— Может, Павленко нас все же переиграл и использовал другой, резервный вариант? — предположил вслух Парамонов.
— Вряд ли, — спокойно ответил Нарышкин, — Иначе, какой смысл рыбакам сегодня появляться возле баркаса.
— А может, как раз для того, чтобы отвлечь наше внимание.
— Константин Александрович, давайте не будем гадать, — не скрывая раздражения, ответил майор и, выйдя из машины, закурил. Конечно, на всякий случай, он попросил прапорщика Нестеренко проконтролировать подходы к теплоходу через возможности технического наблюдения. Но что это могло дать, если связи с ним не было. К сожалению, мобильные телефоны могли позволить себе далеко не все офицеры, а тем более прапорщики. Он ходил вдоль обочины и корил себя, что не продумал этот вопрос, пока не увидел, как встречный автомобиль свернул на развилке к рыбколхозу. Нарышкин прыгнул в автомобиль и стал прислушиваться к звукам радиостанции.
— Появился неустановленный объект, — прозвучал в динамике спокойный голос прапорщика Недолуги, — судя по движению фар, следует в сторону моря.
— Поехали за ними, — скомандовал Нарышкин.
Водитель вопросительно посмотрел на Парамонова, но тот не реагировал на слова майора.
— Что стоишь? — повысил он голос на водителя, но тот продолжать смотреть на начальника.
— А если это не они? Мы тогда только засветимся и все. Будем ждать, — ответил за водителя начальник.
— А если опоздаем, то ждать будем взысканий, — почти закричал Нарышкин.
Водитель, ранее не видевший Нарышкина в столь возбужденном состоянии, непроизвольно завел двигатель и тронулся с места. Рыбаков на своем автомобиле последовал за ним. Спускаясь по дороге к морю, они выключили свет фар и ориентировались только по внешним очертаниям, просматривающимся во мраке. В это время Недолуга сообщил, что автомобиль остановился на берегу и выключил фары.
Путь к морю, который ранее казался Нарышкину очень недолгим, в этот раз показался бесконечным. Он хотел еще раз поторопить водителя, но сдержался, потому что сам плохо видел дорогу. Наконец, когда они выехали на побережье, водитель включил фары и остановился возле кабины стоявшего автомобиля, преградив ему путь вперед. Рыбаков поставил свой автомобиль с другой стороны, отрезая движение назад. На берегу, зажатый с двух сторон, стоял микроавтобус «Форд» белого цвета. Включенные фары ярко осветили причал, на котором суетились люди. Увидев, внезапно подъехавшие автомобили, двое из них, прыгнули на борт буксира, а остальные замерли на месте.
— Кто вы такие? Что надо? — возмутился капитан.
Нарышкин первым вышел из автомобиля и направился к нему. Оставшиеся члены группы, кроме водителя, последовали его примеру. Он подошел к старому рыбаку и показал свое удостоверение. При таком освещении капитан не мог ничего увидеть, да и не пытался этого сделать. Его взгляд остановился на участковом, и ему этого оказалось достаточно.
— Это что за люди? — строго спросил Нарышкин.
— А я откуда знаю, — невозмутимо ответил пожилой мужчина, — они ж почти вместе с вами приехали.
— Всем приготовить документы для проверки, — крикнул майор.
Люди неохотно стали шарить по карманам в поисках документов.
— Членам экипажа стать слева, прибывшим гостям — справа, — вновь скомандовал Нарышкин.
Сотрудники милиции и помощник прокурора не вмешивались в процесс, они стояли в стороне в качестве пассивных наблюдателей.
— Петрович, — назвав по отчеству капитана, обратился к нему Нарышкин, — скажи, что б и те двое, которые спрятались на судне, вышли на пирс.
— Да вроде все здесь, — неуверенно произнес капитан.
— Я видел, как двое прыгнули на борт, — сказал Юрий, — Ведите их сюда.
Капитан неохотно пошел на буксир и через минуту вышел еще с двумя мужчинами. Пассажиров оказалось четверо, все они были мужчинами крепкого телосложения в возрасте от сорока до пятидесяти лет с явно выраженными южными чертами лица.
— Позвольте взглянуть на Ваши документы, — обратился к Нарышкину самый старший из них. Юрий показал ему служебное удостоверение, осветив его карманным фонарем. Мужчина долго его рассматривал, а затем спросил:
— А что собственно произошло? Мы законно въехали в вашу страну и также законно возвращаемся, — он протянул Нарышкину свой паспорт, — Сюда заехали к рыбакам купить свежей рыбы. Это что, преступление?
— Совершенно верно, — возмутился капитан, — Совсем уже обнаглели.37 год давно прошел, а вы все бесчинствуете.
