– Остаетесь на месте. Если заметите что-нибудь подозрительное – дайте знать.
Вскоре от «Волги» отделились две тени. Действиям этих людей наверняка бы позавидовал профессиональный домушник. Как и положено при несанкционированных проникновениях в жилище подозреваемого, мужчины подобрались к дому с неосвещенной стороны. Ловко перемахнули через забор и, зайдя на крыльцо, остановились. Первый – темноволосый субъект в серой хлопковой куртке – извлек из кармана небольшую пластиковую коробочку с красным глазом индикатора и приложил ее к проводку охранной сигнализации. Индикатор мигнул несколько раз и погас.
– Готово, – коротко констатировал темноволосый.
Второй – высокий, коротко стриженный мужчина – жестом профессионального взломщика извлек из кармана связку отмычек. Осмотрев замки, он аккуратно, чтобы не бренчать металлом, сунул в скважину универсальный ключ с замысловатой бородкой. С запором пришлось повозиться – мастер, делавший отмычку, не угадал с какими-то микронами. Да и замок оказался слишком мудреным. Однако старания взломщика оказались не напрасными: спустя минуту дверь отошла в сторону. В ноздри ударил запах пыли. Несомненно, дом был необитаем как минимум несколько дней.
– Свет не включай, – полушепотом предупредил коротко стриженный. – Соседи заметят, ментов вызовут. Потом геммороя не оберешься, да и начальство вставит по самые гланды...
– В курсах, – темноволосый извлек из кармана мощный фонарик и щелкнул кнопкой. – Окна зашторь.
В узком луче света хаотично заплясали пылинки. Желтый овал выхватил из темноты узоры обоев, голубовато-молочный холодильник и старинный ореховый гардероб в прихожей. Из-под фрамуги поддувало пронзительным едким холодком, и едва различимый сквозняк зашелестел настенным календарем.
– Начнем с его гостиной, – темноволосый безошибочно отыскал нужную комнату.
Свет фонаря зарыскал по стенам и внезапно остановился. Со стены над камином на непрошеных гостей смотрела чудовищная голова рифовой акулы. Из полуоткрытой пасти угрожающе скалились мелкие ровные зубы. Казалось, сейчас пасть раскроется, и тогда визитерам придется плохо...
– Тьфу, зараза, это же чучело, – облегченно вздохнул коротко стриженный. – Так и инфаркт можно получить!
– А вон еще одно! – Его спутник уважительно взглянул на огромного сома, висевшего над столом.
Фотографии, запечатлевшие рыбацкие успехи хозяина дома, особо не заинтересовали сотрудников спецслужб. А вот любительский черно-белый снимок шестидесятых годов сразу привлек к себе внимание...
– Это он. – Палец темноволосого уперся в мальчугана с самодельной удочкой, в котором отчетливо угадывался хозяин квартиры.
– Вижу... А это? – коротко стриженный долго и придирчиво рассматривал второго персонажа фотоснимка – белесого мальчика с сухим лицом и выразительными глазами. – Постой, постой... Это же... Не может быть!
– Может. А то зачем же этого Бондарева в президентскую резиденцию вызывали?
Визитеры смотрели на фотографию завороженно. В какой-то момент им даже показалось, что столь напугавший их мальчик вот-вот погрозит им пальцем и вымолвит со снимка – мол, что же вы, подлецы, делаете?
– Ладно, нам еще прослушку устанавливать! – коротко стриженный усилием воли оторвал взор от снимка.
– С чего начнем?
– С кухни, естественно. – Офицер спецслужб достал из кармана чип прослушивающего устройства. – У нас ведь в России традиция. Все серьезные разговоры – на кухне, под водочку... Кстати, собеседники иногда открывали кран с водой – мол, так их не слышно... И еще обосновывали – шум воды занимает большой диапазон. Современная техника позволяет прослушивать все!
Темноволосый, осветив фонариком дверь, осторожно двинулся на кухню. Его спутник слышал, как заскрипели под тяжелыми шагами половицы, как медленно и противно заныла кухонная дверь...
Внезапно словно гром ударил в пустом доме. Металлическое дзиньканье, шум льющейся воды и беспорядочная матерщина ударили по ушам, словно плетью. Выбежав к напарнику, офицер направил на него фонарик. Темноволосый сидел в луже воды, тупо уставившись на цинковый тазик наподобие тех, что когда-то выдавали в общих отделениях бань.
– Твою-ю мать... – протянул коротко стриженный; он сразу все понял. – Мы же так в пионерском лагере когда-то развлекались!
