— Ставьте на ленту.
— Давайте я открою сумку, вы посмотрите, что там печень. Хотя! Не могу открыть!
Вид у меня растерянный.
— Там пломба. Открыть, и на ней будет написано «open».
Решительно ставлю сумку на ленту.
— Смотрите.
— Ладно, снимайте. Идите, спасайте жизнь.
— Спасибо! Вы не представляете, как выручили! Были случаи отказа донорских органов. Стали думать на рентгеновские аппараты в аэропортах. Вот. Спасибо. Вы спасли жизнь человеку! Спасибо.
— Иди! Не задерживай!
Тон уже добрый. Человек гордится своим поступком, он спас жизнь. Очень важно, чтобы человек гордился собой. Он совершил благородный поступок! Этот таможенник расскажет об этом своей семье.
После таможенного контроля сажусь в угол, надвинул на глаза шапку. Со стороны кажется, что сплю. Рядом ящик — сумка, вид потрепанный. Не цепляется взгляд за меня. Только за термосумку. Характерная надпись. HUMAN ORGAN FOR TRANSPLANT.
Через полуопущенные веки я наблюдал за окружающими. Полицейские прогуливаются парой по залу. В руках одного открытый планшет с пачкой фотографий. Там как фотографии, так и фотороботы. Есть там мои фото или нет — не знаю. Да и нет желания проверять это.
Посадка в самолет. Стюардесса была так любезна, что предложила пересесть на свободное место, там было просторно для меня и контейнера.
Символы, символы — люди рабы символов. Благо что в «бурсе» эту дурь выбили с первых дней. Ну а пользоваться слабостью других, верящих в нечто, — это полезно для работы.
Народ в самолете ведет себя как положено пассажирам — расслабленно. Кто-то смотрит телевизор, кто-то копается в своем планшетном компьютере, ноутбуке, смартфоне, электронной книге. Многие, по старинке, читают обычные книги, газеты. Лететь недолго, два часа пятьдесят минут, если погода позволит. Немцы помешаны на пунктуальности и точности. Англичане, следуя традиции, любят точность. Так что только погода может помешать точному прибытию.
Был несколько раз в Лондоне. Не нравится мне там погода. Ну а кухня… Не советую пробовать традиционную английскую пищу. Будете разочарованы. Поэтому питайтесь тем, что уже пробовали. Хоть даже убийственным фаст-фудом.
У меня в голове уже был примерный план действий. Конечно, можно было бы обратиться к нашим из местных. Так получилось, что знал я двух своих коллег, которые трудились под крышей посольства. Знал и одного, кто находился на нелегальном положении в Лондоне. Этот-то мне много чего должен, когда я его прикрыл в Мали. Но не мог я обратиться к ним. Опять импровизация. Непривычно. Есть такое хорошее слово, «непотребство» называется. Вот и у меня ситуация… Сплошное непотребство.
Да ладно. Ввязался — так не стони. Меня могут ждать. Насколько знаю, как работает Организация, так наверняка проинформировали все европейские филиалы. Все зависит от того, какой приоритет они присвоили моим поискам.
Если прекратить все операции, сосредоточиться только на поиске «беглеца», то тогда плохо. Печально, но это оправданно. Было много случаев, когда перебежчики обращались в спецслужбы страны пребывания, предлагая свои услуги. Но не всегда их принимали сразу, думали, что провокация. И вот они метались по городу, стране, миру. Своих уже предал, а новыми друзьями еще не обзавелся. И это обычная практика. Заодно за предателем тайно наблюдают те, к кому он обратился. Если мечется, нервничает, старается избегать встреч, то тогда идут с ним на контакт.
Вот это и называют «золотыми сутками». Если успели перехватить, то тогда информация не уйдет к противнику.
Если есть уверенность, что сотрудник намеренно идет на предательство. А если нет такой уверенности… Что офицер вышел из повиновения. Вышел из-под контроля… Что тогда будут делать? Что?
Самолет приземлился. Катится по полосе. Пассажиры аплодируют. Какая-то бабушка крестится по-католически.
Прохождение паспортного и таможенного контроля — формальность. Взгляд на фото в паспорте, на лицо, штамп в паспорт.
Стоянка такси. Очередь из пассажиров. Я улыбаюсь всем, извиняюсь, пальцем показываю на надпись контейнера. Все смотрят, читают и предлагают пройти вперед. Так с самого конца очереди продвинулся вперед и стал первым.
Таксист — индус. Называю адрес The London Bridge Hospital 27 Тули-стрит.
Никогда не садись в первое такси. Не доезжай на одном такси до конечного пункта назначения.
Все видели, как я уехал на такси. Спроси у таксиста, куда отвез. В клинику. Южный берег Темзы, рядом с мостом, рядом с метро. Очень удобно. Один минус — много видеокамер, много полиции. Надо стать невидимкой — человеком из толпы.