— Помолчи отец, — спокойно ответил Нарышкин и обратился к другим пассажирам. — Ваши документы.
В руках у него оказались паспорта граждан России Бабаева, Амирханова, Кулиева и Умарова. В каждом паспорте присутствовали миграционные корточки с дата-штампами Староазовского автомобильного пункта пропуска. Он передал паспорта начальнику, а сам направился к автомобилю, на котором они прибыли. За рулем тихо сидел мужчина, ничем о себе не напоминая. Нарышкин осветил фонарем его лицо и воскликнул:
— О-о, старый знакомый! Если не ошибаюсь, Магамедов Али Каримович.
— Так точно, — радостно ответил водитель, — У вас хорошая память, начальник, — сделал он комплимент Нарышкину.
— Я смотрю, ты машины меняешь, как перчатки.
— А что делать, мой бизнес — это перевозки. Людей я перевожу на этой машине, грузы на «Газели», жить, как-то надо.
— И куда же ты вез этих пассажиров? — поинтересовался у него майор.
— Как куда? На пункт пропуска, — удивленно ответил Магамедов.
Нарышкин отошел от него и подошел вновь к пассажирам.
— Содержимое карманов выложите не землю, — скомандовал он.
В этот момент к нему подошел помощник прокурора и, взяв под локоть, вежливо отозвал в сторону. Когда они оказались на значительном удалении от остальных, он с возмущением произнес:
— Майор, ты что себе позволяешь? Погоны носить надоело? Неужели до тебя не доходит, что это беззаконие.
— Потом поговорим о моих погонах, — освободив руку, сказал Нарышкин и пошел к задержанным.
— Майор, я тебя не отпускал, — рявкнул Корсун.
Нарышкин проигнорировал слова помощника прокурора и вновь обратился к задержанным:
— Вы не поняли, что я вам сказал?
Один из пассажиров, видимо услышавший разговор Нарышкина с Корсуном, засунув руки в карманы, демонстративно заявил:
— Я не буду выполнять Ваши противоправные требования. Я гражданин России и требую присутствия нашего консула.
— Сейчас, — грубо ответил майор, — машину за ним пошлю.
Нарышкин решительно направился к микроавтобусу. Открыв пассажирскую дверь, он залез в салон и через минуту, стал выбрасывать оттуда сумки. К нему подошел Парамонов и тихо, чтоб никто не слышал, пробормотал:
— Ты в своем уме, завтра помощник прокурора напишет протест, нас же затаскают по прокуратурам и инспекциям.
— А у меня другого пути нет, — на ходу ответил Нарышкин, — Иду вабанк.
Он поднял спортивную сумку с земли и вытряхнул ее содержимое на землю. Оттуда высыпались белье, спортивная одежда, предметы личной гигиены и продукты.
— Чья это была сумка? — спросил он пассажиров.
— Моя, — ответил мужчина, который ранее требовал присутствия консула.
Нарышкин поднял вторую сумку.
— Это чья?
— Моя, — ответил самый старший на вид мужчина.
Юрий вытряхнул и ее. Там тоже не оказалось ничего, что могло бы привлечь его внимание.
— А где ваши вещи? — обратился он к двум другим пассажирам.
— А у нас нет вещей, мы обычно путешествуем налегке, — отозвался один из них.
Нарышкин осмотрелся по сторонам и неожиданно для всех бросился на буксир.
— Подполковник, — обратился к Парамонову Корсун, — Угомоните своего подчиненного, не то я сам надену на него наручники.
— Я не могу, — пожимая плечами, ответил тот, — Нарышкин кандидат в мастера спорта по боксу и когда у него «планка падает» от него можно ожидать чего угодно. Если хотите, надевайте наручники сами, я лично не рискну.
— Идиотизм какой-то, — возмутился помощник прокурора и молча отошел в сторону.
Через несколько минут Нарышкин вышел на пирс с двумя спортивными сумками в руках. Он подошел к тем лицам, которые, якобы, путешествовали налегке, и с победным видом спросил:
— Это ваши вещи?
Мужчины переглянулись между собой и озадаченно посмотрели на старшего своего товарища, который стоял ближе к Парамонову и Корсуну. Тот явно начал волноваться, но совладав с собой, примирительно улыбнулся и обратился к помощнику прокурора:
— Командир, я вижу, Вы здесь старший, давайте договоримся. Мы опаздываем на поезд, поэтому предлагаю заехать в ближайшее кафе, Мы накрываем вам хороший стол по вашему заказу и прощаемся. Честное слово, на работу опаздываем.
Он прижал правую руку к груди, демонстрируя искренность своих слов.
