Сергей Зверев - Это моя война

– То есть у нас, в России, не так ли? – уточнил Батяня.

– Именно. Настоящая фамилия – Котова. Так вот, после нескольких лет работы в этом секретном учреждении она была завербована английской разведкой МИ-6. Благодаря своему служебному положению она имела доступ к засекреченной информации, касавшейся военного использования спутников Российской Федерации и реализации программы тотального информационного контроля «Эшалон». Однако и отечественные контрразведчики не дремали, и в скором времени примерно определили, где стоит искать утечку информации. Понимая, что через очень недолгое время она будет раскрыта, Котова заключила соглашение с британскими властями, – после этих слов Батяня фыркнул. Он в высшей степени презрительно относился к предателям Родины, особенно к таким циничным персонам, каковой была эта Эйерс-Котова. – Так вот, поняв, что она находится в разработке, она решила сымитировать собственную смерть, чтобы затем быть неофициально интернированной в Великобританию и в дальнейшем работать на тамошнюю космическую программу. Прихватив с собой практические все криптограммы и кодировки отечественного спутникового контроля, она очень искусно провернула операцию по своему «убийству».

– Каким образом?

– Она инсценировала несчастный случай на дороге, – пояснил дипломат. – Ее машина на полном ходу врезалась в цистерну с керосином. Сами понимаете, после такого взрыва обуглившееся тело было практически невозможно идентифицировать. Для точного заключения касаемо личности погибшей требовалось провести генетическую экспертизу. А пока суть да дело, наша героиня уже успела слинять в Англию. Когда через несколько недель выяснилось, что в машине все-таки находилась не она, было уже слишком поздно. Отыскать ее следы было попросту невозможно. Тогда наша разведка предприняла ответный шаг, усилив наблюдения за всеми космическими программами Великобритании, имеющими отношение к системе спутниковой навигации. Особенный интерес привлекло строительство радиотелескопа в Гималаях, того самого, который вы недавно имели честь посетить.

Варенцов позволил себе небольшую колкость, потому что информационный накал его рассказа был вовсе не маленьким. Батяня сидел и, тяжело вперившись глазами в камень, обрабатывал полученные от дипломата сведения. Теперь многое для него прояснялось, и события, которые до этого казались ему полумистическими стечениями обстоятельств, обретали вполне рациональное объяснение. Варенцов, видя, что десантник находится где-то далеко, на пару секунд прервал повествование. Батяня быстро очнулся, словно встряхнувшись после сна, и произнес:

– Ничего, ничего. Продолжайте! Я просто немного задумался…

– И вот, когда британцы транспортировали работников на объект, наша разведка буквально по километражу отслеживала путь следования и конечную точку маршрута. Когда работников выводили из самолета, агент безошибочно узнал в одной из сотрудниц Котову. Она перекрасилась в темный цвет и немного изменила разрез глаз. Это очень простая и безболезненная операция, однако ее последствия очень полезны для конспирации. Обычно человека с измененным эпикантусом узнает только 2 из 15 человек. Но это не суть. Разведке также удалось установить, что у нее в кейсе находилась бесценная информация: ведь кроме той, что она успела вывезти из России, там имелись еще и коды спутниковых систем множества иностранных государств. Здесь же, в Непале, нашими агентами был завербован ученый Лаутон. Он был необходим нам для того, чтобы отслеживать всю деятельность Котовой и ход активации программы «Эшалон». После того, как мы стали получать конкретные сведения о далеко не мирном характере использования этого радиотелескопа, высшее командование и разработало план по его уничтожению. Такая безграничная мощь аппарата была опасна не столько тем, что британцы беспрепятственно просматривали все сообщения, отправляемые с наших спутников, и постоянно держали под контролем весь баллистический межконтинентальный арсенал, столько тем, что телескоп находился в Непале.

– А это значило…

– А это значило, что гарантировать его полную безопасность и невозможность утечки информации, принимая во внимание сложную обстановку в этой стране, никто не мог. Поэтому наверху решили взорвать этот объект к чертовой матери, а заодно и вернуть на историческую Родину беглянку со всем одержимым ее кейса. Не забыли и про астронома – оставлять своего агента на вражеской территории опасно, поэтому его также было решено эвакуировать, – Варенцов произнес последнее слово с придыханием, чем поставил логическую точку в своем рассказе.

