– Разумно, разумно, – закивал головой сановник, укладывая листы с информацией в свою папку. Как догадался Журавлев, уже сегодня президент будет поставлен в известность о проделках Диссидента.
– Теперь по второму вопросу. – Секретарь Совбеза положил перед собой листки с сообщением лондонской агентуры. – Вы не считаете, что этот опус все-таки бред воспаленного мозга, угасающего от тяжелой болезни.
– Честно сказать, было такое подозрение, – признался Журавлев. – Об этом даже вначале думал и резидент, но он обратил внимание на одну немаловажную деталь. Через несколько дней после похорон Арчибальда Мальборо якобы при попытке ограбления был зарезан пастор, исповедовавший покойного.
– Может быть, это чистая случайность?
– Возможно. Только вот резидент, сидящий в Лондоне, сильно сомневается. Там священников за просто так не режут. Так что, вполне возможно, что за исповедью старого шпиона что-то есть.
– И что вы предприняли по этому поводу?
– Загрузили этой темой весь аналитический отдел вместе с нашим «Иван Ивановичем» – суперкомпьютером «Булат-5». В общем, эксперты прошерстили весь регион от Ирана до Туниса в поисках возможного конфликта, который бы мог вовлечь в бойню все арабские страны, а впоследствии и европейские. Даже попытались проработать название операции.
– И что? – Сановник выжидающе уставился на генерала.
Тот отрицательно покачал головой.
– Не поверите – ничего, что могло бы послужить запалом к взрыву, объединяющему всех арабов против одного врага. Название операции «Метан» обозначает газ, который, как правило, просачивается в угольные шахты. При воспламенении он, конечно же, опасен, но в том регионе таких шахт практически нет. Возможными очагами боевых действий может быть война в Ираке. Но в этом отношении не все солидарны, и если за полтора года арабы не выступили против США, то и в дальнейшем это вряд ли произойдет. Второй очаг – Палестина, израильское противостояние. Но начавшийся процесс размежевания скорее загасит возможные недовольства враждующих сторон, чем раздует его еще больше.
– Выходит, нет возможности разжечь пожар Третьей мировой войны. – Секретарь Совбеза широко улыбнулся, но руководитель «Комитета информации» не разделял его веселья.
– Либо нет возможности, – тихо, но уверенно произнес генерал, – либо мы ее не замечаем. И вот это по-настоящему опасно.
– Что же нужно предпринять, чтобы убедиться в положительном или отрицательном ответе? – Теперь сановник понял, почему Журавлев принес ему это совершенно непонятное сообщение. Генералу нужен был карт-бланш на проведение оперативных действий.
– Для начала мы направляем в район Средиземного моря к патрулирующим там силам нашу группу «Тень». Даже если что-то отвлечет основное соединение, мы будем иметь тайный резерв. Это первое. И второе. Для того чтобы выявить, кто может готовить эту акцию, нам необходимо узнать, на кого последние годы работал Арчибальд Мальборо.
– Будем задействовать СВР или ГРУ?
– Не думаю, что это будет эффективно, – покачал головой Андрей Андреевич. – Лишние движения внедренной агентуры, тем более в отношении пусть даже покойного, но все-таки разведчика, могут вызвать любопытство британской контрразведки. Думаю, лучше использовать «транзитных варягов». Они на короткое время появятся, чтобы снова исчезнуть бесследно.
– У вас есть подходящие кадры?
– Есть, уже готова пара оперативников с опытом работы за рубежом, – сказал Журавлев, припомнив удачливых «штрафников». – Но на месте помощь коллег им, конечно же, не помешает. Времени ведь на адаптацию не будет.
– Хорошо, я отдам необходимые распоряжения разведчикам, – подвел итог беседе секретарь Совета безопасности, подумав о Журавлеве: «Дотошный мужик. А вообще этот генерал – верный выбор на должность руководителя „Комитета информации“…»
День для группы «Кайман» выдался напряженным – после утренней физзарядки и завтрака офицерам было объявлено о начале подготовки к автономному походу.
Для моряков это значило следующее – проверка работы всех систем и механизмов корабля, заправка и загрузка провианта и боеприпасов.
Для спецназовцев морской пехоты автономный поход обозначал подготовку собственного вооружения. Если у срочников одно, изредка два наименования оружия (пулеметчикам и гранатометчикам положены к основному тяжелому вооружению вспомогательное – как правило, пистолеты), то у спецов, отправляющихся в автономное плавание, оружия, как у модницы шмоток. Потому что каждый «ствол» имеет свое предназначение.
