И вот сегодня — 7 марта двухтысячного года, в канун всемирного женского дня, отмечаемого, как то известно, только в России, они сидели в номере занюханной лондонской гостиницы — с живописным видом на свалку — и перечисляли прегрешения друг друга за время, проведенное ими в разъездах по Европе и Ближнему Востоку.
Всем своим видом напоминая кадры из чудовищно тупой американской комедии с острохарактерным созвучным наименованием «Тупой и еще тупее». Про двух идиотов, влипающих в самые нелепые ситуации благодаря своей непроходимой, феерической глупости.
Хотя про Влада и Афанасия сказать такое — значит сильно погрешить против истины. Лишь по той простой причине, что они были бывшими офицерами спецназа ГРУ — еще союзного ГРУ, — а там, как известно, дурачков не держали.
— И что же ты предлагаешь, Влад? — недовольно пробурчал Афанасий. — Как лекарство от этой, значит, затянувшейся молодеческой резвости.., от молодости, стало быть.
— Не путай хрен с пальцем.., тоже мне загнул — лекарство от молодости. М-м-м.., вот тебе, Афоня, жениться, — продолжал разглагольствовать Свиридов, — и стал бы ты милый и законопослушный, приятно посмотреть. Детишек бы завел. Мальчика и девочку. Жена бы тебе ужин готовила, пить бы ты бросил.
— Бросил, — проворчал Фокин, — головой об угол…
— Зато жениться — это свадьба, то есть законный повод выпить. А не так, как ты — первый вторник недели за великий праздник держишь. Не говоря уж о первой среде, пятнице или там субботе.
В этот момент зазвонил телефон. Афанасий поморщился, потому что звуковая волна больно отдалась в висках, особо чувствительных после вчерашнего бурно проведенного вечера. Влад протянул руку и снял трубку:
— Да.
— Мистер Свиридов? Вам звонят из Москвы.
Сейчас соединяю.
— Из Москвы? — недоуменно протянул Влад. — То есть как — из Москвы? Кто это узнал, что я нахожусь в этом инкубаторе для клопов?
— А Илья? — отозвался из угла Фокин, украдкой вытягивая из-под дивана бутылку водки. — Ему ты разве не давал телефона? Мы ведь в этой дыре больше недели торчим, может, ты ему звонил…
Свиридов пожал плечами и крутнул на пальце пневматический пистолет.
— Влад? — прозвучал в трубке возбужденный голос брата. — Это ты?
— Так точно. Здорово, Илюха. Чем порадуешь?
Кстати, а как ты узнал номер телефона этой гостиницы? Да.., и о том, что я вообще в Лондоне?
— Что-о-о? — недоуменно протянул Илья. — Да! вы что там, в самом деле, совсем с ума посходили, что ли? Ты же мне еще дней пять назад звонил, сказал, что тебе до чертиков надоела эта Англия и вообще все ближнее и дальнее забугорье, что хочешь обратно, и все такое. На Фокина жаловался. На Аню с этой… Катей. Ну, и номер телефона гостиницы дал.
Правда, у тебя при этом была такая внятная дикция, что я уже третий день ищу, где же ты все-таки живешь или, по крайней мере, жил.., это на случай, если съехал.
— А, ну извини.
— Я тебя прямо не узнаю, Влад, — с легкой обидой в голосе проговорил Илья. — То лепечешь что-то нечленораздельное, без переводчика не разберешь.. то ледяной тон международного дипломата.
— Да ладно тебе, не бери в голову, Илюха, добродушно усмехнулся Свиридов. — Просто тут у меня Фокин немного спивается.
И Влад выстрелил в водочную бутылку, которую пытался украдкой загорнить (то бишь хватить молодецкий глоток из горлышка) Афанасий. Та разлетелась вдребезги, а Фокин подскочил на месте и разродился такими лингвистическими выкидышами, что с потолка упал кусок штукатурки:
— Да ты че, бля, совсем поляны не сечешь, дятел… — и так далее куда более красочно.
— Спокойно, Афоня. Что там у тебя, Илюха?
— Ты говорил, что хочешь вернуться обратно?
— Да.
— Так вот, у тебя есть отличный повод это сделать.
— Да ну? И что это за повод?
— Моя свадьба.
— Ты что, женишься, Илюха? — воскликнул Владимир. — Что, правда? Женишься?
— Ну так как — хотел бы ты приехать? А то у Ирки родственников — пол-Москвы, а у меня только ты, да и то где-то в изгнании, как Ленин в Шушенском. Ну и Фокина, конечно, бери.
— Все это, конечно, прекрасно, — сказал Влад. — Я бы с огромным удовольствием, Афоня тоже.., я бы его свидетелем назначил, да вот только ты не помнишь, братец, при каких обстоятельствах мы уехали из Москвы?
— Конечно, помню. Тебе осталось только прийти в российское посольство и затребовать себе и Афанасию соответствующие документы.
