Ни Дональд, ни даже сам Снегирь не подозревали, насколько пророческими были эти слова.
Не было ни гроша, да вдруг алтын. На смену Лехельту прикатили сразу три экипажа. В одной из машин на заднем сиденье дремали Валентин с Миробоевым. Присутствие оперов на задании обычно означает планируемое задержание.
— Будете брать? — поинтересовался Лехельт, сунув голову в салон, кратко сообщив оперативную обстановку.
Валентин был мрачнее тучи, не ответил. Миробоев откровенно зевнул:
— Есть мысль получше. Надеемся, что их захотят ликвидировать. Раз они пошли на зачистку — должны и этих подчистить. Если повезет — сработаем под ментов, возьмем чистильщиков на горячем и расколем по полной! Сразу в дамки! А то шефы недовольны…
— На живца? Дадите их убить?
— По ситуации…
— А почему сегодня?
— Да просто так, захотелось нам… Сегодня они вдвоем, удобнее всего обоих убрать. А ты иди себе, иди. Смена кончилась, вон и дружок твой подъехал…
Они как-то нехорошо переглянулись с Валентином.
Экипажи «наружки» разделились и тремя путями двинулись к общей цели, заблаговременно блокируя все подъезды к «Шанхаю».
Смакуя мгновения предстоящей мести, предвкушая трепет провинившегося Ролика, Андрюха медленно, вразвалочку, с угрозой, двинулся к своей машине.
В машине, кроме Ролика, еще кто-то сидел. Точнее сказать, стоял согнувшись, кверху задом, засунув голову под сиденье. Ролик на месте водителя занимал точно такую же странную позицию: открыл дверцу, вышел и, отюгачив тощий бакинский зад, что-то высматривал на полике салона.
Лехельт слегонца толкнул приятеля коленом в место, самой природой для этого предназначенное.
— Ты где был, гад?!
— Отстань, не до тебя! — сердито ответил Ролик, не оборачиваясь.
— Ах, не до меня!
От второго толчка нахальный стажер зарылся в салон с головой и ощутимо ушибся.
— Ты что делаешь! — возмущенно закричал он, потирая лоб. — Не видишь, что у нас проблема?! Вика сережку потеряла! Ревет напропалую! Мы ищем!
Пассажир с рыданием поднял заплаканное лицо.
— Вика! — изумился Лехельт. — Ты здесь откуда?!
Вместо вразумительного ответа этот «киндер-сюрприз» только всхлипывал да высовывал зачем-то язык. Впрочем, и так было понятно, где задержался Ролик.
— Да что ты так ревешь! На месте у тебя все — и на веке, и на губе…
— Ы-ы-ы!.. — замычала еще отчаяннее Вика, замотала головой, высунув язык на запредельную длину. — Я же тебе показываю!!!
— У нее из языка серьга потерялась, — озабоченно пояснил Ролик. — Не плачь, моя рыбка, мы обязательно найдем, или я куплю тебе новую…
И он нежно поцеловал девочку в красную зареванную щеку.
— Рыбка?! — остолбенел Андрей. — Ну вы, ребята, зря времени не теряли! Имей в виду, ей только семнадцать лет!
— Я подожду, — скромно сказал Ролик. — Для настоя щей любви полгода не помеха. Проверим свои чувства, и все прочее…
— Обалдеть! Но как можно было потерять сережку изо рта?! Может, ты ее проглотила?
— Ничего я не глотала! Мы целовались… а потом машину тряхнуло! Я ему говорила — веди аккуратно!.. а он не слушался!..
— Так, может, и черт с ней?
— Не-ет! У меня теперь не больше всех сережек в языке бу-уде-ет!.. — и Вика вновь залилась слезами.
Лехельт с Роликом непонимающе переглянулись, пожали плечами.
— Я ей говорил: приедешь — вставишь новую. А она ревет. Дырка, говорит, зарастет, а новую колоть больно.
— Хорошо! Стоп! Меня это не колышет! Мне в город надо по-быстренькому! Мухой! Так что бросайте свои поиски — и поехали! А ты вечером Кляксе объяснительную напишешь, где ты был во время задания!
— Ты что, Андрюха! Какое задание? Смена-то кончилась! И потом — мы же почти родственники!
Лехельт так выразительно воззрился на наглеца, что Ролик умолк и полез в машину, бормоча себе под нос:
— Ничего не понимаю! Никакой кровной близости не чувствуют!.. Надо ехать в Калининград, знакомиться с мамой. Андрюха, как ты думаешь: дадут мне отпуск, если я еще полный год не выслужил?
Лехельт высокомерно молчал. Они едва отъехали, когда Ролик, по—прежнему сидевший за рулем, вдруг сказал:
— Кстати, если ты торопишься к Маринке, то она здесь, а не в Питере. На черном «форде» с каким-то шоколадным гражданином! Они возле Павловского дворца стоят. Точно, точно, мы оба видели.
— Так поворачивай!
— А я думал — тебе не терпится на меня телегу настрочить!