Батяня был еще больше удивлен. Оказывается, за всей этой историей с самого начала стояли секреты не просто государственной важности, а вопросы мировой безопасности. Ведь при попадании этого радиотелескопа в руки экстремистских группировок, что и произошло в итоге, вся мощь аппарата могла бы быть направлена на дестабилизацию мирового порядка. И тогда всем правительствам мира, к своему стыду и позору, пришлось бы считаться с бандой одержимых отморозков. Вот это номер! Такого развития событий Лавров не ожидал. А история Эйерс и Лаутона подвела очень красивую черту под той картиной, которую Батяня нарисовал себе, исходя из полученной от Варенцова информации. Теперь перед ним стояла только одна загадка – кто стоял за маоистами, совершившими нападение на обсерваторию? Батяне, как, впрочем, и Варенцову, было совершенно ясно, что какой-то особой заинтересованности у этих бандитов в радиотелескопе не было. Сепаратисты занимались мелкими акциями провокаций локального масштаба, и за это получали свой кусок хлеба. И в этот раз они наверняка работали как наемники. Только вот на кого? Этот вопрос пока оставался открытым. Однако на данный момент перед ними стояла весьма четкая цель, которую Батяня не преминул озвучить:

– Итак, конечно, целью моего задания является защита оборудования от китайских террористов. Ко всему прочему, я должен отыскать беглянку вместе с кодами, и спасти Лаутона как нашего агента… Я все правильно понимаю? – обратился он к собеседнику.

– Абсолютно правильно! – дипломат ни секунды не сомневался в сообразительности этого офицера. – Самое главное, как именно все это провернуть, чтобы не вызвать лишней политической напряженности. Англичане и так недовольны положением дел. Так что нам сейчас важно – оставаться в тени и тихо делать свое дело.

– Это понятно… – Батяня был первоклассным специалистом в отношении диверсионной деятельности. Ему не раз приходилось спасать ситуацию в условиях полной «невидимости», поэтому он, не теряя времени, начал отрабатывать точный план действий. Варенцов немного посидел и предложил Лаврову закурить.

– Нет, спасибо, я свои, – вежливо отказался Батяня и вместо протянутой ему сигары пожевывал фильтр одной из недорогих, но, по его глубокому убеждению, качественных, сигарет.

После встречи с дипломатом уже прошло около двух часов, и вот на горизонте наконец-то появилось долгожданное подкрепление. Джон Уолш отдал команду о рассредоточении, а сам вышел встречать начальника группы помощи. Им оказался невысокий черноволосый лейтенант Паркинс, который служил в той же части, что и сам Уолш. Они тепло поздоровались, и Уолш вкратце обрисовал ситуацию. Его напарник на всем протяжении рассказа одобряюще кивал головой, что-то мычал себе под нос и не останавливал собеседника, пока тот не выговорился.

– Ну, примерно так мы себе все и представляли, – сделал обобщающий вывод новоприбывший коллега. – Как видишь, мы оценили ситуацию максимально приближенно к действительности, и поэтому захватили с собой необходимую спецтехнику, – сделав небольшую смысловую паузу, он добавил: – Собственно, из-за этих тягачей мы и опоздали настолько.

– Ладно, не беда! – с улыбкой ответил Уолш. – Для меня главное, что вообще добрались. А там без дела не останетесь! – и два товарища дружно захохотали: в столь напряженной обстановке живое дружеское общение стоило многого. С этими словами он указал на несколько машин из инженерной роты, следовавших за автоколонной мотопехоты. Среди машин техподдержки было несколько фронтальных погрузчиков, которые представляли собой что-то вроде огромных тракторов с ковшами на передней части. За ними следовал строительный бульдозер с мощным тралом: вся эта техника предназначалась для расчистки завала. Производить расчистку при помощи динамита и прочих взрывчатых веществ было небезопасно: обвал мог повториться, и тогда проезд по этой части дороги стал бы вообще невозможен.

Лейтенант был доволен и благодаря улучшившемуся положению у него наступил новый период активности в деле решаемой задачи. Теперь вся группа переходила под его командование, и он должен был максимально оперативно и эффективно произвести расчистку обвала, и в кратчайшие сроки добраться до обсерватории. Однако сделать это при наличии завала было практически невозможно, поэтому первоочередной задачей была именно расчистка дороги.