— Это как это? — медленно проговорил Влад. — Тебя что, назначили новым премьер-министром?
— Почти. Мой будущий тесть — замминистра иностранных дел. Я там заикнулся было Ире, что мой брат вот таким образом.., так она сразу к отцу, а он ей ни в чем отказать не может.
— Мои поздравления, — после паузы проговорил Влад. — Ай да Илюха! Ай да сукин сын! Если жениться, так сразу на дочке заместителя министра иностранных дел! Черррт! Это как же ты эту дамочку выцепил?
Сидящий на диване Фокин при словах «заместитель министра иностранных дел» икнул и закатил глаза под щербатый потолок.
— Потом расскажу, — довольно сдержанно проговорил Илья: очевидно, его не вдохновило словосочетание «выцепить дамочку». — Так что, ты согласен?
— То есть мы что.., получили чуть ли не полное отпущение грехов?
— Н-нет.., не знаю. Там куча бумажной волокиты. Но Владимир Иванович пояснил мне, что вам выдадут временные документы, а там видно будет.
— Та-а-ак… — протянул Свиридов. — Как говорится, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
Сиятельный тесть.., прощение и помилование.., м-мм.., черррт его знает!
— То есть ты не хочешь приехать? Боишься, да?
Влад усмехнулся:
— Мальчик, у меня в последнее время притупилось чувство страха.., вероятно, именно поэтому на меня в это самое последнее время сыплется столько шишек. Конечно, приеду.
— Вот и прекрасно.
Свиридов посмотрел на скорчившегося в углу дивана Фокина и подумал, что тринадцати фунтов стерлингов на два авиабилета едва ли хватит.
— А ты там как? — тем временем спросил повеселевший Илюха.
— Да отлично. Живем в идеальных условиях.
Правда, идеальные они преимущественно для клопов и мокриц. А вчера нас почтила визитом аппетитная крыса. Да-да, в цивилизованнейшем городе Лондоне водятся такие крысиные дыры, что иная совковая коммуналка раем покажется. Хотя еще три недели назад мы жили в «люксе» по соседству с каким-то египетским мультимиллионером.
— Ага, — поддакнул уныло склонившийся над осколками бутылки Афанасий. — В отеле его все хвалили.., он на чай почти как мы давал. Правда, у него денег раз в сто больше было, чем у нас.
— Когда свадьба? — спросил Влад.
— Тринадцатого в загс, а потом дня три — празднуем, — отозвался младший брат. — Ну че — жду. У меня тут дел целая куча. Я же теперь совладелец модельного агентства.
— А-а-а, — одобрительно протянул Влад. — Модельного агентства, говоришь? Девчонок на выпас выводишь? Что, может, и на работу возьмешь?
— Может, и возьму, если ты там не разжирел в своей Европе. Когда я тебя в последний раз видел, у тебя фигура была дай боже каждому из наших работничков подиумного фронта, — довольно-таки язвительно проговорил Илья. — Как будешь вылетать — позвони.
Свиридов положил трубку, смерил ироническим взглядом поднимающегося с измурзанного диванчика Афанасия и со смехом произнес:
— Ну что, страдалец? Возвращаемся!
— Куда это еще? — пробормотал Фокин, рассматривая в зеркало свои потрепанные брюки.
— Домой!
Глава 2КАК ПРИХОДИТ ПОХМЕЛЬЕ
— И тогда я, значит, и говорю этим недоумкам: у вас водка есть? Есть, говорят. Я посмотрел: там стоит ма-а-асенькая такая бутылочка, мне на треть глотка, и на ней надпись: Tamova. Это у них там так водка называется. Лучше бы «Ottudova», отсюда, значит, назвали. Хорошо, что я близорукостью не страдаю, иначе бы не разглядел. Купил я этот обмылок алкогольный и думаю: а что тянуть, выпить надо. Беру стакан, а мне этот швейцаришка.., дело в Швейцарии было, значит.., он мне и говорит: да вы что, герр посетитель, собрались ее прямо так выпить? Ни в коем случае. Нихт безоффен, матка нун гут, Гитлер капут. Надо прочитать инструкцию по употреблению, а то возможен летальный исход. Я думаю: еще пять минут без опохмелки, и ты сам у меня полетишь, хенде хох хренов! Ладно, читаю этикетку, все честь честью: изготовлено по традиционной рецептуре уральских казаков, столетний опыт и так далее, Но это еще ничего, — рассказывающий эту байку Фокин потряс в воздухе вилкой с нанизанным на нее куском мяса, не замечая, что соус, которым было приправлено мясо, неумолимо капает на респектабельного господина, сидящего справа от Афанасия, и господин безуспешно пытается от соуса уклониться, и продолжал:
— Это еще ничего. В сочетании со следующей фразой это вполне.., вполне! А вот дальше написано.., вы только вдумайтесь.., дальше написано: традиционно употребляется, будучи смешана с тремя частями кока-колы. Смеш-ш.., смешно это, е-мое!