— Мне не терпится тебе настучать в репу по первое число! В твою бестолковую бакинскую тыкву! Поворачивай!
— Не такая уж она и бестолковая…
На проспекте, плавной дугой огибающем романтический замок Павла I, с башнями и часами, и впрямь торчал черный мощный «форд». По одну его сторону, облокотясь о крышу салона, стоял вразвалочку крупный афроамериканец и осматривал со спины памятник убиенному императору. Черная кожа его блестела и лоснилась в тон капоту автомобиля. По другую сторону Маринка, чертыхаясь, нервно тыкала тонкими пальцами в сотовый телефон.
— Роуминг, роуминг!.. Никому не надо ни черта!
Лехельт выскочил из машины, поспешил к ней.
— Ты что здесь делаешь? Мы же должны были встретиться на Невском! Я бы, значит, торчал там, а ты тут с… с… — он злобно зашипел, не находя нужного слова.
— Да, я тут с Бобом! — тотчас взвилась Маринка. — С клиентом! — поправилась она. — Как тебе не стыдно! Мне подвалила халтурка — и что теперь?! Я же для нас обоих стараюсь! А ты бы поздоровался сначала!
— Кто тебя знает… — полушутя, полувсерьез сказал Андрей, целуя ее. — Сперва во Францию, потом бац — и в Америку… Позвонить надо было, что ли…
— Я звоню, звоню — а они отключили меня! Денег-то нет! Зарабатывать нужно! Надо верить друг другу, иначе наши отношения так и не сложатся!
«Я все это где-то недавно слышал…» — меланхолично подумал Лехельт.
— И долго он будет пялиться на императорский зад? Мы опять на концерт опоздаем!
— Дело вовсе не в нем! Мы уже программу экскурсии выполнили! Мы милицию ждем. У нас тут авария… вон с той машиной. Понимаешь, они нас подрезали так неудачно… и мы их стукнули бампером, вон — видишь вмятину?
— Ну да… неплохо. А вашей машине?
— Нашей, слава Богу, ничего. Она из агентства, из проката! Меня за нее с работы уволят…
— Так пусть твой Боб отстегнет ребятам на ремонт — и все дела! Сколько они просят?
— Две тысячи долларов…
— Однако! А он?
— У него есть деньги. Но он не хочет платить без решения властей. По-моему, он развлекается…
— Откуда он такой свалился?!
— Он раньше изучал жизнь и социальный уклад папуасов Новой Гвинеи. А теперь к нам приехал.
— Вот гад! — сказал подошедший сзади Ролик и скорчил негру рожу. — Бэ-э-э!
— Витя, перестань! Он неплохой парень. Он сказал, что это он сидел за рулем.
— А кто на самом деле сидел?
— Ну как кто… ну, я… Таковы условия контракта! Боб сказал, что на самом деле этим ребятам повезло! Он сказал, что если бы он сидел за рулем, им разворотило бы полкузова, потому что он ездит гораздо быстрее меня! Боб сказал…
— Да погоди ты! Заладила: Боб, Боб!.. Лучше попроси его так на меня не пялиться… я не кенгуру в зоопарке! Ролик, вернись к нашей машине… на всякий пожарный.
Лехельт, присматривался к старому задрипанному «опелю „Вектра“», какого-то загадочного, розоватого цвета, в пятнах. «Опель» стоял впереди, в метрах десяти, и оттуда тоже пристально наблюдали за ними.
Чем дольше вглядывался Андрей, тем больше укреплялся в мысли, что это профессиональные кидалы. «Наружка», проводя дни и ночи на колесах, часто сталкивается с ними. То один, то другой наряд подставят под аварию с иномаркой — неправильно покажут сигнал поворота, подрежут, выскочат из правого ряда в левый… Водят они мастерски, среди них многие — бывшие гонщики. Главный принцип — заставить ударить себя в зад. У кого нос разбит — тот и виноват. Такие встречи, конечно, плачевно заканчивались для кидал — как минимум понапрасну разбитой машиной. Понемногу их выдавили из Питера. Одни ушли промышлять на трассу, другие — в область.
«А у вас, ребята, поди, все на мази, — размышлял Лехельт. — Менты, поди, схвачены, и свидетели сейчас понаедут… Крепенько въехала Маринка… Стоит этому Бобу отказаться от своих слов — и все деньги на ней…»
— Ролик! Номер видишь? Запроси базу — на кого зарегистрирована тачка!
Получив информацию, Андрей двинулся на переговоры. Приблизившись, он обошел машину противника, пренебрежительно хмыкнул и пнул ногой колесо. Двое крепких ребят с лицами, не обещающими ничего доброго, тотчас вышли из машины. Водитель остался за рулем — грамотно поступил.
— Эй, ты что делаешь! — крикнул тот, который вы шел первым.
— Собираю информацию для картотеки, — ответил Андрюха, фотографируя машину и лица кидал.
Когда тебя фотографирует незнакомый — это неприятно даже честным гражданам. Ребята, введенные в заблуждение маленьким ростом и безобидным видом Лехельта, бросились отнимать фотоаппарат.