Тяжелый автомат «вал» – мощное, надежное и бесшумное оружие, прекрасно себя зарекомендовавшее в условиях боя в лесу, горах или на полях. Но не очень приспособлено для специальных операций за рубежом. Бронебойная «СП-5» или «СП-6», девятимиллиметровая пуля, с головой выдаст российский спецназ. Лучше использовать «АКМ» (для скрытности с «ПББс» и дозвуковыми патронами), потому что «калашников» во всем мире Калашников, и попробуй разберись, кто стрелял.
В случае боя в закрытом помещении ни «вал», ни «калашников» уже не подходят – остроконечные пули дают жуткий рикошет, – и тут лучше использовать пистолет-пулемет «бизон», стреляющий тупорылыми «макаровскими» пулями, и шнековый магазин, рассчитанный на шестьдесят четыре патрона.
Пистолеты также имели свое предназначение: «ГШ-18», легкий, компактный, пробивает любой бронежилет, или «АПС», довольно мощный, который при необходимости можно использовать как портативный автомат.
Это еще не говоря о специальном (подводном) и тяжелом вооружении. Спецназовцы уходили в поход надолго и без определенной цели. За это время могли поступить любая команда, самое невероятное задание, и морпехи обязаны будут их выполнить…
Закончив чистку пистолета-пулемета «вихрь»[18], Сервант нежно протер сухой ветошью вороненую сталь, потом, поднявшись во весь рост, надел на плечо брезентовый ремень, проверяя, как оружие будет смотреться, если его нести скрытно. Повертевшись перед зеркалом, как юная кокетка, Сергей слегка подтянул ремень. Теперь на его могучей фигуре «вихрь» будет незаметен даже под легкой штормовкой. После чего пистолет-пулемет прямиком отправился в рундук – пластиковый контейнер, выполненный на манер туристического чемодана с ручкой с одной стороны и колесиками с другой…
Весь день прошел в подготовке оружия и экипировки. Когда после ужина офицеры, заметно подуставшие от рутины хозяйственных забот, рассчитывали на продолжительный перекур и пару часов свободного времени, прозвучала команда:
– Построение в полной боевой.
Две минуты, и на плацу выстроилась вся команда «Каймана». На каждом морпехе было нагружено по полцентнера оружия и боевой экипировки. Набитые доверху боеприпасами разгрузочные жилеты, за спинами огромные спецназовские рюкзаки, руки оттягивают ручки мобильных рундуков. Со стороны диверсанты походили на группу очень воинственных «челноков», но это сравнение сейчас никого не смешило.
«Сейчас погрузят в „Уралы“ и повезут на аэродром, а оттуда совершим перелет на юг и будем целый месяц дышать свежим ветром Средиземноморья», – подумал Сервант, вспомнив рассказ Савченко о турне группы «Росомаха».
Но все произошло с точностью до наоборот – появившийся командир группы подполковник Сидоров по прозвищу Кайман объявил:
– Группа нале-во, в расположение тренажерного класса шагом арш!
«Что-то новенькое», – изумленно подумал Сервант, он даже заподозрил, что в каземат их ведут, чтобы учинить досмотр оружия и экипировки перед походом. Такое частенько практиковалось в бывшей Советской армии, и об этом отставной мичман знал не понаслышке.
Два десятка бойцов, таща за собой неимоверно тяжелые рундуки, попарно стали спускаться по лестнице в подземелье. Оказавшись на галерее, где располагались тренажеры, бойцы услышали новую команду:
– Не задерживаемся, продолжаем движение.
На этот раз решетка, закрывающая проход на нижний уровень, была открыта, и спецназовцам пришлось прошагать еще четыре лестничных пролета.
Внизу группу поджидал еще один сюрприз – совершенно неожиданно они вдруг оказались на станции метро. Конечно же, она мало походила на Московский метрополитен – ни тебе хрусталя, ни бронзы, кафеля. Лишь серый бетон и светильники дневного освещения, подвешенные под самым потолком, заливавшие прямоугольник железнодорожной платформы холодным светом. Кто хоть однажды побывал в подземке, мгновенно бы узнал станцию метро.
Едва группа выстроилась на перроне, как тут же подали поезд, состоявший всего лишь из одного вагона, но зато это был самый настоящий электровоз метро.
– На посадку, – последовала следующая команда.
