времени местный резидент нашей разведки решит, как его отсюда эвакуировать. И…
Размышления прервал звук автомобильного мотора. Он приподнялся и выглянул в окно. К заправочной колонке с утробным урчанием подрулил ярко-желтый трехдверный «Опель». Приземистый спортивного стиля хэтчбек имел затемненные стекла, но Росляков почему-то решил, что из него обязательно выйдет женщина.
И он не ошибся. Невысокая, с великолепной фигурой, затянутой в брючный костюм, с темными волосами, которые непослушно выбивались из-под белой легкой косынки, она выглядела загадочно. Изысканным движением правой руки, достойным королевы, она сняла большие темные очки и выразительно посмотрела в пространство, откуда должен был появиться хозяин заправки.
Дочка чья-нибудь, сразу подумал Росляков, какого-нибудь богатенького папаши. Хотя почему дочка? Жена! А машина у нее мощная, сразу о многом говорит, характеризует эту даму как личность сильную, импульсивную, но целеустремленную. А жесты, а поворот головы – истинная леди.
Лысый хозяин торопливо прошел через зал и скрылся за входной дверью, звякнув колокольчиком. Росляков хмыкнул, отметив, что лысый француз засуетился, увидев богатую клиентку. Однако его это не касалось. Он доел козлятину, подобрал вилкой остатки тушеных овощей и кинул в рот остатки хлеба. Все, теперь можно жить.
Колокольчик над дверью снова звякнул, и Михаил Васильевич удивился, что не пахнуло запахом дорогого парфюма. Женщина, мягко ступая обувью без каблуков, появилась в магазине. Они встретились взглядами, и Росляков остро ощутил, что он грязен и источает неприятные запахи. Женщина смерила его оценивающим взглядом и прошествовала к барной стойке.
Михаил Васильевич еще раз осмотрел ее фигуру и одобрительно хмыкнул. Штучный товар! Только что она тут делает? Как-то это захолустье не вяжется с образом таких вот дам. Женщина, которая при ближайшем рассмотрении оказалась довольно молодой, не более тридцати, небрежно бросила на стойку апельсиновую сумочку, рядом положила очки и стала неторопливо распутывать свою косынку или шарфик, которым была замотана ее голова. Темные, немного вьющиеся волосы. Тонкие пальчики уже извлекли откуда-то сигарету.
Росляков решил, что неприлично вот так сидеть в присутствии дамы. Он мгновенно оказался рядом и, чиркнув спичкой, поднес огонек к дамской сигаретке. Женщина вскинула тонкую бровь, но прикурила от предложенной спички. Сразу отходить было неприлично, и Росляков присел на краешек соседнего стула.
– Путешествуете? – осведомился он. – Могу я угостить вас чем-нибудь?
Женщина, как он определил по некоторым признакам, была еврейкой. Тем более это было удивительно, если помнить, что ты на юге Алжира. Может, у нее тут какой-нибудь бизнес? Какие-нибудь копи, заправки, отели. Алжир занимает ведущее место на материке по запасам ценного минерального сырья. Вообще-то Росляков помнил, что Алжир один из крупнейших в мире поставщиков полезных ископаемых. Здесь добывают и нефть, и газ, фосфаты и железную руду. Если не изменяет память, то еще и цинк, уголь, ртуть. Теоретически эта дама могла быть из семьи крупного бизнесмена и могла ехать на север в столицу из района производства работ, из офиса компании. Одна беда, приехала она с севера. Может, как раз едет из столицы?
Привычка анализировать, сразу рассматривать ситуацию со всех сторон. Не упустил Росляков и того, что женщина снова бросила на него быстрый оценивающий взгляд. Не неприязненный, как этого следовало ожидать, исходя из ее образа, а именно оценивающий. Ответить она не успела или даже не собиралась. Снова звякнул колокольчик над дверью, и в холл торопливо вошел услужливый хозяин. Он тут же принялся выяснять, чем еще может быть полезен мадам. Мадам заказала фреш и влажные гигиенические салфетки. Ни того, ни другого, естественно, не оказалось. Потный хозяин стал выкручиваться, предлагая взамен натуральный консервированный сок и обычные столовые салфетки. Мадам одарила его таким взглядом, что хозяин сразу осекся.
Росляков наблюдал за всем происходящим с большим интересом. Если дама в этих местах не впервые, то должна знать, что в таких заведениях продается, а чего не продается. Но для Михаила Васильевича это был хороший шанс убраться из этого района как можно быстрее. Вот только как посмотрит эта рафинированная дама на просьбу незнакомого неопрятного мужчины?
– Прошу меня простить, мадам, – снова начал Росляков, наслаждаясь раскатистым грассированием, которое он освоил на юге Франции, – но у меня сломалась машина, и ее пришлось бросить. Если вы будете так любезны и если…
– Вы кто? – смерила дама незнакомца взглядом, в котором не было для него ничего лестного.
– Я геолог, – уверенно ответил Михаил Васильевич. – Мне бы просто добраться до любого населенного пункта, а там…
– Вы француз? – перебила его дама новым вопросом.
В вопросах, которые так бесцеремонно сыпались на него, Росляков не видел абсолютно никакой заинтересованности. Как будто эти вопросы задавались от нечего делать. Кажется, его в попутчики не возьмут. А сам он на месте этой дамы взял бы в такой глуши незнакомого, грязного и очень давно небритого человека? Собственно, из-за небритости Росляков и пытался выдать себя за геолога. Но, кажется, это ему мало помогало. А еще непонятно, чего она тут сидит. Ей же заправили машину. Может, устала, может, слишком давно за рулем?
Росляков не успел сделать очередной заход со своей просьбой и предпринять новую попытку понравиться этой даме, как снаружи раздался новый звук. Это подлетела на полной скорости и резко затормозила еще одна машина. Судя по звуку, мощный внедорожник. «Что-то тут становится оживленно», – успел подумать Михаил Васильевич и слегка повернулся на вращающемся стуле, чтобы входная дверь была в поле зрения. Вставать и выглядывать в окно он не стал, не желая выглядеть в глазах дамы еще более подозрительным.
Дверь распахнулась с такой энергичностью, что несчастный колокольчик над ней отозвался коротким истеричным звоном. В проеме возник молодой араб в рубашке навыпуск весьма легкомысленной расцветки. Бежевые короткие штаны, плетеные сандалии – все делало его вид каким-то пляжным или туристическим. По идее, следом должна войти девушка, а может, пара шумных детей.
– Привет, Жано! – жизнерадостно произнес араб и двинулся к стойке, из-за которой на него угрюмо смотрел лысый хозяин. – Все толстеешь? Доставай чего-нибудь холодненького, а то сегодня слишком жарко и пыльно.
Хозяин проворчал что-то невнятное и полез в стеклянную холодильную камеру. Араб уселся на стул у прилавка и очень приветливо посмотрел на присутствующих мужчину и женщину. Он просто источал добродушие и хорошее настроение.
– Ты смотрел вчера футбол, Жано? Говорят, была очень красивая игра…
Говорил этот араб по-французски правильно, но с ужасным акцентом. С его появлением в магазинчике сразу стало шумно, только женщина оставалась холодно-равнодушной. Она все же купила стакан сока и теперь потягивала его, уставившись куда-то в сторону окна. Росляков решил, что судьба подбросила ему наконец хороший шанс, и переключился на молодого араба.
– Слушай, приятель, – обратился он к весельчаку, – я тут оказался в маленькой неприятной ситуации с машиной. Мне надо в город, а автобуса ждать придется до вечера. Никаких денег не пожалел бы ради чистой постели и душа.