Первым делом поменял лед в контейнере. Мясо, что там лежало, оставил на месте. Сам контейнер убрал в сумку. Ну а теперь нужно найти этого Уилсона.
Я прошерстил социальные сети. Не думал, что Уилсонов в Англии и Лондоне как Сидоровых в Москве. Пассажирский состав можно укомплектовать. Взялся за тех, у кого есть медицинское образование. Прошелся для этого по сайтам медицинских университетов. Осталось немного. Не больше сотни. Потом поискал по известному номеру мобильного телефона. В Фейсбуке удалось найти на странице одного молодого человека. Тот пишет, что Ник Уилсон — бог в постели. И указывает его телефон.
Ну что же… По крайней мере, Уилсон существует, есть его номер телефона, если, конечно, все это не хитрый ход.
Хорошо живется западным спецслужбам. Это на гражданина своей страны нужно получать всякие судебные постановления — ордера на прослушивание, запросы по движению денег по банковским счетам. А вот на иностранца, проживающего у себя на Родине, ничего запрашивать не нужно. Ни в одной конституции мира не написано, что нельзя нарушать права иностранцев у них дома.
В мире есть две известные платежные банковские системы: «Visa», «Master Card». Все платежи, где бы они ни проходили, пусть в России, Бали, проходят через серверы, расположенные в Америке, Англии. Владельцы этих систем знают, какой счет какому пользователю присвоен. Отслеживают все наши покупки, платежи. Каждая карта привязана к мобильному телефону, а мобильный телефон легко соотносится с аккаунтом в социальной сети, адресом электронной почты. Каждый компьютер, ноутбук, планшетник имеет свой идентификационный номер и сообщает обо всех похождениях своего хозяина в Интернете. Сообщает коды доступа и пароли. Вот и получается, что все это лежит на различных серверах, но по запросу спецслужб стекается в один центр. И видно, что это за человек, какие покупки он делает, с кем общается по телефону, если надо, то и прослушать не представляет большой сложности. Вся электронная переписка под контролем. На расстоянии можно, тайно от владельца, включить микрофон, камеру и быть в курсе его переговоров, действий. Смешно наблюдать за тем, как важные чиновники на совещании играются со своими телефонами. Какое бы секретное совещание ни было, все равно есть возможность, находясь за десятки тысяч километров, подключиться и прослушать, а то и посмотреть. Можно включить «глушилки» в кабинете, но если знать заранее, то включаешь в телефоне диктофон, опять же втайне от владельца, и по окончании совещания твой любимый телефон перегонит кому следует всю информацию. Глобальный мир — мир без права личной жизни, без права личного пространства. Поэтому иметь агента в западных спецслужбах лакомый кусочек! Вот такой технический специалист имеет доступ в досье на каждого человека в мире! И через него можно вычислить «крота» у себя в Организации.
Но такие возможности имеются у моих коллег с противоположной стороны. У меня же, увы, их нет.
Тем не менее нужно найти Уилсона, позвонить и назначить встречу… Можно так поступить, только это все равно что прийти с явкой с повинной. Я — русский шпион, берите меня, но я вам ничего не скажу.
Я толком-то и не знаю, где его искать. Можно было бы определить, если бы сумел подключиться к его телефону. Купить цифровой сканер можно запросто. Частоты, на которых работает компания мобильной связи фигуранта, известны. Они выложены у них на сайте, также можно все проверить на сайте государственных услуг. Какие имеются частоты, кем заняты, какие свободны. Это не проблема, проблема в том, что сигнал мобильной связи закрыт кодом. Узнать код. Как узнать? Внедриться в компанию мобильной связи? Несложно, но долго, на все уйдет полгода, а то и больше. Надо быстро.
Как? Вычислить и взять в плен президента этой компании? Вариант. Только глава может не знать кода компании. Для этого есть подчиненные. Схватить и пытать технического директора? Тоже можно. Этот может знать, только тогда я сам засвечусь. «Убрать» его, чтобы не светиться? Как вариант имеет право на существование. Только это все стоит оставить для боевиков. Это хорошо, когда у тебя есть лицензия на убийство и ты крошишь всех на фарш из пары «узи».
Ладно. Все! Не отвлекайся — думай, думай! Просчитывай ситуацию, варианты, как узнать код. Не можешь сам узнать, нужно сделать так, чтобы они сами отключили на непродолжительное время код. Когда они включат снова кодировку, то методом наложения можно вычислить его. Хорошо. Когда они отключают кодировку? Для чего они отключают кодировку? Отключают они для того, чтобы полиция могла слушать все переговоры в эфире. Для обычного прослушивания необходима санкция суда, потом, через сложную аппаратуру, подключаются на самой компании сотовой связи и слушают. Но в случае ЧП полиция, разведка, контрразведка слушают все в прямом эфире, без подключения к аппаратуре у оператора.