Несомненно, дверь на кухню была чуть приоткрыта, и дверной косяк фиксировал тазик с водой. Одного только прикосновения к дверной ручке было достаточно, чтобы емкость свалилась незадачливому визитеру на голову.
– Сука, – поднявшись, его спутник направил свет фонарика на мокрую одежду. – Интересно, а его ленинградский друг детства... тоже так развлекался?
– Ты сам виноват. Смотреть надо, – несмотря на драматизм момента, коротко стриженный не мог удержаться от улыбки. – Скажи еще спасибо, что не растяжка с гранатой.
– Значит, объект предполагал, что мы можем наведаться в его дом без приглашения. Значит, он предполагает, что в его доме может быть установлена «прослушка».
– Нам-то какое дело? Начальство задачу поставило? Поставило. Выполнить ее надо? Надо. Так что давай, действуем... Только на этот раз осторожней. Не ровен час – еще какая-нибудь гадость на голову свалится... – И «слухач» даже не стал озвучивать то, что собирался предложить поставить микрофон в пасти рифовой акулы.
* * *
У каждого даже самого престижного столичного здания есть неприглядные задворки, и телестудии – не исключение из правил. Бондарев и Белкина стояли на разогретом полуденным солнцем асфальте перед разрисованным из аэрозольных баллончиков бетонным забором.
– Теперь ты понимаешь, почему я настоял, чтобы ты надела брюки? – Клим прислонил к забору узкий деревянный щит, позаимствованный им пять минут тому назад на ближайшей стройке. И теперь получилось что-то вроде качелей.
– Это, конечно, проще, чем прыгать в катер, но и тут без твоей помощи мне не обойтись, – телеведущая ступила на хлипкий щит и расставила руки – балансировала, не решаясь сделать следующий шаг.
Бондарев легко взбежал по доскам, утвердился на гребне разрисованного забора и протянул руку Белкиной – втянул ее к себе.
– Сколько лет работаю в Останкино, – брезгливо поморщилась телеведущая, разглядывая черные битумные крыши гаражей, складов, – не думала, что за блестящим стеклянным фасадом скрывается подобное уродство.
Бондарев качнул ногой щит, тот примял колючую проволоку, и его конец мягко опустился на выгоревшую траву по другую сторону забора. Клим помог спуститься с верхотуры Белкиной.
– Ну, конечно, ты же небожительница – красуешься на экране. Римские патриции тоже не задумывались, что под полом в их термах суетятся у пылающих печей рабы. Ты, кстати, косынку завяжи, не стоит, чтобы коллеги узнали тебя раньше времени.
Белкина стянула газовый платок узлом на затылке, надела стильные солнцезащитные очки.
– Ну как?
– Сойдет для сельской местности. Не на конкурс «мисс голубого экрана» отправляемся.
За приземистыми гаражами и производственными постройками высилась громада редакционно-студийного корпуса.
– Я была уверена, что и здесь все тщательно охраняется, – изумилась Тамара, когда поняла, что их проникновение на территорию телевидения никого не заинтересовало. – Приходи, бери, что плохо лежит, убивай кого надо.
– Только идиоты ломятся в Останкино на грузовиках с парадного входа – там, где на фасаде больше телекамер, чем во время трансляции гуляний на Васильевском спуске, а в фойе металлодетекторы, электронные турникеты и милиция с автоматами, – Бондарев уверенно шел по проезду между двумя рядами гаражей. – Как говорится, «нормальные герои всегда идут в обход».
Белкина едва поспевала за ним. Первая часть плана Клима осуществилась удивительно легко, но Белкина даже после этого сомневалась, что удастся реализовать остальное.
– Чем дальше в лес, тем больше дров, – предостерегла своего проводника телеведущая. – Чем ближе к «сердцу» студии, тем надежней охрана.
– Мой друг детства переделал эту пословицу, и любит теперь иногда ввернуть: «Чем дальше в лес, тем жирнее партизаны». Только не вздумай повторять ее в эфире, ему это не понравится. Сразу поймет, от кого ты ее услышала.
– Он «большой человек»?
– Достаточно «большой». Во всяком случае, одного его звонка хватит, чтобы тебя убрали или оставили в эфире. Только сразу предупреждаю: я с личными просьбами к нему обращаться привычки не имею. Потому мы до сих пор и не поссорились. Можешь не облизываться, – и тут же Бондарев окликнул автослесаря, выбравшегося из-под грузовика. – Земляк, как к декораторскому цеху пройти?
Слесарь в промасленном комбинезоне очертил гаечным ключом в воздухе замысловатую дугу, а потом пояснил:
– Свернешь два раза налево – и там, – сказав это, слесарь принялся вытирать руки ветошью, при этом косясь на Белкину.
