Сначала Суслов прослушал высокочастотные звуки через мембрану, затем использовал так называемый колокол, неплохо усиливающий низкие частоты и мужской голос.
Вначале из соседнего номера доносились отдельные редкие щелчки. Затем послышалась речь.
– Джемал? – негромко произнес мужчина, и Суслов распознал голос Дакуни.
Скорее всего, тот использовал гарнитуру, и ответа начальник разведки, естественно, не услышал.
– У меня для вас срочное сообщение, – продолжал помощник доктора Хатара достаточно тихо и быстро. – Я только что получил информацию о том, что оба транспортных вертолета не долетели до известного вам населенного пункта. Но русские готовят повторную переброску контейнеров.
Несколько секунд Абдул Дакуни молчал, слушая собеседника, затем сказал:
– Нет, маршрут они решили не менять, так как посчитали обстрел следствием случайной встречи с нашими братьями. Повторный вылет одного транспортного вертолета и трех боевых назначен на шестнадцать часов.
Подполковнику все стало предельно ясно. Далее он слушать не стал, убрал в карман стетоскоп, отпер дверь, выскользнул в коридор и покинул гостевой модуль. Теперь ему предстояло проработать план дальнейших действий.
Вертушки уже выполнили четвертый разворот и снижались по глиссаде. До посадки оставалось несколько минут.
– Не томи, рассказывай, – поторапливал друга Суров.
– Ты разве еще не просек сути? – подивился прапорщик.
Женька вытаращил глаза.
– Нет.
– Ладно, слушай. Обзвонила, значит, Наташка подруг и знакомых на предмет аренды знатного мачо. А откуда у них такие? У всех мужья и дружки – выпивохи, не способные сделать внятного комплимента. В общем, не нашла и моментально переписала план действий.
– Как?
– Слушай и не перебивай. Она решила имитировать проживание в нашей квартирке своего якобы жениха. Обозначить, так сказать, некоторыми заметными деталями. Купила домашние тапочки самого большого размера и аккуратно поставила их в прихожей. В спальне на самом видном месте повесила на плечиках рубашку пятьдесят шестого размера, а в ванной комнате на полочке оставила мужской шампунь, коим я никогда не пользовался.
– Вот артистка!
– Ну да. Я прихожу в очередной раз, общаюсь с ребенком, вижу все эти штучки и грустно вздыхаю. Потом попросил я Наташку заварить чайку. Она через пять минут приносит незнакомую огромную чашку с надписью «Владимир». Я чаю попил, по старой привычке вымыл посудину на кухне и поставил на полочку.
Вертолет окончательно погасил скорость, повисел пару минут, коснулся колесами бетонки и покатил к стоянке.
В грузовой кабине стало чуть потише, но старлей придвинулся к Гриду еще ближе и спросил:
– И что дальше?
– А ничего. – Валера равнодушно пожал плечами. – Дней через десять я опять пришел. На сей раз в вазе на подоконнике стоял роскошный букет гвоздик, любимых Наташкой, а на вешалке в прихожей отдыхала мужская куртка.
– Что-то не пойму. – Женька захлопал длинными ресницами. – Она точно никого не завела, пока вы были в ссоре?
– Нет, конечно.
– Почему ты так уверенно об этом говоришь?
– Какой же ты нетерпеливый, – миролюбиво пожурил приятеля прапорщик. – Слушай и не перебивай.
– Молчу.
– Когда причина ссоры позабылась, а страсти улеглись, пришел я к Наташке с бутылкой шампанского. Сидим мы с ней на кухне, болтаем о том о сем, строим планы на отпуск. И так, помню, хорошо нам стало вдвоем. Она вдруг хитро посмотрела на меня и спрашивает: «Ну, что – мир?». «Мир», – отвечаю. «А как же твоя новая краля с грудью четвертого размера?» «Да не было никакой крали. Придумал я ее. Сделай одолжение, налей чайку». Наталья ставит на стол ту самую чашку с надписью «Владимир», запаливает газ под чайником. «Ну а что же твой женишок?» – задаю я ехидный вопросец. Она как ни в чем не бывало: «Предложил выйти за него. Ждет моего согласия». Тогда я переворачиваю кружку, и на стол падает золотое колечко с бриллиантом, которое я оставил в этой посудине с месяц назад.
– Вот те раз!.. – Старлей аж перестал дышать.
Вертолет доехал до стоянки, экипаж выключил движки, бортовой техник открыл дверцу и опустил трап. Лопасти винта продолжали кружить по инерции.
Суров глядел на товарища, забывая порадоваться прибытию на базу.
– То есть не было никакого Владимира?
– Нет, конечно. Она его придумала, как и я – грудастую кралю.
– Обалдеть. Чем же закончилась ваша ссора?
– Помирились. Наташка как увидела это колечко, так все и поняла. Она ведь у меня баба умная. Улыбнулась, расцвела, надела на пальчик, полюбовалась, обняла меня, поцеловала. Тут и дите наше, пританцовывая, прибежало на кухню.
– Пошли, братцы, в модуль. Выпьем чайку за счастливый финал этой грустной истории, – поторопил подчиненных Андреев.
– И то правда! – встрепенулся Суров, подхватывая вещи.
Снайперы поблагодарили экипаж и выбрались из вертолета на бетонку.
– Ситуация щепетильная. Мы обязаны действовать наверняка. – Грубанов пристально посмотрел на Суслова и осведомился: – Ты абсолютно уверен?
– Абсолютно, – ответил Суслов. – Я слышал его доклад так же хорошо, как сейчас слышу вас, Виктор Алексеевич.
Генерал заложил руки за спину, прошелся по кабинету, остановился возле окна и посмотрел вдаль.
Затем он повернулся к начальнику разведки и спросил:
– Что ты предлагаешь?
– До окончания нашей операции Дакуни не трогать.
– Он не сбежит?
– Вряд ли. Во-первых, он уверен в том, что действует тайно от нас. Во-вторых, я лично буду за ним приглядывать.
– Что ж, ты в этих делах соображаешь лучше меня, тебе и решать, – сказал Грубанов и вернулся к рабочему столу. – Если потребуется помощь – скажи. К нам на базу вернулись две группы управления спецмероприятий, так что решим любую проблему.
– Я в курсе, – с улыбкой проговорил подполковник. – Группу Жилина встречал прошедшей ночью. С Андреевым повидаться пока не успел.
– Вот и повидайся.
– Так они отдыхают, я полагаю.
– Разбуди. Заодно потихоньку предупреди тех и других о скором вылете на задание. Мне пора проконтролировать подготовку вертолетов.
К гостевому модулю Суслов направился вместе с полковником Северцовым.
– Даже не знаю, как сказать парням о предстоящей операции, – потирая ладонью небритую щеку, сказал тот.
– А в чем проблема?
– Загоняли мы ребят. Жилин с компанией хотя бы выспаться смогли. А снайперы Андреева вернулись два часа назад. Как пить дать успели помыться, покушать и только собираются прилечь.
– Да, нелегкий для них выдался месяц, – согласился разведчик. – Но до вылета они еще могут вздремнуть.
Жилин с Андреевым сидели в курилке у входа в гостевой модуль и о чем-то мирно болтали. Там же дымили еще человек пять из обеих групп. Двое сидели на ступеньках крыльца, остальные просто наслаждались спокойствием и хорошей погодой.
Спецназовцы увидели двух старших офицеров и дружно поднялись.
– Сидите, – сказал полковник и обратился к командирам: – На пару слов, товарищи.
Майор с капитаном подошли к Северцову и Суслову.
– Парни, я все понимаю. Вы здорово устали и не выспались, – сразу перешел к делу полковник. – Но нам необходимо провернуть одну операцию. Срочную и чрезвычайно важную.
Андреев вздохнул, а Жилин невесело произнес:
– А в нашем ведомстве другие разве случаются?
– Верно, таких не бывает. Вы в курсе, что вчера наши вертушки пытались перебросить контейнеры с вакциной в город Эр-Сабах?
– Наслышаны.
– Знаете, что в районе селения Руман машины были обстреляны из ЗУ-23-2?
– Так точно.
– Один вертолет получил значительные повреждения, произвел вынужденную посадку и сгорел. Второй тоже схлопотал с десяток пробоин, но до города долетел и половину ценного груза доставил.
Все четыре офицера медленно отдалились от курилки и завернули за угол модуля. Сюда не выходили окна номеров, и никто из посторонних разговор услышать не мог.
– Командование базы разработало операцию по уничтожению банды, обстрелявшей вертушки, – принял эстафету подполковник Суслов. – В шестнадцать часов с базы вылетит смешанное звено из четырех вертолетов. Это будут транспортный «Ми-8» с медикаментами на борту и три боевых «Ми-24» для его прикрытия.
Майор с капитаном переглянулись. В их взорах читались непонимание и вопрос. Мол, при чем же здесь наши группы?
Михаил пояснил:
– Дело в том, что информация о вылете уже поступила главарю банды. Каким образом и с помощью кого – скажу позже. Ваша задача сводится к следующему. Вы со своими бойцами вылетаете на «Ми-8» на три часа раньше основной группы и высаживаетесь на некотором отдалении от предполагаемого места дислокации банды.
– Как далеко нам предстоит топать? – спросил Жилин.
– Километров двадцать, не более.
– Не более, – печально повторил майор. – У меня в группе, товарищ полковник, парочка молодых ребят. На них смотреть больно. Дух-то еще не окреп. Да и другим нужен отдых. Мы же не титановые.
